Ирина Мясникова - Пион уклоняющийся

Разить, действительно, было кого. Такого количества нарядных и красивых людей в одном месте Нина не видела ни разу. Встретила её старшая дама, расцеловала и повела знакомить с остальными. Народу было много, и Нина никого не упомнила. Ей было некогда, она сверкала.

Эдика, конечно, она запомнила, он и правда был высок и красив, похож на оборванца, но Нине почему-то не понравился. Категорически. Чего-то в нём не хватало. Другие как бы принцы и нефтяные магнаты тоже оказались весьма интересными собеседниками, они балагурили и развлекали Нину, кто во что горазд, но Нина почему-то всех сравнивала с чёртовым занудой-проходимцем с парковки. Об этом она не преминула поделиться с младшей дамой, когда та улучила момент и утащила Нину в туалет. Помыть кости принцам, а заодно и покурить вдали от мамы.

– Вот отрава! – сказала младшая дама, затягиваясь. – Паршивец какой. И чего ты в нём нашла? Ведь даже и не переспали ни разу! Вдруг он как твой бывший муж? Зануда, жадина и, ну, как ты про него говорила? Что он с твоими сиськами вытворял, я забыла?

– Месил, как тесто.

– Вот! Нина! Ты сейчас прямо, или не сейчас, а на протяжении некоторого промежутка времени сама себе придумала этого принца. Срочно гони его из своей башки. Эдик ей не понравился! Надо же! Надо маме рассказать.

– Маме всё нужно рассказывать. Всегда. – Из кабинки вышла старшая дама. Она подошла к раковине, вымыла руки, вытерла их одноразовым полотенчиком, полюбовалась на себя в зеркале, потом повернулась к дочери и сказала: – Дай, затянуться хоть.

– Мама!

– Соня! – Старшая дама повелительно протянула руку в сторону курительного прибора, который младшая дама прятала за спиной. Та вынула из прибора свою сигарету, вставила туда новую и протянула прибор матери. Та со знанием дела затянулась и вернула прибор младшей даме.

– Эх, давненько я не брал в руки шашки, – сказала она, выпуская дым.

– А мне можно? – жалостно спросила Нина. – Я тоже хочу попробовать.

– Тебе нельзя! – строго сказала старшая дама, а младшая показала Нине кукиш. – Я тебе говорила, не слушай Соню за мужчин?

– Говорила, – согласилась Нина.

– Вот и не слушай. Никого не слушай. Твой мужчина, если он твой, от тебя никуда не денется, сам к рукам прибьётся.

– Как это он прибьётся? А главное откуда? – Младшая дама подбоченилась. – Разве что из «тиндера».

– А хоть бы и из «тиндера»!

– Мама, ты знаешь, что такое «тиндер»?

– Не знаю и знать не хочу. Мне уже без разницы, что тиндер, что шминдер. Любовь происходит только раз в жизни. Не бывает первой, второй или третьей любви. Любовь или есть, или её нет. Не нашёл человек свою любовь, значит, не повезло ему, так всю жизнь в одиночестве и проживёт, будь он хоть трижды замужем или женат. Но мне кажется, что шанс всегда даётся каждому. Нам с тобой повезло. Ниночке пока нет, но она идёт в верном направлении, раз интуитивно не соглашается на меньшее.

– По-твоему Эдик – это меньшее? – фыркнула младшая дама.

– Эдик хороший мальчик, зачем ты ему хочешь несчастья?

– Я хочу несчастья Эдику?

– Конечно! Помнишь, куда ведут благие намерения? Всё, хватит. Марш отсюда обе. Танцуйте, пейте, веселитесь пока молодые и ни о чём не думайте. И, Соня, завязывай с курением. В твоём возрасте курить опасно.

Нина решила прислушаться к совету старшей дамы и хотя бы как следует поесть, благо чёрной икры на празднике было ешь, не хочу. Домой она вернулась поздно ночью сытая, пьяная и веселая. То ли под воздействием алкоголя, то ли из любознательности она всё-таки на прощанье поцеловалась с Эдиком, но внутри неё ничего не ёкнуло. После этого она как воспитанный человек вежливо пожала Эдику руку, пожелала спокойной ночи и с чувством выполненного долга села в такси. Ну, не спать же с человеком в самом деле, чтобы окончательно понять, что он тебе не подходит?

Дома её встретила недовольная Соня, и пока Нина раздевалась, сидела на пороге гардеробной и сердито мявкала, выговаривала. Нина почистила лоток, который уже давно переставила в ванную комнату, налила Соне свежей воды, подсыпала корма и улеглась спать. Ночью ей снился Эдик, он душил Нину и требовал любви. Оказалось, что это Соня улеглась ей поперек лица. Пришлось вставать и изгонять кошку в гнездо. Со временем Соня научилась открывать все двери в квартире, и Нине пришлось вызывать Толика, чтобы установить в спальне маленький замочек. И если Нина забывала запереть дверь, то Соня обязательно пробиралась к ней под одеяло. И либо, как сейчас, укладывалась сверху Нины прямо на лицо, либо хватала её за пятки.

Всё воскресенье Нина промаялась с похмельной головной болью. Звонил Эдик, звал на свидание, но Нина в ответ только постанывала и причитала, что надо меньше пить. Благодаря похмелью, есть ей совершенно не хотелось. Зато в понедельник утром Нина ощутила такой зверский голод, что не выдержала и в обед сходила в кафе бизес-центра, где съела гамбургер. Даже не съела, а можно смело сказать, сожрала, разве что не чавкала. Невиданное расточительство в её положении. Вечером после работы она въехала на парковку следом за белым «Рэнжровером» и как обычно поставила свою машину напротив. Поставила естественно наискосок, как привыкла, и помахивая сумочкой направилась к выходу следом за несостоявшимся принцем. У выхода он распахнул дверь и пропустил её вперед.

«Хотя бы воспитанный», – подумала Нина.

Лифта ждали молча, Нина разглядывала пуговицы на его пальто. Пальто было манерное. На каждой пуговице имелись меленькие буковки, видимо название фирмы-производителя. Вошли в лифт, каждый нажал на свой этаж, лифт тронулся. Где-то в районе пятого или шестого этажа свет вдруг погас, лифт дёрнулся и застыл.

– Ой! – сказала Нина.

Несостоявшийся принц ничего не сказал, а чем-то там шуршал в темноте. Нина боялась пошевелиться, буквально оцепенела. Она с детства боялась темноты. А тут темнота такая, хоть глаз коли. Настоящая кромешная чернильная темнота. Тут засветился экран смартфона, и Нине стало легче. Принц подсветил телефоном кнопки лифта и нажал на кнопку с нарисованным колокольчиком. Никакой реакции не последовало. Он нажал ещё раз, потом ещё и ещё.

– Центральная слушает, – раздалось откуда-то сверху.

– Мы застряли! – пискнула Нина.

– Не вы одни, – сообщила Центральная.

– Выньте нас отсюда немедленно, – Нина включила грозного бухгалтера.

– Шас! – ответила Центральная. – Уже бегу.

– Что произошло? – спокойно поинтересовался бывший принц.

– А кто ж его знает! Нигде света нет. Сейчас до подстанции дозваниваемся.

– Безобразие! – возмутилась Нина. – У вас должен быть второй аварийный источник питания. Вы же лифт.

– Я не лифт, а Центральная. Независимые источники на военных объектах, чтоб вы знали.