Шейла О'Фланаган - Пропавшая жена [litres]

– Поверить не могу, что ты мне ничего не сказала, – в голосе Берти слышалась настоящая обида. – Я понимаю, что мы давно не разговаривали по душам, Имоджен, но я думала, что это из-за того, что ты была слишком занята и тебе было не до нас.

– Вовсе нет! – воскликнула Имоджен. – Просто Винс… Ему не нравилось, когда я разговаривала с людьми из моего прошлого.

– Но я не человек из твоего прошлого! – возразила Берти. – Я твоя семья!

– Он так не считал, – сказала Имоджен. – Он никого не считал моей семьей, кроме самого себя конечно.

– Ты все-таки должна была найти способ поговорить со мной. И я могла бы придумать, как тебе помочь.

– Я не знала, что сказать. И потом, ну что бы ты могла сделать, Берти? Ты же на другой стороне Атлантики, и у тебя у самой хлопот полон рот.

– А ты не хочешь приехать сюда, в Палм-Спрингс? Остаться со мной?

– Спасибо, но нет, – отказалась Имоджен. – Я не готова перебраться в Штаты.

– В Штатах всем хорошо.

– Нет, я хотела уехать во Францию, – сказала Имоджен. – Так показалось правильно, как надо.

– А ты где? – тон Берти вдруг стал резким. – В Провансе?

– В Ондо.

– В Ондо нет никакой особенной магии, – отрезала Берти. – И если ты думаешь, если ты планируешь искать людей, которые…

– Не волнуйся, – перебила ее Имоджен. – Мой единственный план был оказаться здесь. Это место, которое я знаю и люблю, вот и все. Я подумала, что здесь буду в безопасности, и так оно и есть.

Она не стала ничего рассказывать о вилле «Мартин». Не хотела, чтобы Берти думала, будто во всем этом может быть нечто большее, чем просто совпадение и что это не часть какой-то грандиозной схемы.

– Я понимаю, – голос Берти снова смягчился. – И все-таки что, если он будет тебя искать?

– Думаю, что попытается. Но он меня не найдет, – сказала Имоджен. – А звоню я тебе потому, что он может связаться с тобой и начать спрашивать, не знаешь ли ты обо мне. Он пока не звонил, да?

– Пока нет.

– Я постаралась уничтожить все возможные номера телефонов и адреса всех, кто знает меня.

– Ты уверена, что ничего не скрываешь от меня? – спросила Берти. – Потому что меня слегка пугает этот разговор. Он не опасен?

– Честное слово, нет, – ответила Имоджен. – Но он упорный. Если он захочет поговорить с тобой и теоретически такая возможность будет, он ею воспользуется. И сначала я хотела, чтобы ты правда ничего не знала, чтобы ты так и сказала ему. Но потом подумала, что, если он позвонит и вы поговорите, ты можешь упомянуть Ондо. И это наведет его на мысль искать там.

– Я беспокоюсь о тебе все больше и больше, – произнесла Берти. – Пожалуйста, приезжай ко мне. Пожалуйста. Здесь ты будешь в безопасности.

– Я в безопасности там, где я сейчас, – успокоила ее Имоджен. – И потом, Берти, он правда пальцем меня не тронет. Клянусь тебе. Тут совершенно не о чем волноваться.

– Но ему не нужно трогать тебя, чтобы сделать тебе больно.

– Именно поэтому я и ушла.

Берти вздохнула: «Ты думаешь, ты сможешь одна выжить во Франции?»

– Я нашла работу через пять дней после приезда.

– Это впечатляюще, учитывая, что в последнее время все, что я читаю о Франции, – это то, что страна находится в жесточайшем кризисе.

В голосе Берти слышалось восхищение: «И что за работа?»

– Я убираю дома, – ответила Имоджен. – Это не бог весть что, но ведь это только начало.

– Да уж, опыт у тебя имеется, – заметила Берти.

– Кто бы мог подумать? – впервые в голосе Имоджен послышалась улыбка. И все же про виллу «Мартин» она говорить не стала.

– Действительно, – отозвалась Берти. – У тебя есть долгосрочный план?

