Светлана Бланкина - Верхний Ист-Сайд. Внутри [СИ]

— Не сомневаюсь, — всё ещё смеётся Джек, и отстраняет меня от себя. — Обещаю, этого больше не повторится! — с убеждением смотрит мне в глаза он, и снова обнимает меня.

Я прикрываю глаза, вдыхая его запах и понимаю, что именно в этих объятиях и хочу провести всю свою жизнь. Нет, не понимаю, а лишь убеждаюсь в этом уже, кажется в сотый раз. Именно так, именно здесь я чувствую себя, как дома, чувствую себя на своём месте.

— Тяжёлый день? — спрашивает Джек, заметив, как я расслабилась в его руках.

— Не особо, — отстраняюсь от него я. — А ты… — я смотрю в сторону стола и свеч.

— Ага, — кивает Джек, пряча от меня свою улыбку.

Он отодвигает для меня стул, на который я сажусь, и садится напротив меня.

— Свечи… — говорю я, смотря на горящие огоньки.

— Ты их купила? — спрашивает Джек, наливая вино только в свой бокал. — Тебе воду или… воду?

— Воду! Спасибо! — смеюсь я.

Я на секунду даже забыла, что беременна и сначала не поняла, почему Джек наливает вино только себе!

Слово за словом мы говорим о том, что Джек нагло украл мою идею романтического ужина, а потом рассказываем друг другу как прошёл наш день.

Мне кажется, что Джек мне чего-то недоговаривает, он говорит, что все эти два дня он провёл в офисе, разгребая накопившуюся кипу бумаг, но, наверное, я знаю Джека слишком хорошо и чувству, что он мне чего-то не говорит. Или мне просто кажется, или я параноик.

Во всяком случае, я ничего ему не говорю на этот счёт. Ни к чему эти пустые подозрения.

Потом мы говорим о моём сегодняшнем дне, я рассказываю о жалких четырнадцати заявок на стажировку и говорю, что раньше их было в десять раз больше. Джек успокаивает меня, говорит, что это нормально и что потом всё наладится.

И так каким-то образом мы переходим на тему свадьбы. И я почему-то не хочу об это говорить ни сейчас, ни завтра, никогда!

— Мы должны поторопиться, если ты не хочешь, чтобы на свадьбе было видно твой живот, — нехотя говорит Джек.

— Все и так будут говорить, что у нас барк по залёту, но ты прав, лучше сделать всё как можно быстрее, — делаю глоток воды я.

— Хорошо, — кивает он. — Сколько человек будем приглашать? Сто? Двести?

— Джек! — останавливаю его я, поражаясь этим числам. — Послушай, — я беру его за руку. — Я не хочу большую свадьбу. Я вообще согласна на то, чтобы пожениться тайно, но думаю, Джессика нас убьёт, — усмехаюсь я, и Джек с пониманием мне кивает. — Может, человек пятьдесят… думаю, это максимум. Зачем нам люди, которым плевать?

Джек молчит несколько секунд, обдумывая мои слова, и опускает взгляд вниз. Может, свадьба могла бы сыграть каким-нибудь коммерческим ходом? Если этак необходимо я могу и потерпеть, но Джек снова мне кивает, рассеивая эти мысли.

— Ты права, — наконец, говорит он, подняв на меня взгляд. — Думаю, за месяц мы управимся. Пригласим только самых близких. Никаких журналистов и знакомых. Только ты, я и наша семья.

Я благодарно улыбаюсь Джеку, и чувствую, как он чуть крепче сжимает мою руку.

Я просыпаюсь в тёплых объятиях Джека. Медленно открываю глаза и встречаюсь с едва видным из-за горизонта солнцем. Ещё раннее утро, а я на удивление уже выспалась.

Мы легли довольно поздно, долго говорили о свадьбе, смеялись и постоянно зевали. Джек толком не спал прошлую ночь, поэтому думаю, он проснётся не скоро, хотя его работу, к сожалению, никто не отменял.

