Силвиу Абреу - Новая жертва

— Идет, идет! — тихо шепнул ей на ухо Тонику, и они, как по команде, прильнули друг к другу.

Едва свернув за угол, Карина тут же наткнулась на целующуюся парочку и остолбенела. Патрисия увидела, какой болью, обидой исказилось ее лицо, и пожалела о содеянном. Тонику тоже заметил, как расстроилась Карина. Значит, он ей все же не безразличен и месть удалась.

— Патрисия, как ты могла? Ты же моя лучшая подруга, — со слезами на глазах промолвила Карина.

Патрисия сказала, что Тонику ее просто подвез и в благодарность она его поцеловала.

— А что, собственно, случилось? — хорохорился он. — Имеем право поцеловаться с Пати. Может быть мы нравимся друг другу. Ты сама сказала, что не желаешь меня больше видеть.

— Я вас обоих не хочу больше видеть! Никогда, никогда! — почти закричала Карина и поспешила к дверям своего дома.

Патрисия страдала больше Карины. Она уже поняла, что они совершили чудовищную ошибку и заслужить прощение будет нелегко. Тонику казалось, что ничего страшного не случилось, со временем все утрясется. Никогда еще он так не раздражал Патрисию. И что нашла Карина в этом болване? Наговорив друг другу гадостей, они разошлись в разные стороны. Оба ломали голову, как помириться с Кариной и Клаудиу.

Время от времени Олаву заезжал к Элене на чашку кофе, и они беседовали о пустяках, сидя в ее уютной гостиной. Оба делали вид, что их связывают приятельские отношения. На самом же деле это скорее была дружба-вражда. У Олаву кружилась голова, когда рядом появлялась эта восхитительная женщина. Но в ящике его стола лежала фотография — Элена и Филомена Феррету беседуют за одним столиком в ресторане. О чем совещались эти заговорщицы? Его мучил вопрос — неужели Элена виновата в смерти мужа? Но непроницаемые глаза Элены хранили тайну. Олаву восхищался ее выдержкой и самообладанием.

Однажды он решил навестить Элену после службы, но выбрал неудачное время. Ирена принимала гостей, своих сокурсников. В гостиной Олаву столкнулся лицом к лицу с собственной дочерью.

— Сабрина, дочка!

— Отец! — воскликнула девушка.

Она посмотрела на Олаву с такой ненавистью, что он невольно отшатнулся. Элена, Ирена и все присутствующие были удивлены и смущены этой сценой. Сабрина вела себя некрасиво. Схватила сумочку и убежала, бросив на ходу, что не желает оставаться с этим человеком под одной крышей.

— Даже жалко стало старика, — признался Джеферсон. — Ну разве можно так с родным отцом!

Элена быстро увела Олаву к себе, протянула бокал с виски. Но он никак не мог успокоиться. Эта встреча его доконала. Олаву поведал Элене грустную историю. Несколько лет назад они с женой расстались. Она ни в чем не виновата: с таким чудовищем, как он, трудно стало жить.

— Ты же уже в курсе, что я был настоящим алкоголиком, Элена, — сказал Олаву. — Но я всегда обожал свою дочь. После развода жена настроила девочку против меня, запретила мне видеться с ней.

Элена слушала с сочувствием. Она и не подозревала, что у Олаву такие семейные проблемы. И тут ей пришла в голову мысль помирить его с дочерью. Сабрина — добрая и отзывчивая девушка. Они с Иреной убедят ее встретиться с отцом и поговорить.

— Не волнуйся, Олаву, я все улажу, — обещала Элена. — Расскажу девочке, как ты страдал, не имея возможности ее видеть, как ты ее любишь. А потом устрою так, что вы снова как бы невзначай встретитесь у нас в доме.

Олаву был искренне тронут таким участием. Он даже на какое-то время забыл о том, что Элена ведет себя с ним очень дипломатично и что она хитра. Может быть, и это доброе дело она совершает не из человеколюбия и желания помочь ближнему.

— Ты чудная женщина, Элена. Чем мне отплатить тебе за твои хлопоты? — с нежностью глядя на нее, говорил Олаву.

— Пустяки! Ты поможешь моей дочери избавиться от навязчивой идеи с этим расследованием, я помогу тебе помириться с Сабриной, — улыбнулась Элена.

Но Олаву почудилось, что на этот раз она бросила на него многозначительный взгляд. И в этом взгляде он ясно прочел — ты можешь отплатить мне, если захочешь. Благодарность порой как тяжелые вериги. Или сети, из которых непросто выпутаться.

Сидней проводил у Карлы в ее маленькой квартирке все свободное от работы время, а часто и ночи. В ванной Карлы уже была его зубная щетка и даже шампунь, потому что Карле не нравилась его привычка оставлять флаконы с ее шампунем открытыми. Теперь Карла постоянно натыкалась то на его халат, то на тапочки, на другие его вещи и на него самого и ворчала...

А он однажды вдруг торжественно заявил:

— Любимая! Я не хочу делить с тобой только страсть, я хочу делить с тобой всю свою жизнь. Давай поженимся.

— Что? — испуганно вскричала Карла. — Нет-нет! Я не хочу замуж. Ни за тебя, ни за кого-либо другого.

Она знала по собственному опыту: нет такой любви, которую не убила бы совместная жизнь. Карла боялась быта, семейной жизни, однообразия. Ей как воздух нужны были покой и одиночество, хотя бы один день в неделю.

Но Сидней не поверил ей и обиделся. Ясно, почему Карла не желает выходить за него. Потому что он темнокожий. Казалось бы, такая свободная, современная женщина, но тоже не лишена расовых предрассудков. Карла только расхохоталась в ответ на эти обвинения: если бы она была расисткой, то не стала бы показываться с Сиднеем на людях и спать с ним в одной постели.

Они поссорились, и Сидней в знак протеста несколько дней не показывался у Карлы. Олаву он пожаловался на коварство женщин. Эмансипация не пошла им впрок. Раньше женщины стремились выйти замуж, устроить свое уютное гнездышко, родить детей. Нынче они делают карьеру, занимаются бизнесом и не желают вешать на себя оковы семейной жизни. Монстры какие-то, а не прекрасный пол!

— Наша с тобой беда в том, дружище, что мы тянемся к женщинам сложным, умным, из другого мира, вместо того чтобы найти себе равную, — мудро изрек Олаву.

Чемодан был давно собран. Клебер и Фатима сидели на диване, прижавшись друг к другу, и плакали. Как долго предстоит им прожить в разлуке? Этого они не знали и боялись заглянуть в завтрашний день.

Дети были очень удивлены таким поспешным отъездом отца. Но они знали, что он с радостью берется за любую работу. Особенно если за нее обещают хорошо заплатить. Прощание получилось очень грустным. Клебер настоял, чтобы его не провожали. Только Фатима специально отпросилась со службы. Через час она собиралась отвезти мужа в аэропорт. А пока они решили выпить на дорожку по чашке кофе. Фатима возилась на кухне, когда зазвонил телефон. Клебер снял трубку.

— Фатима, ты должна срочно бежать на работу. У них там какие-то неприятности. Твой коллега потерял квитанции, — сообщил Клебер, поспешив на кухню.