Кейси Уэст - Любовь, жизнь и далее по списку

У меня перед глазами промелькнул образ мамы в театре, а живот стянуло от беспокойства. Может быть, глубоко внутри я была согласна с дедушкой и даже хотела этого для мамы. Но сейчас я постаралась усмирить воображение.

– Иногда думаю, что нужно. Но большую часть времени я просто счастлива, что она моя мама.

– Может быть, расскажешь папе, как мало она бывает на улице?

– Не хочу его волновать. Он и так мучится виной за постоянные разъезды. Он скоро будет с нами. Может, просто подождем и посмотрим, как это скажется на маме? – Ей действительно становилось разительно лучше, когда папа возвращался. Словно он нажимал какую-то кнопку перезагрузки.

– Как я и сказал, шаткое равновесие, – сказал дедушка едва слышно и снова двинулся вперед, в этот раз он направлял тележку в сторону молочных продуктов.

– Не злись на меня, дедуль.

Он ответил мне улыбкой.

– Я никогда не злюсь на тебя, солнышко. Я сам поговорю с твоим папой. А ты просто будь их дочкой.

– Дедуль, тебе просто нужно расслабиться. Все наладится. – Иначе ведь и быть не может. У мамы все наладится. У всех нас наладится.

– Тебя пригласили на повторное прослушивание в ту постановку?

Я покачала головой.

– Не-а. Мы оказались ужасными актерами. В общем-то, все там, даже маленькие дети, утерли нам с Купером нос.

– Наверное, ты преувеличиваешь, но я рад, что ты видишь свои слабости.

– Да, и их у меня немало.

– Он, например? – спросил дедушка.

Мы проходили по ряду с супами и консервированными овощами, и вот там-то, в конце прохода, дедушка заметил парня, на которого сейчас и указывал. Сначала вопрос сбил меня с толку, я подумала, речь все еще о слабостях.

– Может быть, он расскажет тебе свою историю, – предположил дедушка.

– Я думала, мой список – это не повод найти пару, а повод вырасти как личность.

– Я думал, один из пунктов списка – влюбиться.

Я так резко вдохнула воздух, что подавилась слюной.

– Ш-ш-ш, – прошипела я между приступами кашля. Он сказал это так громко. Парень оглянулся – скорее всего, из-за моего надрывного кашля, а не из-за дедушкиного громкого заявления, но нельзя было сказать наверняка. Мы прошли несколько шагов вперед, и я узнала этого молодого человека. Меня захлестнула волна облегчения.

– Эбби, это ты! – сказал Эллиот. – Привет. То я не вижу тебя целый месяц, а потом мы встречаемся дважды за две недели.

– Ага, бывает же такое.

Эллиот посмотрел на дедушку, и я вспомнила, что нужно представить их друг другу:

– Ой, дедушка, это Эллиот Гарсия; Эллиот, это дедушка.

– Дейв, – представился дедушка, протягивая руку.

– Точно, всегда забываю, что у тебя есть имя, – сказала я.

– У моей внучки всегда есть сарказм в рукаве.

Я улыбнулась.

– Не притворяйся таким правильным. Я подхватила его от тебя.

Эллиот посмеялся.

– Приятно познакомиться.

– Не слишком ли жарко сейчас для супа? – спросила я, кивнув на полку с банками.

– Мамы сейчас нет в городе, а папа готовит, как… – он задумался на секунду, а затем закончил предложение, – как кто-то, кто не умеет готовить. Я пытался подобрать правда крутое сравнение, но ничего не придумал.

– Обезьяна в фартуке? – предложила я.

– Злобный дикобраз? – выдвинул свой вариант дедушка.

– Дикобраз? – спросила я. – У твоего сравнения должны быть отдельные большие пальцы, чтобы он хотя бы физически мог готовить. Как моя обезьяна.

– Но это же злобный дикобраз. У него есть иглы, думаю, они сойдут за вертела.

– Ах, точно. Теперь это имеет смысл.

Эллиот стоял и улыбался.

– Теперь я знаю, к кому обращаться за сравнениями.

К слову о странностях, мы с дедушкой только что на своем примере доказали, что они есть не только у мамы.

– Что ж, тогда еще увидимся, – сказала я, забирая у дедушки тележку и минуя Эллиота. Я просто чувствовала, что мне необходимо избежать дальнейшей неловкости.

– Эбби, – окликнул меня Эллиот.

– Да?

– Ты идешь на вечеринку Лейси?

– Вообще-то, да.

– Здорово. Тогда там и увидимся.

Возможно, Купер все-таки был прав. Лейси приглашала всех, кто попадался ей на пути.

– Отлично, так держать, – сказал дедушка, когда Эллиот уже не мог нас услышать (к моему огромному счастью). – Ты уже почти можешь вычеркнуть « влюбиться » из своего списка.

– Смешно, – сказала я. – И нет.

– Нам он не нравится? Но он кажется отличным малым. К тому же, он смеялся от твоих шуток, а это хороший знак.

– Тебе он понравился просто потому, что он смеялся от твоих шуток.

– Не без этого, конечно. – Дедушка снова стал у руля и покатил тележку к кассе. – Нам пора идти.

Я взяла дедушку под локоть, все еще прокручивая в голове наш разговор в продуктовом отделе.

– Ты же не слишком сильно переживаешь о маме, правда?

– С ней все будет в порядке.

– Точно?

– Так же точно, как и то, что солнце взойдет на востоке.

Я нахмурила брови.

– Это еще одно старческое выражение?

Он фыркнул.

– Это выражение человека, который пожил дольше твоего.

– Именно. – Меня озарило. – Ты гений!

– А я тебе о чем твержу.

– Нет, ты только что дал мне лучшую идею для списка. Я смогу выполнить это завтра. – И я заставлю Купера присоединиться.

Ни свет ни заря мое тело закричало от звонка будильника. Кто вообще заводит будильники летом? Мне уже хотелось отказаться от своих планов и отрубить его, но я понимала, что нельзя. Если я действительно собиралась выполнить все пункты плана прежде, чем мистер Уоллес окончательно решит, кого допустить к выставке, нужно поторопиться. И, раз уж вчера мне не попался незнакомец, к которому можно поприставать, нужно было выбрать другое задание, чтобы остаться в седле.

В четыре утра на улице было все еще темно. Купер, наверное, убил бы меня, догадывайся он о моих планах. Или просто никуда не пошел бы. Поэтому я и решила не писать ему заранее. Отказаться сообщением куда проще. Вместо этого я просто прокрадусь к нему в дом. Перед уходом я оставила маме записку на кухонном столе и тихонько сняла с крючка ключи от входной двери.

В доме Купера все еще спали. Окна по-прежнему были темными, горела только лампа на крыльце. Я подумала, что лучше всего залезть сразу в комнату Купера – не впервые мне приходилось так делать. Оставалось надеяться, что он не взял себе за привычку его закрывать. Его комната выходила окнами на фасад одноэтажного здания, и, зная Купера, на месте его родителей я бы уже обеспокоилась. Но, похоже, они и не заметили, что окно осталось без решетки. Купер снял ее пару лет назад, когда устраивал полуночную партию боулинга на автостоянке вместе с Джастином и еще парой ребят из школы. Я посветила телефоном на окно и раскрыла его. Не заперто. Сначала меня накрыло волной облегчения, а сразу после этого – раздражением. Да для любого преступника плевое дело – вскарабкаться сюда и пролезть в дом.