Пролежав в постели несколько минут, я решаю подняться. Аккуратно, чтобы не разбудить Джека, я приподнимаю его руку с моей талии и убираю её на его ногу. Осторожно откидываю одеяло и ступаю босыми ногами на ламинат и на носочках выхожу из спальни, тихо прикрыв за собой дверь.

У меня хорошее настроение, очень хорошее чего давно не было и сейчас я хочу приготовить Джеку завтрак. И единственное, что у меня хорошо получается, это вафли и так я буду уверенна, что точно не отравлю его.

Все нужные мне продукты я купила ещё пару дней назад, поэтому дело остаётся за малым и уже через тридцать минут квартира заполняется запахом горячей выпечки. Но… Джек всё ещё спит и, кажется, он не собирается просыпаться.

Открывая дверь спальни, которую я прикрыла, чтобы не разбудить Джека, я подхожу к кровати и на несколько секунд останавливаюсь, смотря на моего спящего жениха. Похоже, ему снится сон, его брови хмуро сведены, а губы плотно сжаты. Кошмар?

— Джек… — склонившись над ним, шепчу я, нежно проводя холодными от воды ладонями по его горячим плечам. — Просыпайся! — улыбаюсь я, замечая, как лицо Джека становится ещё более недовольным. — Джек! Уже девять! Ты опаздываешь… — всё не унимаюсь я, спускаясь руками с плеч на его татуированную спину.

И пока я говорю, я заостряю своё внимание на его татуировке, на этом прекрасном орле раскинувшем свои крылья. И, кажется, я замечаю что-то странное в этом рисунке, а проводя ладонью по татуировке, чувствую странную неровность.

Но я не успеваю ни приглядеться к рисунку, не проверить свои ощущения, потому что Джек вдруг одной рукой обхватывает меня за талию и, потянув к себе, опрокидывает меня через себя прямо на кровать.

— Что ты делаешь? — кричу на него я после испуганного крика. — Это не смешно! — всё ещё кричу я, пытаясь заткнуть смех Джека, но он лишь обнимает меня и всё ещё улыбаясь, целует в плечо.

Идиот! У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло!

— Чем это пахнет? — всё ещё улыбаясь, спрашивает Джек, когда я поднимаюсь с постели.

— Твоим завтраком, — как ни в чём небывало отвечаю я, и, поправив на себе рубашку Джека, которая немного сползла с меня, выхожу из спальни.

Никогда не замечала, насколько долго Джек ест. Это просто невыносимо! Я позавтракала за пять мину, а он сидит на кухне, наверное, уже полчаса! И пока Джек доедает свои вафли, я собираюсь в ателье, выслушивая его голос, разносящийся по всей квартире о том, насколько хорошо я делаю вафли.

Но всё же собирается Джек куда быстрее, чем ест. И мне даже не приходится ждать его, мы одновременно обуваемся и выходим из квартиры. Невероятно!

— Я подвезу тебя в ателье, — говорит он, внимательно смотря в свой телефон, пока мы спускаемся вниз на лифте.

— Ты уже опоздал на работу… — смотрю на него я, и Джек поднимает на меня какой-то злой взгляд. — Всё нормально?

— Да, — качает он головой. — Отец вернулся. — О, теперь понятно. — Ничего, если я уже опоздал, то ещё пятнадцать минут ничего не решат.

Джек снова обращает всё своё внимание в телефон и створки лифта разъезжаются в стороны.

В холле мы здороваемся с Майком, похоже, он и вправду здесь живёт, и выходим на улицу, где идёт снег. Ого, а город неплохо занесло за ночь.

Мы садимся в машину, укрываясь от холодного ветра. Настроение Джека резко упало вниз, он стал слишком серьезным и в каике-том моменты даже злым. Странно осознавать, что причиной этого настроения оказывается приезд его оцта в город.