Дмитрий Иванов - Примадонна. Банкирша. Шлюха

Мальчик и родился. Когда ошалевшая от счастья Жанна выкрикнула это из окна томившемуся внизу Тимуру, молодой отец вдруг сделал стойку на руках и в таком положении прошелся по кругу.

- Веселый у тебя муж! - одобрительно сказали соседки по палате.

- Да уж, с ним обхохочешься! - ответила Жанна.

Вышла она из роддома ранним утром, чтобы избежать наплыва поклонников и поклонниц, взбудораженных известием, что их любимица родила сына. Встречали ее только Тимур и Алиция Георгиевна, успевшая к этому времени окончательно перебраться в Москву. Тимур, отогнув край одеяльца, посмотрел на сына и сказал счастливым голосом:

- Мой!

- Конечно, твой, - ответила Жанна. – А ты кого ожидал увидеть? Негритенка?

Алиция Георгиевна тоже была немногословна. Чувства так переполняли ее, что она могла выговорить лишь одно слово:

- Дождалась!

И, конечно же, заплакала.

А дальше у Жанны начались обычные будни счастливой матери. Разумеется, ни о каких репетициях и концертах не могло быть и речи.

Впрочем, это было обусловлено заранее. Еще за месяц до родов Жанна громогласно заявила, что покинет сцену, по крайней мере, на год. А то и на два. Ей никто не поверил: исчезнуть на целый год в самом зените славы казалось немыслимым.

Многие артистки собирались так сделать, да только через пару месяцев перепоручали заботы о ребенке бабушкам и няням, а сами быстренько возвращались на сцену. Они-то знали, что значит надолго выпасть из обоймы. Потом нужно все начинать сначала, а пустующее место уже занимал кто-то другой.

Жанну это ничуть не беспокоило. Все ее мысли и чувства теперь сконцентрировались на сыне, и ради него она была готова пожертвовать своей карьерой. Правда, в глубине души она не сомневалась, что когда придет пора, когда очень захочется, то вернуться на эстраду ей не составит труда. Но когда еще это случится!…

Душевное равновесие Жанны нарушало только одно. Вокруг нее образовалась целая труппа, состоящая из музыкантов, балета, осветителей, рабочих сцены, звукорежиссеров, - настоящий маленький театр одной певицы, возглавляемый Борей Адским. Теперь все они на неопределенный срок остались без работы. А ведь у многих были дети, что Жанна в своем нынешнем положении ощущала особенно остро. Оставалась без работы и ее личная студия звукозаписи. Конечно, можно было попробовать сдавать ее в аренду, но вряд ли это выручило бы.

Однажды Боря Адский, явившийся, как всегда, с ворохом детских игрушек, печально спросил:

- Так что же делать, Жанночка? Будем распускаться? Такой коллектив сколотили! И профессионалы высшей пробы, и жизнь за тебя готовы отдать. Жалко!…

Жанна не знала, что ему ответить. Она постаралась забыть этот разговор и еще несколько месяцев пребывала в ладу с собой.

Но однажды, случайно выглянув в окно, она увидела у подъезда знакомую машину с тонированными стеклами, из которой вышел Тимур. Это была машина Эдуарда Николаевича. С последней встречи в аэропорту Жанна избегала вопросов о том, откуда Тимур так близко знает человека в темных очках: интуиция подсказывала, что тут кроется какая-то тайна, которой ей лучше не касаться. Но теперь она не выдержала и спросила небрежным тоном:

- Кто это тебя до дома подвез?

- Левака поймал, - ответил Тимур. - А что?

- А Эдуард Николаевич так мало зарабатывает? Приходится за рулем калымить?

- Ну ладно, - сказал Тимур неохотно. - У нас с ним есть кое-какие общие дела. Тебя это совершенно не касается.

- Меня все касается, что связано с тобой.

- Я уже говорил тебе: боль, кровь, грязь - это дело мужчин.

- Помню. Собственные мысли Тимура Арсенова. Значит, кровь и грязь - это ваши общие дела с Эдуардом Николаевичем?

- Да, в какой-то степени.

- И деньги тоже?

- Да. И деньги.

- Мог бы мне не врать.

- Я не хотел тебя впутывать.

- Я уже впуталась.

- Нет. Я и дальше этого не позволю.

- Вот так? Ничего не объясняя?

- Тебе просто не надо этого знать.

По его тону Жанна поняла, что настаивать бессмысленно. У нее вдруг ослабли руки и ноги.

- Хорошо, - сказала она тихо. - Ты мне только одно скажи. Это опасно?

- Жить вообще опасно.

- Не надо так со мной, Тимур!… Да делай ты, в конце концов, что считаешь нужным. Но скажи мне честно: тебе ничего не грозит?

- Убивать меня никто не собирается, если ты это имеешь в виду. Я люблю тебя. Мне очень нелегко было вернуться сюда, но жить без тебя невозможно. А сына я просто не имею права оставить без отца.

- А меня без мужа?

- Само собой. Поэтому мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день по причине глубокой старости. А наш сын к тому времени уже станет мужчиной и подарит нам кучу внуков. Такой проект будущей жизни тебя устраивает?

- Спрашиваешь!

- Так вот, я обещаю тебе его осуществить. Все так и будет, поверь мне!…

На этом Жанна решила поставить точку. Впустую биться о стенку лбом было не в ее характере. Тем более что любовь к Тимуру была всего важней. И если он твердо обещал оставаться с ней до конца жизни, все остальное уже не имело значения.

Но вскоре Тимур неожиданно объявил:

- Мне нужно уехать дня на три.

- На съемки?

- Нет, - ответил он, чуть помедлив.

- А куда? Опять по мужским делам?

- Угадала.

Он исчез из Москвы на три дня, а когда вернулся, сказал:

- Теперь все будет по-другому.

- Ты что, на Кавказ летал? - спросила Жанна.

- С тобой иногда страшно бывает, - улыбнулся он. - Все насквозь видишь.

Годы 1997-1998-й. Зоя

Басов, застыв в дверях, не смог скрыть изумления.

- Это я, я! - сказала Зоя, чуть поводя плечиком.

- Я думал, что дверью ошибся, - признался Басов. - Не хочу скрывать - я потрясен.

Эта бесхитростная лесть в момент растопила сердце Зои. На кухне за чашкой кофе у них пошел совсем другой разговор.

- Вы вчера упомянули о вашем горе, - сказал Басов. - Не будет ли нескромным с моей стороны спросить, что у вас случилось?

- Зачем вам знать?

- Видите ли, Зоя Павловна, я год назад потерял жену. Она была за рулем и…

- Вы поэтому хотите купить квартиру? - спросила Зоя.

- Да. В старой меня замучили воспоминания. - Он помолчал. - В общем, мы с сыном остались вдвоем, и я запил. Запил по-черному. Меня не раз на улице подбирали.

- И кто же вас остановил?

- Сын. Я совсем о нем позабыл в хмельном угаре. И как-то раз с дикого похмелья увидел его взгляд. Он мне всю душу перевернул. И я остановился. Сам. Без всякого кодирования. Оказывается, можно остановиться и снова встать на ноги. Надо только очень захотеть.

- Я не смогу, наверное, - тихо сказала Зоя.

- Хотите помощь? Совершенно бескорыстную. Просто помощь человека, прошедшего через этот кошмар?

Зоя посмотрела в его спокойные серые глаза сказала: