Алиона Хильт - Страсть под турецким небом [litres]

Носили ли вы в детстве школьную форму? В нашей гимназии были жуткие клетчатые сарафаны, из-за которых на всех экскурсиях нас принимали за детдомовцев. А вот у анталийских школьниц классная форма. Помните первый клип Бритни Спирс? Клетчатая юбка в складку, приталенная рубашка, галстук и гольфы. В зависимости от школы цвета юбок и галстуков отличались. Кто из девчонок не мечтал о таком наряде? Мне кажется, нет таких. Однажды я поехала погулять на улицу Güllük, там, в общем-то, одни магазины, и туда все ездят гулять. Вся Анталия: выходной ли, будни, народу на Гюллюке тьма, а владельцы магазинов радостно обслуживают посетителей. Я помню, для меня было диковинкой, что на бирках указаны две цены: одна – если платишь наличкой, а вторая – в рассрочку. И несмотря на то, что второй вариант был зачастую дороже, турки охотнее выбирали его. Еще бы! Денег хватает только на штаны, а в рассрочку можно позволить себе купить целый костюм. Нигде больше я такого не встречала, чтобы за какую-то шмотку расплачивались полгода по 5 долларов в месяц. Но турки такие шопоголики, что мне это не кажется удивительным. В то время все готовились к новому учебному году, и неподалеку от магазинчиков находился школьный базар. Форма висела везде, призывно приглашая себя примерить. «Эх, а почему бы и нет?» – подумала я, стоит она сущие копейки! С базара я вышла, гордо одетой в форму школы Gazipasa: юбка в зелено-красную клетку, рубашка, которая на мне сидела не очень, галстук и гольфы, – все, как положено. Какая-то дурацкая выходка, но мне казалось, что это так прикольно! А может, мне хотелось снова стать шестнадцатилетней, без забот и проблем. Приятной неожиданностью оказалось то, что школьникам, садящимся в долмуш в форме, полагается скидка 50 %. Я помню, как передала плату за проезд, а капитан («водитель» по-турецки) вернул мне сдачу. Кстати, вы знаете, как будет по-турецки «Водитель! Остановка!» – «Капитан! Дурак!» Забавно для русских ушей, но уверяю вас, так в Анталии никто не говорит. Люди скорее вежливо поинтересуются, могут ли они здесь выйти.

Как-то раз в апреле, за несколько дней до моего дня рождения, вместо воскресенья нам дали выходной в понедельник. Мы приехали в Анталию ночью, и наутро Алту повел меня по магазинам. Мне нужны были новые шлепки и еще какая-то мелочь.

Проходя мимо «Адилишик», мой жених буквально заставил меня туда зайти. В «Адилишике» продавалась очень нарядная молодежная одежда, цены были разные, от пяти до пятидесяти лир за майку. Надо сказать, я всю жизнь очень экономила на шмотках, а уж речи о том, чтобы мне их кто-то купил или подарил, вообще не могло быть. Неохотно пройдя по магазину, я сказала, что там нет ничего мне нужного, на что Алту, как истинный восточный мужчина, отправил меня в примерочную со словами: «Разденься, я сам все выберу». Я не могла не послушаться, хотя такой тон показался мне странным.

Вернулся он с расшитой серебряным бисером черной юбкой длины миди и топом с выраженным декольте. Одежда села идеально по фигуре и по размеру. Он с невозмутимым видом попросил меня переодеться обратно, забрал новый наряд и пошел оплачивать на кассу. Потом он полдня искал идеальные туфли, которые подходят к вышивке на юбке. Полдня мужчина водил меня за руку по магазинам, а я отнекивалась, что мне ни-че-го не надо, представляете?

К родителям мы приехали уставшие, но он – с чувством выполненного долга, а я – с мешком подарков. Мама Гюльнур купила для меня шоколадный торт, и они все вместе меня долго и шумно поздравляли с днем рождения, хотя он еще не наступил. Нет, они не перепутали, просто это был единственный день в апреле, который мы могли провести все вместе. Меня ждал еще один невероятный подарок. Угадайте, какой?

В Турции возраст считают несколько иначе. Мне исполнялось 19, но Алту упорно называл цифру 20. Ему было 30, но почему-то он считал, что 31. «Ты что, считать не умеешь? – говорила я ему. – отними от 2006 год моего рождения – 1987. Получится 19!» Но он упорно был со мной не согласен.

Просто турки зачастую плюсуют к возрасту те 9 месяцев, которые мы живем в животе у мамы. А еще у них нет никаких предрассудков по поводу празднования дня рождения строго после того, как ты родился. Я воспитывалась несколько иначе, и в нашей семье этот праздник не отмечался заранее. К сожалению, когда пара разной национальности, рано или поздно неминуемо произойдет столкновение менталитетов: с некоторыми отличиями мы способны мириться, а другие будут для нас критичны. Надо сказать, турки очень похожи по менталитету на русских, причем похожи именно положительными сторонами: гостеприимством, широкой душой, умением сопереживать и помогать. Они, как и мы, любят праздники, не оставят друзей в беде и общаются большими семьями. Мы любим людей тогда, когда находим в них наши положительные качества, и не переносим, когда они зеркалят наши слабые стороны, потому что узнаем в них то, что сами пытаемся скрыть.

А в подарочной коробке оказался мобильный телефон. Розовая «Моторола», которую рекламировала Мария Шарапова. Этот ультрамодный телефон-«раскладушку» мне подарили мама Гюльнур и папа Эмин, стоил он тогда баснословных денег, на нем была хорошая для телефонов того времени камера, Дидем подарила к нему розовый чехол из кожзама. Я была на седьмом небе от счастья, мне никто никогда не делал таких царских подарков!

В каждом турецком доме, в каждой квартире есть лимонный одеколон, его называют «колонья» и считают чуть ли не панацеей и средством первой необходимости при любом недуге. Заболела голова – протри виски́ колоньей, порезался – обработай колоньей, потеют руки – снова колонья приходит на помощь. Им лечатся, освежаются, протирают зеркала. Лимонный одеколон стоит во всех уборных кафе и ресторанов, отелей и даже музеев. Когда ты сталкиваешься со специфическим кисло-свежим запахом каждый день, через некоторое время перестаешь его ощущать, но когда ты долго не был в Турции и неожиданно услышал его, ты точно знаешь, что пахнет «как-то по-турецки». Удивительно, сколько воспоминаний и ассоциаций может родить запах какого-то дешевого обыденного лимонного одеколона…

Вот мы пошли в любимый ресторанчик Алту поблизости от стадиона, чтобы полакомиться шашлыком из бараньих субпродуктов. Мясо подавалось без столовых приборов, нужно было его положить на квадратный лист лаваша, прихватить с двух сторон пальцами и есть. Салат всегда ставили на стол, и все ели прямо из общей тарелки своими вилками. Поскольку мясо мы ели руками, а в Анталии было жарко, обычного мытья рук перед едой было недостаточно, нужно было обязательно хорошенько помыть их одеколоном. С тех пор этот запах прочно ассоциируется у меня с нежнейшим шашлыком из баранины, и хоть мясо я не ем уже много лет, от него бы я не отказалась.