Дмитрий Иванов - Примадонна. Банкирша. Шлюха

- Или наглотаемся толченого стекла, - подхватил Трофимов.

Жанна не забыла причуд их словесной игры.

- Ну что ж, раз надумали… - со вздохом сказала она.

Все трое засмеялись, но как-то принужденно. Вспоминать прошлое никому не хотелось. Жанна начала было рассказывать про Сашу Бородкина, про конкурс в Варне, про Ялту, но вскоре выдохлась. Все это показалось ей незначительным и неинтересным. Потом Иванцов, заполняя тягучую паузу, вспомнил прошлогодний пожар в Доме актера на Пушкинской. В тот вечер они там с Трофимовым выпивали и, когда ресторан заволокло дымом, вышли на другую сторону улицы, к кондитерскому магазину, откуда наблюдали за происходящим.

С собой они прихватили бутылку шампанского и откупорили ее, стоя на тротуаре. Вылетевшая пробка ударила в витрину кондитерского магазина, сработала сигнализация, и через несколько минут примчался милицейский патруль.

- Представляешь, напротив дом полыхает, паника, а нас допрашивают с пристрастием! - закончил Иванцов.

Демонстрируя, что он по-прежнему «живой как ртуть», Иванцов постарался раскрасить свою историю смешными подробностями, но это у него получилось неважнецки. Трофимов курил больше обычного и поблескивал стеклами очков.

Что-то необратимо нарушилось в их тройственном союзе. Жанна поймала себя на мысли, что уже не испытывает прежней радости от общения с друзьями. Жизнь определенно разводила их в разные стороны. Это подтвердилось еще и тем, что Трофимов спустя пару часов вдруг засобирался куда-то. Впрочем, он не стал скрывать куда.

- Рога трубят! - сказал он. - Я через пятнадцать минут с Валюшкой у Никитских встречаюсь.

- Дама сердца? - спросила Жанна, почувствовав неожиданный укол ревности.

- Сердца, желудка и всего остального, - сказал Иванцов.

- А ты, Митя?

- Люблю, любим! - усмехнулся Иванцов. - Мне тоже пора идти семью крепить.

- Ты женился?! - ахнула Жанна.

- Пока неофициально.

- Ну это, наверное, не в первый раз.

- Случалось, Жанка. Но тут, похоже, тяжелый случай.

- А ты, кстати, все еще одна? - спросил Трофимов.

- Как вам сказать… - Жанна чуточку помедлила. - Вообще-то есть один человек…

Она сама не знала, зачем соврала. Скорее всего, ей хотелось скрыть, что их признания принесли ей внезапную боль. Не то чтобы она имела виды на кого-то из друзей, но сейчас Жанна почему-то почувствовала себя обманутой. Иванцов и Трофимов не стали терзать ее расспросами о мифическом человеке, и это тоже о многом говорило. Иванцов негромко пропел пару строк из давнишнего шлягера:

- Человек! Счет! - позвал Трофимов.

На том они и расстались.

Легкая грусть утраты еще долго не оставляла Жанну. А потом вдруг растаяла без остатка. Жизнь продолжалась, и новые события вытеснили из памяти прошлое. Жанне вновь предстояли длительные гастроли с «Настоящими мужчинами».

Перед отъездом из Москвы она наконец собралась позвонить матери. Они проговорили сорок две минуты, поскольку Алиция Георгиевна не в силах была справиться с нахлынувшими чувствами и то и дело принималась рыдать.

Жанна поклялась себе, что, вернувшись с гастролей, обязательно вытащит мать в Москву. И не на два-три денька, а на месяц, не меньше.

Год 1993-й. Соловых

Соловых тем временем удалось пробраться в «Белый дом». При входе его обыскала охрана - люди в масках и камуфляжных комбинезонах, с «Калашниковыми» на груди. Старший долго разглядывал его паспорт а потом спросил:

- Вы, собственно, к кому, господин Соловых?

- К вам. Только я вам не господин, а уж в крайнем случае товарищ. Господа на том берегу остались.

Ответ старшему понравился.

- Товарищи нам нужны, - сказал он. - Но учти: войти сюда можно в одиночку, а выйти - только вместе. Может, и не выйдешь, а вынесут.

- Пугать меня не надо, - хмуро ответил Соловых. - Я пугать и сам умею.

- Коммунист? Или уже успел сжечь свой билет?

Это уже походило на плохое кино. Даже Соловых со своей толстой кожей поморщился от неловкости.

- Вам-то что? - сказал он. - Я бы мог дома в потолок поплевывать, а пришел сюда. Мне что, по-вашему, больше развлечься негде?

- Оружие держал? - Старший резко сменил тон.

- Я раньше в милиции служил.

- Ясно. Проходи!…

Старший вернул Соловых паспорт и объяснил, в какую комнату ему следует обратиться. Соловых свернул за угол - и тут же заблудился в многочисленных коридорах. Номер нужной комнаты вылетел у него из головы, и он начал тыкаться во все двери подряд. Большинство из них оказались запертыми. За другими царила еще большая неразбериха, чем на другой стороне Москвы-реки. Обстановка тут тоже смахивала на киносъемку, но совсем другого эпизода. Что-то подобное Соловых видел в давнишнем фильме, где показывали штаб анархистов. Особенно сильным это сходство было в просторном холле второго этажа, где толклось около сотни человек. Только черных знамен с черепом и скрещенными костями не хватало да пьяной гармошки. Но гармошку с успехом заменяла гитара в руках у парня, оравшего под рваные аккорды что-то совершенно невнятное, но угрожающее. Впрочем, усердствующего барда никто не слушал. В углу деловито выпивали из пластмассовых стаканчиков. Красавец с пышными усами крыл кого-то матом по мобильному телефону. Несколько человек спали в креслах, несмотря на страшный шум. Другие, скучковавшись, яростно спорили, обсуждая какой-то документ, уже нещадно исчерканный фломастером. Люди постоянно сновали туда и обратно, словно муравьи в загоревшемся муравейнике. Ругань, команды, истерический смех, клацанье затворов… И повсюду слышалось одно и то же:

- Они не пойдут на штурм. Не посмеют.

- А танки? Зачем тогда танки?

- Это психическая атака. Не станут же они стрелять по своим.

- Мы для них сейчас не свои.

- А они для нас?

- Пусть только попробуют. Будет кровь. Много крови.

Соловых понял, что с голыми руками туг делать нечего. Он остановил пробегавшего парня в черной форме штурмовика:

- Слушай, тут у вас оружие есть?

- Навалом! - хохотнул парень. - В подвал спустись.

Через десять минут Соловых держал в руках новенький, еще пахнущий смазкой АКМ. К автомату дали две дополнительные обоймы, даже не спросив у Соловых, кто он такой и умеет ли стрелять. Соловых поднялся на первый этаж и снова увидел того же штурмовика в компании товарищей.

И тут же огромное здание содрогнулось от грохота.

- Это танки стреляют! - завопил кто-то. - Танки!…

У защитников «Белого дома», судя по всему, четкого плана обороны не было. Все кинулись в разные стороны. Соловых побежал за штурмовиком и его товарищами. Они залегли у окон на первом этаже.

- Ты кто? - спросил штурмовик, обнаружив рядом Соловых.