Ви Киланд - Фривольные письма [litres]

– Она знает все слова ваших песен. Серьезно, мы думали написать вам и попросить спеть для нее таблицу умножения.

Я улыбнулся.

– Это так, Фрэнки? Тебе нравится моя музыка, а?

Она торопливо кивнула своей восхитительной головкой.

– Как думаешь, ты сможешь спеть для меня что-нибудь? Какая твоя любимая песня?

– «Я не двигаюсь с места».

Ого! Довольно трудная песня для малышки. Многие думают, что я сочинил ее о девушке, в которую безумно влюбился, но на самом деле она была написана в честь моей мамы. Медленная сольная баллада рассказывала о том, что я не понимал, какое важное место она занимала в моей жизни до тех пор, пока она не умерла.

– Можешь напеть мне чуть-чуть?

Малышка посмотрела на мать, а та ободрила ее.

– Вперед, милая. Все в порядке.

Казалось, Фрэнки нервничает, поэтому я решил помочь ей.

– А что, если я начну, а ты подхватишь, когда будешь готова?

Она кивнула.

Я тихонько начал напевать первый куплет. К концу первой строфы малышка Фрэнки начала раскачиваться вперед и назад, а ее губы растянулись в улыбке от уха до уха. Она действительно была чертовски хороша. Я легко представил себе, что у нас с Лукой могла бы быть маленькая девочка, очень похожая на Фрэнки. Я продолжал петь, а дойдя до конца первого куплета, остановился.

– Ты уже готова присоединиться ко мне?

Фрэнки снова кивнула. На этот раз, когда я запел, она сразу же подхватила. Я удивился, услышав, какой у нее чудесный голос. Не знаю почему, но я не ожидал, что она действительно умеет петь. Своим тоненьким голоском она пела идеально, причем с таким приятным тембром, какого я давно не слышал. Я понизил голос, чтобы не заглушать ее, а она все пела. В конце концов, я перестал петь вместе с ней и просто наблюдал, как она продолжает.

Ее сходство с Лукой казалось удивительным, и я подумал, что моя девочка тоже получила бы удовольствие, увидев Фрэнки. Я откопал в кармане телефон и жестом показал маме, что хотел бы записать видео, если она не против. Серьезно, нажимая на «запись», я не мог выбрать лучшего фрагмента любой песни, чтобы запечатлеть его на видео и послать Луке, чем тот, исполнение которого разворачивалось у меня глазах.

Я нажал на кнопку, повернул камеру к себе и наклонился, запев хором с Фрэнки, не выпуская телефона из рук и продолжая записывать.

Когда песня закончилась, толпа вокруг нас принялась аплодировать. Я протянул руку и пожал ладошку Фрэнки, а потом поцеловал ее, после чего чмокнул в щеку ее маму.

– Стойте здесь, – сказал я. – Через несколько минут я пришлю своего менеджера, чтобы он провел вас за кулисы. Таким образом вы сможете познакомиться с моими товарищами и посмотреть концерт, сидя в первом ряду.

– О боже! – мама Фрэнки удивилась и обрадовалась одновременно. – Спасибо вам большое.

– Нет, это вам спасибо за то, что сегодня позволили мне пообщаться с вашей дочерью.

По пути на стадион я дал несколько автографов, а потом нашел менеджера и сказал, чтобы он немедленно убедился в том, что с Фрэнки обошлись как с VIP ‐ персоной. Поскольку саундчек, для которого я пришел пораньше, еще не был готов, я пошел в гримерку, сел и стал проигрывать записанное видео.

Просматривая ролик, я понял, как сильно все изменилось в моей жизни с тех пор, как в ней появилась Лука. Обычно я кайфовал, входя на концертную площадку, заполненную визжащими фанатками, но теперь я со странным чувством думал о том, что однажды у нас с Лукой родится маленькая девочка. Счастье нельзя купить за деньги и славу, и я обменял бы тысячи женщин, носящих на груди мой портрет, на то, чтобы лицо одной женщины покоилось ночью на моей груди. В общем, полная хрень.

Но у моей женщины выдались тяжелые деньки. Они с Доком рискнули поехать за кормом для Гортензии, а в магазине с Лукой случилась истерика. Видимо, до инцидента в Чикаго ей легче было совершать подобные непродолжительные вылазки из дома, поэтому в последнее время она чувствовала себя разбитой. Видео было идеальным способом подбодрить ее.

Или мне так казалось.

Прежде чем вложить видео, я напечатал сообщение.

Гриффин:Эту маленькую красотку зовут Фрэнки. Она выглядит так, как могла бы выглядеть наша с тобой малышка. Фрэнки выбрала песню и спела ее, но ее слова как нельзя лучше передают то, что я чувствую, когда тебя, любимая, нет рядом. Земля все крутится, а я стою неподвижно без тебя. Целую, обнимаю. Позвоню вечером после концерта.

Я нажал «отправить» как раз в тот момент, когда в мою дверь постучал звукорежиссер.

– У нас все готово, Коул.

– Звучит обнадеживающе. Но подожди минутку. Я жду ответа от моей девушки.

Я смотрел, как на экране «отправить» меняется на «доставлено», а потом на «прочитано».

Видео длилось, наверное, минуту или две, то есть я не ждал мгновенного ответа. Однако спустя десять минут, не желая дольше задерживать команду, я направился на сцену. Перед началом концерта я еще раз проверил телефон.

По-прежнему ничего.

Должно быть, Лука занята, она пишет. Я помнил, в каком состоянии я пребывал, когда сочинял песню. Иногда я отгораживался от мира, заключая себя в прозрачный пузырь, который мог бы лопнуть от любого контакта с внешним миром. Я подумал, что к тому времени, когда закончится саундчек, я получу новости от нее.

Однако я ошибался.

– Какого черта, Лука?

Я расхаживал взад и вперед по номеру отеля, уже в десятый раз нажимая «повторный набор». Лука не ответила к тому времени, когда закончился саундчек. Она также не ответила к тому моменту, когда начался концерт. Когда я снова не услышал ее после окончания шоу, я начал беспокоиться. Поэтому для проверки я послал ей СМС. Она прочитала его, как и посланное мной видео, но ничего не отправила в ответ. Кроме того, я оставил ей несколько голосовых сообщений.

Может быть, я огорчил ее видео, которое послал раньше? Было ли там что-нибудь такое, что могло бы разозлить или расстроить ее? Я так не думал, но на всякий случай дважды проиграл его снова и перечитал СМС, которое послал вместе с ним. Насколько я мог судить, эти сообщения должны были стать для Луки всего лишь милым напоминанием о том, что я думал о ней.

Поскольку там не было ничего, что могло бы огорчить ее, я начал волноваться, рисуя в своем воображении еще более страшные сценарии. Я нервничал, думая о том, что с ней, возможно, что-то случилось. Разумеется, в голову лезло всякое дерьмо.