Силвиу Абреу - Вавилонская башня. Примирение

Кажется, инспектирует кафе, — неуверенно ответила Бина.

— Даже не знает, где её муж, — пренебрежительно заметила Диолинда и потянулась к телефонной трубке. Уж она-то всегда знала, где найти своего сыночка. Набрав два-три номера, она, в самом деле, попала на Эдмунду. — Приезжай скорее домой, — величественно распорядилась она. У меня для тебя потрясающий сюрприз!

— Неужели? Ты решила свою проблему? — не поверил Эдмунду, хотя и почувствовал по тону матери, что утренняя ссора не прошла даром.

— Я решила наши общие проблемы, — удовлетворённо сказала Диолинда и повесила трубку.

В четыре часа дня она собрала свою семью в кабинете и плотно закрыла дверь.

— Сын мой, — провозгласила она торжественно, — ты станешь основателем первого в Бразилии поло-клуба!

Эдмунду недоумённо уставился на мать.

— Больше того, у тебя будет конный завод, то есть ферма, на которой ты будешь разводить лошадей.

— Лошадей? — удивлённо протянула Бина.

— Именно, — снисходительно кивнула Диолинда. — Мой сын будет первым в Бразилии поставщиком скакунов для игры в поло.

Недоумение Эдмунду сменилось восторженной улыбкой.

— Мама! Ты — гений! — воскликнул он и, подхватив дону Диолинду, закружил её по комнате. Потом поставил на пол и спросил: — А как ты себе это представляешь?

— Очень просто, — всё с той же королевской снисходительностью уронила Диолинда. — Мы покупаем ферму с пастбищами. Я приценилась, ферма нам по деньгам. Потом мы закупим самых лучших лошадей. В общем, сынок, тебе придётся вникнуть в этот вопрос, узнать, в каких условиях они размножаются и какие породы наиболее пригодны для игры в поло.

— Конечно! Я с удовольствием, — радостно откликнулся Эдмунду.

— И я тоже, — подала голос Бина. — Мне так нравятся лошадки! Я охотно буду за ними ухаживать.

— Имей в виду, моя дорогая, что нам придётся на время покинуть Сан-Паулу и поселиться неведомо в какой глухомани. Для меня это большая жертва, но ради будущности моего сына я готова на всё!

Сказав это, дона Диолинда гордо вскинула голову.

— Я тоже. Мне Сан-Паулу осточертел, — призналась Бина.

Она представила себе нескончаемые просторы прерий, табуны лошадей с развевающимися гривами, и у неё закружилась от счастья голова.

— А мне нужно будет научиться бросать лассо? — спросила она. — Их ведь нужно будет отлавливать.

Эдмунду представил Бину ковбоем и невольно расхохотался.

— Ты хочешь сказать, что будешь сама их ловить? — спросил он.

— Почему бы и нет? — ответила вопросом на вопрос Бина. — Тебя-то я заарканила.

Да, это был аргумент, и против него Эдмунду ничего не мог возразить.

— А как ты думаешь, — осторожно начал он, обращаясь к матери, — с нами поедут все?

— Думаю, кое-кто останется здесь, — прекрасно поняв скрытый смысл вопроса, ответила мать сыну. — Не все любят глушь и обилие работы.

Эдмунду встал на одно колено и поцеловал руку матери.

— Я уже говорил, что ты — гений, и теперь повторю тебе это второй раз.

— Принц! Настоящий принц! — восторженно прошептала Бина.

— Я рада, дети мои, что мой план пришёлся вам по душе, — всё так же величественно проговорила Диолинда. — Вы оценили его по достоинству, и мне это очень, очень приятно.

— Мы в восторге, — лаконично подвёл итог Эдмунду. — Завтра я берусь за работу, и мы начнём осуществлять намеченное.

Бина захлопала в ладоши. Наконец-то жизнь преподнесла ей подарок. А ещё с утра всё казалось таким безнадёжным. И вдруг... В глазах у Бины загорелся огонёк, и она почувствовала, что словно бы ожила после долгой мёртвой спячки.

— Едем! Едем! — воскликнула она.

Тише едешь, дальше будешь, — напомнила премудрая Диолинда.

Марта позвала детей ужинать, проследила, чтобы они вымыли руки. Дети хохотали, брызгались в ванной водой, а она ждала их и думала о своём: нет, она не может взять на себя ещё одного ребенка. Ей хватает вот этих троих!

При одной только мысли, что будущий ребёнок навсегда свяжет её с Сандрой, Марте становилось плохо. Она не сомневалась, что он пойдёт в ту же порочную породу, раз уже стал источником раздоров и неприятностей для её семьи. Как опрометчиво, как безрассудно поступил Александр, сделав своей женой эту недостойную особу!

Но Марте не в чем себя упрекнуть. Она сделала всё от неё зависящее, чтобы помочь избраннице своего сына подняться по социальной лестнице. Но та покатилась вниз. И докатилась. Такие люди всегда внушали Марте неприязнь, и она предпочитала держаться от них подальше. И правильно делала. Ещё и поэтому она ничего не скажет Сезару. Для неё нет двух решений этой проблемы: в её семье этот ребёнок воспитываться не будет. К чему приведут волнения Сезара и бесконечные обсуждения этой темы? К ссорам? Марта не будет ссориться с мужем. И потом, откуда она знала, что это ребёнок Александра? Сандра способна на всё!

В запальчивости, уже мысленно защищаясь от Сезара, а ещё вернее, от самой себя, Марта додумалась до этого классического аргумента, и ей стало стыдно: на этот раз она была уверена, что Сандра ждёт её родного внука! И она, Марта, собиралась от него отказаться!

Как мучительны были мысли и как мила привычная обыденность!

Жуниор с Тиффани уже побежали наперегонки в столовую. А Гиминью, этот вечный двигатель, разве мог он позволить себя опередить? Ни за что! Чтобы обогнать старших, он решил применить военную хитрость и спрыгнуть вниз прямо с площадки, минуя ступеньки, благо худоба позволяла ему протиснуться между прутьями, поддерживающими перила.

Всё заняло одну секунду. Он перебрался за перила и... Он не прыгнул — упал, и Марта услышала его отчаянный вскрик.

Марта, не чуя под собой ног, кинулась к Гиминью и подхватила малыша на руки. Бледный, напуганный, он даже не плакал, а потихоньку стонал и странно поводил глазами. Марта поняла сразу — случилось большое несчастье. Пронзила молнией мысль: падение, сотрясение мозга, недавно перенесённый менингит!.. И ещё не менее страшная: перенесённый Гиминью стресс, когда Анжела держала его над бездной.

— Жуниор! Тиффани! Быстро за стол! — скомандовала она, и в её голосе было что-то такое, что детям и в голову не пришло ослушаться и они быстро заняли свои места. — С вами побудет Луиза, — сказала Марта, — она покормит вас и уложит спать. Слушайтесь её. На ужин ваш любимый салат с креветками.

— А что с Гиминью? — осторожно и испуганно спросила Тиффани, глядя на бледное лицо лежавшего на бабушкиных руках брата.

— Пока не знаю, — честно ответила Марта, — но, думаю, что-то серьёзное.

— Мама! Мамочка! — жалобно позвал малыш.

Глаза Тиффани наполнились слезами.

Когда в дом приходит несчастье, всем детям хочется позвать мамочку, но её мамочка...