Силвиу Абреу - Вавилонская башня. Крушение

— Заткнись, дрянь! Я тебе запретил здесь появляться. — Взгляд Аженора упал на стройные загорелые ножки Сандры, и он рассвирепел еще больше. — И к сестре не подходи близко. Мало тебе, что она по твоей милости на всю жизнь осталась хромой?!

— Я не виновата! Мы играли! Все произошло случайно.

— Ты ничего случайно не делаешь, только нарочно. Как и твоя мать-потаскуха...

Злость придала Сандре силы, и она вырвалась из рук деда.

— Прикуси свой поганый язык и не смей ее оскорблять! – теперь Сандра приблизилась к Аженору, готовая вцепиться ему в волосы.

Аженор уже держал в руках старый электрический провод.

— Пороть тебя надо! Еще слово — и ты узнаешь, как обходятся со шлюхами. — И над головой Сандры просвистел провод.

Жаманта бросился на грудь Аженору.

— Не бей ее, крестный, не бей ее!

Аженор отпихнул Жаманту и опять занес провод над Сандрой.

— Ну что же ты, бей! — Девушка повернулась к нему боком и приподняла юбку.

Взвизгнул провод, но удар принял на себя Жаманта; Аженор снова оттолкнул его и попытался ударить Сандру. Вокруг них собралась толпа. Сандре стало вдруг весело, она засмеялась и, глядя деду в лицо, покрутила пальцем у виска. Аженор пришел в ярость. Он с криком: «Убью!» стал размахивать проводом без разбора, награждая жгучими ударами всех, кто оказался рядом.

— Дедушка, прекрати немедленно. — Шерли взмахнула рукой.

Словно по мановению волшебной палочки, Аженор стих и устало бросил провод.

— Все эта дрянь! — Он кивнул в сторону Сандры. — Я сказал, чтоб больше не приходила. Я ведь когда-нибудь ее прибью, помяните мое слово.

«...Мы дождемся, что нас когда-нибудь убьют!»

Эти слова невестки, услышанные Сезаром утром, не давали ему покоя целый день. И он не мог не согласиться с ней. Все, что происходило в доме по вине Гильерми, грозило его семье смертельной опасностью. А подвергать такой опасности ни в чем не повинных людей, тем более детей было сравнимо с преступлением.

Сезар сидел на своей любимой лавочке, спрятанной в зарослях рододендронов, и смотрел на игру солнечных лучей в струях фонтана. Он ждал, что мерное журчание воды приглушит его боль. Но облегчения не наступало. Сезар снова мысленно вернулся к разговору сына и Вилмы. В ушах зазвенели хлесткие слова невестки: «Твой брат тащит в дом оружие, наркотики. К нам врываются бандиты. Нас всех чуть не убили: тебя, меня, детей. А мамочка с папочкой все потакают своему ненаглядному сыночку... Я больше не намерена тут оставаться. Или ты находишь нам дом, или я уезжаю к матери в Рио...» Утром Сезар сумел ответить Вилме, сказав, что никогда не заявит на Гильерми в полицию. Он дорожит внуками, но сын, пусть непутевый, остается сыном... И Вилма — любящая мать — должна с ним согласиться. Утром Вилма искренне извинилась перед ним, однако наедине с собой Сезар не смог отмахнуться от справедливого упрека, скрытого в словах женщины. Он не знал, что делать.

Мир шатался под ногами, и все смотрели на него, ожидая мудрого решения, способного устранить нависшую угрозу. А Сезар устал... Усталость сковала ум, парализовала волю и интуицию, всегда верно служившие ему.

Хотелось покоя. Он закрыл глаза. Из тьмы вдруг появилось смеющееся лицо Лусии, юной и прекрасной. Господи, прошло столько лет, а сердце сжимается с той же тоской!

Сезар поднялся и пошел к дому. У столика, где обычно лежала корреспонденция, стояла расстроенная служанка.

— Что-то случилось, Луиза?

— Не знаю, что и сказать... — Луиза запиналась на каждом слове. — Сеньоре Вилме пришло письмо...

Сезар не дослушал ее и поднялся к себе в кабинет. На диване сидела Вилма. Низко опущенная голова, вздрагивающие плечи, дрожащие руки сжимают листок... Она повернулась к свекру лицом: покрасневшие глаза превратились в щелочки, по щекам ручьем текли слезы. От надменной красавицы Вилмы не осталось и следа — перед Сезаром сидела несчастная, горюющая женщина.

— Вилма, что случилось?

— Тут все написано. — Женщина дрожащей рукой протянула свекру листок бумаги. — Осталось только проверить...

Сезар пробежал глазами по строчкам: «Ваш муж, Энрики Толедо, сегодня в семь часов встречается в мотеле Вилаести с вашей лучшей подругой...»

— Вилма, это полная чушь. В семь часов у Энрики встреча с клиентами, о ней я договаривался лично. Энрики на встрече с клиентами, Вилма!

Все уговоры и аргументы Сезара были бессильны. Вилма перестала плакать и поднялась. Из детской доносились голоса детей, звавших ее, но Вилма никого и ничего не слышала. Она смотрела перед собой невидящими глазами, а слезы все текли и текли по ее такому красивому и такому несчастному лицу.

— Вилма, — закричал Сезар, — посмотри на меня! Я тебя умоляю, выбрось все из головы! Это чья-то глупая шутка. Вам же все завидуют, вы такая красивая пара, у вас такие очаровательные дети. — Сезар прижал к себе невестку. — Когда Энрики вернется и узнает, что ты поверила дурацкому письму, он поднимет тебя на смех...

— Хватит, Сезар, хватит покрывать Энрики. — Вилма отпрянула от свекра.

— Посмотрим, как будет смеяться ваш сынок, когда я застукаю его с поличным. — Она решительно распахнула дверь, Сезар преградил ей дорогу:

— Вилма, подожди, я не обманываю тебя. Честное слово, у Энрики встреча...

— Пожалуйста, дайте пройти. — Вилма отстранила его и вышла из кабинета.

Сезар бросился к телефону и стал набирать мобильный номер сына. В ответ он услышал механический голос, равнодушно известивший Сезара, что данный номер отключен.

— Боже мой, какой дурак! Дурак! Идиот! Тупица!

— Господи! Какой дурак! Зачем он отключил мобильный! — Анжела в сердцах швырнула трубку и обратилась к секретарше:

— Дейзи, я еду на переговоры. Энрики, судя по всему, занят. Если он появится, пусть дождется меня.

Анжела села в машину и включила зажигание. Ехать предстояло на другой конец города, и у нее было время, чтобы успокоиться и привести свои мысли в порядок. В последнее время она все чаще оказывалась втянутой в семейные дела Толедо. Энрики как всегда доверял ей свои личные тайны и семейные проблемы. Анжела была в курсе его непростых отношений с Вилмой, которые еще более усложнялись нежеланием Вилмы жить в одном доме с Гильерми. Гильерми! Анжела невольно поежилась, вспоминая события недавней вечеринки. Она прекрасно понимала жену Энрики, хотя у нее давно сложилось мнение по поводу Вилмы – хорошенькой, избалованной девочки, удостоенной внимания известного плейбоя. Анжела видела, как Вилма всеми силами старается удержать мужа подле себя, но пока у нее плохо получалось: ревность и капризы — не самое действенное оружие в борьбе за привязанность Энрики. Впрочем, как и любого нормального мужчины.