Тальяна Орлова - Секс без правил [СИ]

Да что же за мерзкое настроение! Хоть вообще из этого города уезжай, чтобы побыстрее из памяти вытравить. Раньше мне казалось, что останутся хотя бы приятные воспоминания. Ну, может, лет через двадцать я и смогу рассматривать последние два месяца как яркий период своей жизни. Но не сейчас. Сейчас мне хотелось бы, чтобы я вообще с этим человеком никогда не встречалась.

Естественно, пересечься с Сережкой я желанием не горела. Потому нервно переминалась с ноги на ногу возле стойки охраны, пока мне выписывали временный пропуск, а потом сразу рванула к знакомым лифтам. А уже там взвизгнула от неожиданности, когда меня перехватил поперек талии смерч.

— Ка-аринка! — орал Лёха на весь квартал. — Ты уже в курсе, что я гуру рекламы? Идол рекламы! Бог рекламы!

Я рассмеялась, не в силах сдержаться:

— Так быстро? Тебя хоть по имени уже запомнили?

— Конечно! — изумленно возопил «идол». — Да эти тюфяки записывать мои гениальные предложения не успевают! Но скоро научатся. Не пройдет и года, как мое имя будут вспоминать тут чаще Сашкиного.

— Пусть так и будет, — поддержала я. — Если сам не сдашься, то точно всех порвешь.

— Я не могу сдаться, — тише прокомментировал он. — Так что в ближайший год буду вкалывать от звонка до звонка, а потом посмотрим.

— Из-за Миши? — предположила я.

— Тю, нет, конечно! Из-за графика работы! Этот чурбан никак не может понять, что невозможно загнать творческого человека в графики. Ты либо художник, либо приходишь на работу в девять утра! Вот я и намерен за год стать настолько классным, что никто и не подумает мне что-то там диктовать.

— Все ясно с тобой, — я отмахнулась со смехом. — Надеюсь, что за ближайший год вы придете к какому-нибудь компромиссу.

— Придем, само собой! Но ты уже сейчас удочку начинай закидывать — подготавливай почву. Ты же к Сашке?

— Не совсем. К Веронике Ивановне, подписать кое-что нужно.

— Уф! — он воскликнул и драматично обхватил себя руками. — У тебя от этой грымзы тоже мурашечки по спиночке? В общем, я с тобой туда не пойду. Давай, давай сама.

Я и не собиралась его уговаривать. Лёха-брат, конечно, способен разрядить любую обстановку, но я никакого дискомфорта при общении с Вероникой Ивановной и не испытывала. Вошла, приветливо поздоровалась, расписалась, где она сказала и преспокойно ушла. В процессе удалось ни разу не покоситься на дверь кабинета, вызывающего тревожащие воспоминания.

В общем, все прошло прекрасно. Да вот только когда проходила мимо парковки, увидела подъезжающий автомобиль. Замерла на секунду, но затем ускорила шаг. Сначала решила, что просто неудачное совпадение — встреча с заказчиками сорвалась или что-то в этом духе. Но нет, дело было в другом: Александр Дмитриевич остановился на первом свободном месте и сразу вышел, направившись ко мне. То есть он приехал именно для этой встречи, никакой случайности. А потом припомнила встречу с Лёхой. С того балбеса станется тут же сообщить братишке о моем приходе.

Сердце сжалось от счастья, а вот мысли разлетелись в два направления: одна моя часть тонула в надежде на какое-нибудь окончание тоски последних дней, а другая сухо напоминала, что за три дня этот мужчина не нашел времени даже на звонок — то есть показал, что означает разрыв трудового договора для него самого. И теперь идет, прищуренного взгляда не отрывает. Я остановилась, сосредоточившись только на непонятном шуме в ушах.

— Привет, — он легко улыбался, остановившись в метре от меня.

— День добрый, — ответила я. — Лёша зря сообщил вам.

— Лёша? Нет. Мне сообщила Вероника — у нее было четкое распоряжение сразу же сигналить, как только ты появишься.

Я решила, что лучше выглядеть язвительной, чем раздавленной:

— Зачем, интересно? Так сильно соскучились?

— Соскучился. И не делай вид, что ты удивлена. Раньше ты смеялась над тем, что я и вечера без тебя протянуть не могу.

Я развела руками:

— О, а ведь и правда! А тут целых три дня прошло. Как продержались?

Он улыбнулся едва заметно шире:

— Злишься, что я столько ждал?

— Не злюсь. Принимаю как факт.

— Я ждал, когда ты успокоишься. И решил, что сюда ты явишься, когда уже сможешь адекватно реагировать. Я был прав?

Я раздраженно хмыкнула:

— Разве я производила впечатление неадекватной?

На мой вопрос он прямо не ответил:

— Сначала я решил, что ты врешь. Потом подумал, что тебе все равно. А потом понял, что это как раз от переизбытка эмоций — ты решила не проявлять никаких, если не смогла выбрать доминирующую. Потому да, адекватной беседы три дня назад у нас бы не вышло.

— Не думали психологом подрабатывать?

— Думал. Но времени на это не хватит.

Мы отвлеклись от главной темы, потому я вернула:

— И что теперь?

— Поедем ко мне или к тебе. И поговорим.

Я подумала пару секунд, отвела взгляд, но потом сказала решительно:

— Нет, не хочу. Не в том смысле, что я чего-то боюсь или избегаю, просто я уже пережила эти три дня. Мне достаточно.

— Хорошо, — он вскинул руки, словно сдавался. — Как знаешь.

Не представляю, откуда во мне взялись внутренние силы, но я ощутила такую волну раздражения, что покачнулась. Вот и о чем он вообще собирался беседовать, если ему с такой очевидностью пофигу? А, ну да, бедняга же целых три дня без секса. Какая разница, что я там чувствую, если ему важнее сейчас просто оказаться где-нибудь, где есть удобные поверхности? Немыслимой силой воли я заставила себя растянуть губы в улыбке, развернуться на каблуках и сделать несколько шагов.

Но остановилась снова, услышав:

— Нет, Карина, я не передумал на счет брака. По-прежнему считаю, что официальное закрепление способно испортить любые настоящие чувства. Но совместный быт — не факт. Именно потому я и предлагал тебе уже несколько раз жить вместе.

Какое-то странное объяснение — как будто я о чем-то подобном сейчас спрашивала. Сделала еще один шаг вперед.

— Ты будешь жить со мной, Карина? Или вначале я обязан пройти все процедуры, типа свиданий с букетами и прочей ереси, на которую мужчины идут ради секса? Поверь диванному психологу: вся привычная тебе романтика крайне редко имеет отношение к настоящим чувствам. Чувства появляются и осознаются, когда уже нет нужды из кожи вон лезть, чтобы забраться даме под юбку. И уж точно не определяются ванильными комплиментами или стоимостью букетов.

Уж не знаю почему, но я невольно улыбнулась. Честно говоря, я с ним была во многом согласна. В какой момент можно говорить о том, что страсть или влюбленность стали любовью? Уж точно не во время брачных игр, часто просто демонстративных. Когда этап завоевания уже позади, когда двое наконец-то видят друг друга без фантиков, перестают играть роли и показывают свое истинное лицо. Хотя в наших с ним отношениях никогда притворства и не было. А теперь Александр Дмитриевич отчаянно не хочет меня отпускать, но притом он не может гарантировать, что все не развалится к чертям собачьим через недельку-другую. А кто вообще это может гарантировать? Когда одни клянутся в вечной любви и обещают воздушные замки — это ведь тоже ни о чем не говорит! Тогда почему женщинам так нравится слышать эти клятвы?