– Пока нет. Если честно, я пока не знаю, останусь я здесь или вернусь в Ирландию. На данный момент мне нужно быть во Франции.

– Как бы я хотела быть с тобой!

– Было бы чудесно. Но я в порядке. Не беспокойся за меня. Я позвонила, чтобы ты не волновалась. Но, если он позвонит или если позвонит девушка по имени Шона Иган, пожалуйста, не говори им ничего.

– Шона? Это его подружка?

– Нет, это моя подружка, – улыбнулась Имоджен. – Но он заставит ее сказать. Я знаю, что заставит.

– Не скажу ни единого слова! – пообещала Берти. – Клянусь!

– Спасибо. Мне пора, Берти, а то деньги кончатся на телефоне. Скажи Агнесс, что я люблю ее.

– Я ей это говорю каждый день.

Имоджен почувствовала, как глаза наполняются слезами.

– И тебя я тоже люблю, – сказала она.

– Я знаю, – ответила Берти и повесила трубку.

После разговора Имоджен сидела в кресле и просто смотрела в окно. Так было приятно снова поговорить с кем-то близким, несмотря на то что ей трудно было начать этот разговор. Отчасти потому, что она чувствовала себя виноватой перед Берти – она не звонила ей месяцами. Но Берти никогда не обижалась. И Агнесс тоже. Они обе всегда были для Имоджен самой главной поддержкой и опорой. Как же жаль, что они остались в Штатах. Может быть, если бы они вернулись во Францию через год после отъезда, Кэрол вернулась бы тоже. И они могли бы даже купить пансион «Лаванда». И тогда, возможно, жизнь у всех сложилась бы иначе…

Кэрол Вейр никогда не планировала жить во Франции. В день, когда произошла страшная авария, убившая ее семью, она собиралась купить дом рядом с домом своих родителей и жить в нем со своим мужем Рэем. В ее представлении идеальная жизнь выглядела так: они с Рэем живут в собственном доме, они – семья, и она каждый день видится с мамой, которая делится с ней рецептами и секретами вкусных пирогов и хитростями ведения домашнего хозяйства. Большего она не хотела, и ей ничего больше не было нужно.

Авария произошла морозным, холодным утром в двадцати минутах езды от дома родителей. Кэрол и Рэй радостно рассказывали ее родителям о доме, который они как раз ехали смотреть, как вдруг машину Дэвида О’Коннела занесло на черном льду, выкинуло на обочину и перевернуло.

Врачи потом говорили, что Дэвиду, Марии и Рэю очень не повезло. Родители Кэрол погибли на месте, когда машина врезалась в огромный валун. Рэю в голову воткнулся металлический штырь, необратимо повредив мозг. Труднее всего Кэрол было смириться с тем, что ее муж больше никогда не придет в себя. Больше месяца она не отходила от него в больнице, умоляя его открыть глаза. Когда же наконец она дала согласие отключить системы жизнеобеспечения, она чувствовала себя убийцей. Его родители, Бетти и Джордж, так и не простили ее этого, хотя и понимали, что она поступила правильно.

В тот момент она еще не знала, что беременна. Она не понимала этого и весь следующий месяц, пока единственная сестра Рэя, Агнесс, не пришла ее навестить. Кэрол после похорон Рэя заперлась в четырех стенах, предаваясь скорби. Она не могла смириться с тем, что все, что было в ее жизни ценного и любимого, разрушилось одним махом. Последнюю неделю она чувствовала себя еще более вялой, чем обычно, и в тот день ее вырвало после завтрака. Ничего необычного, потому что после аварии ее вообще все время рвало. Позже, днем, острая боль в спине заставила ее вспомнить о цикле, и она начала высчитывать даты. Возможность беременности она не рассматривала всерьез, но подозрение у нее закралось, поэтому она отправилась в ванную и достала тест на беременность, который купила несколько месяцев назад. У нее родилась надежда, что, может быть, она носит ребенка Рэя, но она даже не смогла дочитать инструкцию, потому что у нее сильно начал болеть живот и ее снова вывернуло наизнанку, из-за чего она решила, что точно нет. Она вернула тест на место, где он и лежал, забытый и ненужный.