Айя Субботина - Фокус

И я настолько морально готова это услышать, что пока я, полностью одетая, стою в темной прихожей и набираю Андрея, телефон дважды выпадает из дрожащих пальцев.

Первый гудок, второй, пятый…

Я готова нажать на «отмену», но когда палец зависает над красной кнопкой, телефон «отвечает».

Женским голосом.

— Да? — Мне кажется, что на том конце связи как минимум королева, с таким вызовом звучит это простое «да». — Алло?

— Мне нужен… Андрей, — кое-как отвечаю я. И голос предательски ломается от подкатившей к горлу паники. У нас сегодня взаимно заколдованный день случайных разговоров не с теми людьми?

— А зачем тебе нужен мой Андрей?

Ее Андрей?

У меня кружится голова: может, просто от усталости?

— Ты кто такая? — продолжает допрос Королева.

Это просто дежавю. Сон, который иногда каким-то образом проскальзывает в реальность.

— Может быть… — Я не знаю, что сказать. Я не умею огрызаться, не умею показывать зубы и просто не знаю, что мне делать с мыслями о том, почему в полночь телефон моего Андрея оказывается в руках у другой женщины.

Хотя, конечно, я лукавлю и обманываю сама себя.

Не моего.

— Не звони сюда больше, поняла? У нас семья, а ты появилась только потому, что был маленький разлад. Я — его женщина. А ты просто недоразумение.

Она сама разрывает связь, и на этот раз я нарочно позволяю телефону упасть в третий раз.

У всех вещей на свете есть разумное объяснение. Даже у хаотично двигающихся точек в небе. Нужно просто захотеть найти логику — и загадка раскроется сама собой, как цветочный бутон под лучами утреннего солнца. Главное приложить немного усилий. Чуть-чуть.

Я потихоньку иду на кухню — даже не снимаю обувь и не включаю свет. Пока голова снова и снова пытается завестись, работает память тела: руки сами находят чайник, включают кнопку, берут из шкафчика чашку. На одних рефлексах засыпаю чай, бросаю кусочек сахара, пытаюсь срезать кружок с лимона, но промахиваюсь и нож скользит по пальцу. Даже не больно. Как будто это чужой палец.

Сейчас кажется странным, что мы никогда не обсуждали личную жизнь друг друга. Просто он сказал «мы с Совой сами по себе», я сказала: «нет никакого мужчины». И все, этого было достаточно, чтобы в голове отложилось, что мы оба — свободные люди.

Но ведь с тех пор прошло много времени.

Я загибаю кровоточащий палец и еще два. Три недели. Еще немного — и в нашу жизнь войдет холодный и злой февраль.

Может быть, в жизнь Андрея в самом деле вернулось прошлое? Может быть, с этим «прошлым» он провел весь сегодняшний день. Может быть, он звонил так поздно вечером, чтобы сказать об этом и просто красиво попрощаться или предложить «остаться виртуальными друзьями».

Есть еще целая куча всяких других «может», но я наглухо захлопываю перед ними дверь, потому что иначе просто сойду с ума.

Нужно довериться старой поговорке и лечь спать. Утром обязательно что-то прояснится.

Но сделать это сложнее, чем кажется. Можно до бесконечности пытаться спрятаться под подушкой, но и там меня достают ядовитые слова: «Ты кто такая?», «Ты просто недоразумение» и «Мой Андрей». Но больше всего ранит: «У нас был маленький разлад».

Неужели я снова оказалась промокашкой в чужих отношениях, где мне нет и не может быть места?

Только в третьем часу ночи заставляю себя стащить нарядное платье и, путаясь в ногах словно пьяная, иду в душ. Как, оказывается, бывает тяжело делать даже что-то совсем простое — даже на простое умывание уходит, кажется, целая вечность. А потом еще столько же я сижу в уголке душевой кабинки и позволяю воде смыть с себя ужасный день. Хотя бы немного. Хотя бы просто пыль, потому что «тяжелые металлы» так или иначе теперь глубоко засели внутри меня.

В комнате совсем темно: снежными облаками месяц затянуло до тусклого серого пятна. Поэтому я сразу замечаю моргающий белый огонек телефона. Это может быть что угодно: ночной спам в почту, оповещение о лайке к какой-то из моих цитат в инстаграм, обновление какой-то программы. Но я так хочу, чтобы это было сообщение от Андрея, что, как ребенок, прячу руки за спину, чтобы не поддаться искушению и не посмотреть. Так у меня хотя бы до утра останется надежда на маленькое чудо.

Но во мне совсем нет силы воли, потому что вместо того чтобы просто отключить телефон, я все-таки его проверяю. Глупо смотрю на маленькое сердечко вверху — кто-то просто лайкнул мою запись. Ничего больше. Никаких чудес, фея-крестная сегодня «оффлай».

В темной глянцевой поверхности телефона мое лицо абсолютно спокойное.

Только какое-то мертвое.

И заплаканное.

А еще проклятый телефон снова «подмигивает». Хочу просто смахнуть издевку, но вместо этого смотрю на значок входящего сообщения в вайбере. И на время в уголке экране — «02.48» Никто и никогда не писал мне в такое время. Никто, кроме… моего Фенека, когда мы устраивали ночные посиделки, разговаривая обо всем на свете, и оба забывали следить за временем.

Я заторможено слежу за тем, как сорок восемь минут превращаются в сорок девять, а потом в пятьдесят и пятьдесят одну. Нужно посмотреть сообщение и перестать травить себя ложными надеждами. Ни один мужчина не станет писать женщине в три часа ночи, когда в это время в его квартире другая. Только конченый мерзавец, но мой Андрей совсем не такой, хоть и любит повторять, что жизнь сделала из него циника и засранца.

И все же… «Хуже смерти может быть только ее ожидание»

АНДРЕЙ:У меня никого нет. Это — правда.

АНДРЕЙ:Сейчас — только ты. Единственная, с кем я вообще общаюсь

Я думала, что выплакала все слезы, но у меня осталось еще достаточно, чтобы отпустить на волю внутреннюю сумасшедшую романтическую дуру, которая плачет и смеется, смеется и плачет. И пока набирает сообщение, умудряется сделать кучу опечаток в нескольких словах.

ЙОРИ:Я боялась, что потеряла тебя

АНДРЕЙ:Не надо бояться, маленькая, у тебя просто нет повода. Ответишь на мой звонок посреди ночи?

Вместо ответа я мысленно хватаю пальто, на ходу натягиваю сапожки и, бегом, через ступеньку… просто первой набираю его номер.

Глава девятнадцатая: Андрей

Парой часов ранее

Между «так нужно» и «так правильно» — пропасть, которую, как в старом мультфильме, не перелететь даже на хромой блохе. Я понимаю это, разглядывая стоящую на моем пороге зареванную Лену, особенно «привлекательную» в поплывшем макияже и с дрожащими губами. Похоже, после нашего расставания дела у нее не очень, раз губы начинают потихоньку «сдуваться», а спонсор на новые еще не найден. Но мне в любом случае нет до этого дела. Просто раньше все эти вещи были частью моей жизни: бесконечные разговоры о косметических процедурах, шмотках, новых ресторанах, куда обязательно нужно сходить даже в воскресенье, даже если у меня две недели не было выходных, даже если я сплю на ходу