Дженнифер Арментраут - Если завтра не наступит

Я облокотилась о машину.

— Это ведь хорошо?

— Да. Полагаю, что так. По крайней мере, мы больше не слушаем, как они надеются друг друга прикончить. — Эбби перекинула косичку через плечо.

— Я рада это слышать. Правда.

Она снова кивнула, а затем глубоко вздохнула.

— Мне тоже нужно кое-что тебе сказать, хорошо?

Я напряглась.

— Хорошо.

— Я не должна была говорить, что поездка с выпившим Крисом — это не то же самое. Это одно и то же, и ты была права. Мне повезло. — Эбби сглотнула. — И мне очень жаль, что я высказала тебе это. Мне не стоило так говорить.

Я ненадолго прикрыла глаза и прошептала:

— Все в порядке.

— Я была не в восторге оттого, что ты села в машину… была зла на тебя. Любой бы поначалу злился. Но еще меня расстроило, что ты закрылась от меня, ото всех.

— Знаю. Я действительно отстранилась.

— Представляешь, каково было нам? Я понятия не имела, как тебе помочь, ведь ты никому не позволяла приближаться, и меня это взбесило. Я потеряла Меган и чувствовала, что потеряла и тебя.

— Я… не хотела, Эбби, я просто…

— Да. Твоя голова была занята другими вещами, и я… должна была действовать как Дари. Дать тебе время. — Эбби опустила подбородок. — Так что я прошу прощения.

— Тебе не нужно извиняться. — Я смело шагнула к ней. — Не хочу больше извинений! Просто хочу, чтобы между нами все наладилось.

— Я — тоже.

А потом Эбби обняла меня. Ее объятия были быстрыми, не такими, как раньше, но мне вдруг стало так спокойно. Начало было положено. Подруга отступила назад.

— Мне пора, но я напишу тебе позже. Ты же ответишь, верно?

— Верно.

Эбби улыбнулась и направилась к машине, а я… вновь расплакалась, но эти слезы отличались от тех, что текли из моих глаз раньше.

Очень отличались.

В среду вечером Себастьян сидел на кровати, слушая мой рассказ о встрече с Эбби и Дари. Я также рассказала ему о том, что мне велел сделать доктор Перри.

— Это была длинная неделя, — подытожил Себастьян, когда я закончила.

Я скрестила ноги, держа на коленях подушку.

— Ага.

— Как себя чувствуешь после разговора с девчонками?

— Лучше. Чувствую облегчение. По крайней мере, теперь они все знают. — Я пожала плечами. — Знаю, что ничего не изменилось и что они разочарованы, но сейчас между нами все налаживается. И да, мне легче.

— Понимаю, о чем ты. Иногда разочарование стоит правды. — Он ткнул подушку, и на его лице появилась легкая улыбка. — Знаешь, в тот вечер, когда ты заявила, что я пытаюсь затащить тебя в постель, ты сказала и кое-что правдивое.

Мои брови поднялись.

— Сомневаюсь, что в тот вечер я была в трезвом уме.

Себастьян вытащил подушку из-под моих колен и положил ее за спину.

— Ты была права насчет того, что я боялся поговорить с отцом о футболе.

Черт. Я забыла, как высказала ему это прямо в лицо… Вероятно, я стерла тот разговор из памяти.

— Мы пообщались.

— Серьезно?

— Угу. Не самый приятный вечерок в моей жизни.

Встав на колени, я подвинулась ближе.

— Что случилось? Расскажи мне.

Как только я плюхнулась перед ним, на его лице появилась улыбка.

— Честно говоря, мы поговорили пару недель назад. Я… просто был с ним честен.

— И ты только сейчас признался? — Я хлопнула его по плечу. — Себастьян!

— Эй! — Он схватил меня за руку, смеясь. — Мы с тобой не так уж много разговаривали, и ты решала другие проблемы.

— Верно.

От его слов мне стало плохо. Я давно должна была справиться со своими тараканами и быть рядом с ним. Я не могла вернуть прошлое, но все еще могла его поддержать.

— И что он сделал?

— Вышел из себя. Сказал, что я ничего не соображаю, что авария спутала мне мозги. Но я не врал. Футбол — это не то, чем я интересуюсь. — Себастьян опустил наши сплетенные руки на свое колено. — Я объяснил, что уже давно так себя чувствую.

— Вот это да.

— Отец не разговаривал со мной целую неделю. — Парень засмеялся, а я съежилась. — Но он, кажется, пытается это принять. По крайней мере, он со мной разговаривает, и я уверен: это маминых рук дело.

— Огромный прорыв.

— Похоже, папа не будет убиваться, так что все хорошо.

Улыбаясь, я спросила:

— Итак, теперь, когда ты официально решил не заниматься футболом, куда хочешь поступать?

— Боже, у меня столько возможностей. — Его взгляд скользнул по моему плечу к карте над столом. — Могу остаться на год и поступить в местный колледж или подам заявление в политехнический университет. Или… — его глаза нашли мои, — в Университет Вирджинии.

Его щеки приобрели розовый оттенок.

— А может, в другое место, — быстро добавил он. — Кто знает? У меня еще есть время. — Себастьян вытянулся на кровати и потянул меня за собой. — Хочешь посмотреть фильм?

— Если ты хочешь, я тоже хочу.

Я схватила пульт, передала его Себастьяну, и он принялся щелкать по каналам.

— Эй, — позвала я, и парень посмотрел на меня. — Я горжусь тобой. Слышишь? Я по-настоящему тобой горжусь.

Легкая улыбка превратилась в ослепительную, и Себастьян улыбался до конца вечера.

В тот день, когда должен был состояться осенний бал, в ресторане совсем не было посетителей, так что Фелиция выставила меня за дверь часов в девять.

Я повесила фартук, вышла на улицу и села в машину. Доехала до дома и, оказавшись на подъездной дороге, проверила телефон. Мне пришло сообщение от Дари. Она прикрепила совместную с Эбби фотографию в красивых платьях под цветочным навесом. Они стояли в совершенно странной позе, словно пара. Эбби обнимала Дари за талию. Ранее я пожелала им хорошо провести время. Дари ответила сердечком и смайликом. А через полчаса ответила и Эбби, написав простые слова, которые мгновенно сняли тяжесть с моего сердца:

«Жаль, что ты не с нами».

Начало восстановлению нашей дружбы было положено — отличное начало. Да, возможно, я должна была пойти с ними, но сегодня я планировала заняться другим делом.

Я собиралась почитать книгу и с нетерпением торопилась домой. В процессе чтения я намеревалась съесть половину пачки кукурузно-луковых колечек. Может… даже целую пачку! Я не изводила себя из-за бала и почти не думала о танцующем в окружении девушек Себастьяне. Он заглянул ко мне прошлым вечером после игры. У нас не было ни поцелуев, ни разговоров об аварии или о его отце. Мы просто делали домашнюю работу.

Я понятия не имела, как у нас сложатся отношения, будем ли мы вместе или порознь. Наверное, часть меня всегда будет желать большего, но я радовалась, что мой лучший друг вернулся. Это было… этого уже было достаточно.

Я вышла из машины, подошла к передней части дома и потянулась к двери, но она открылась, прежде чем я коснулась ручки.

На пороге стояла мама, зазывая меня внутрь: