Джессика Хокинс - Невинная оговорка

Я встала с кровати. Сейчас я хотела не только физической близости с Натаном, но и очень тосковала по нему эмоционально. Это комбинация одиночества. Я остановилась в дверном проёме спальни. Было темно, не считая вспышек света от телевизора, и я знала, что он видел меня с того места, где он лежал на диване в своих боксерах. У меня были приёмы, которые я ещё на нём не испробовала, и сейчас самое время их применить. Когда он поднял на меня взгляд, я сняла мой немодный топ от пижамы, и затем медленно спустила трусики.

— Натан, — опять начала я. — Пойдём в постель. Ты знаешь, что мне нужно.

Он пристально на меня смотрел. Если он не ответит, я буду умолять. Я уже не выше этого. Натан раньше никогда не давал мне повода сомневаться в его влечении ко мне, и два месяца недостаточно, чтобы уничтожить мою уверенность.

Через мгновение он ответил, его голос был резким.

— Чего ты хочешь?

— Ты знаешь, о чём я, — повторила я. Я пробежалась рукой по груди, спустилась ниже к животу. И ещё ниже, я была готова сделать всё, что угодно. Он плавно поднялся с дивана. На мгновение я подумала о Финне, он сидел здесь всего пару часов назад. Запах пива, когда он произнёс моё имя.

Все эти мысли тут же улетучилось из моей головы, как только Натан направился ко мне. Внезапно, я занервничала при мысли о сексе с собственным мужем. Он остановился прямо передо мной. Единственным звуком было наше дыхание. Я больше не могла ждать. Я стала на носочки и прижала свои губы к его. Наконец он запустил руки мне в волосы и поцеловал. Я обняла его за шею. И он оттаял — прямо в моих руках. Это был Натан, которого я знала, тот, который обожал меня, несмотря на то, что творилось в его голове. На вдохе, он обнял меня за талию и повёл назад в спальню.

— Господи, детка, — произнёс он между бешеными поцелуями. — Ты на вкус такая…

Я простонала.

— Натан.

Он остановился, без предупреждения выпустил меня из рук, как будто моя кожа горела огнём. Я чуть не упала в попытке сохранить равновесие.

— Что такое? — спросила я, восстанавливая дыхание.

Я видела, как он помрачнел. Я не хотела терять его, но он смотрел на меня, будто совсем меня не знал. Тишина становилась все более дискомфортной. Он накрыл мои плечи своими огромными руками и медленно развернул меня.

— Ты уверена?

Я продолжала смотреть вперёд и тяжело сглотнула.

— Уверена… в чём?

Он шагнул вперёд и прижался к моей спине.

— Ты уверена, что готова? — спросил он хрипло в моё ухо. Его жесткая длина упиралась мне в поясницу. А он бесспорно был готов. — Потому что два месяца — это большой срок для воздержания от того, чего хочу я. Я понемногу схожу с ума.

Я кивнула затаив дыхание.

— Я готова. Тебе не нужно сдерживаться.

— Хорошо. Я не буду, — он толкнул меня. Это застало меня врасплох, я упала вперёд на кровать. Я ухватилась за одеяло. Он был так возбуждён, я с трудом его узнавала. Даже голос у него был другой. И мне это чертовски нравилось. Я прямо там, где я хотела быть, в полном распоряжении Натана. Месяцы, наполненные желанием, прошли через меня. Я практически тряслась от предвкушения. Он дотронулся до моего местечка между ног. Я была мокрая. Он был твёрд. Нам не нужна была прелюдия.

— Трахни меня, — потребовала я.

Он убрал руку, её место занял его член. Головкой он надавил на мой вход. Он нагнулся к моей спине и медленно заскользил внутрь. Я повернула голову, чтобы поцеловать его, как раз, когда он вошел в меня. Я вскрикнула, снова уткнувшись лицом в матрас.

— Да, — я простонала, когда он начал двигаться во мне.

— Да? — он тянул меня за волосы, пока я не увидела переднюю спинку кровати. Он брал меня быстро, жадно, стуча кроватью в стену. — Так нравится?

— О, боже, Нат…

Когда он рукой накрыл мне рот и горячо прошептал «ш-ш», у меня по коже мурашки побежали. Он дышал в изгиб между моей выгнутой шеей и плечами. Он ощущался слишком хорошо. Это было так давно. Никто из нас не продержится долго, если он будет надвигаться на меня так стремительно, было в его движениях что-то животное. Я хотела этого. Я хотела взорваться на миллион частей и когда все закончится, чтобы он собрал меня как осколки разбитого стекла и склеил обратно. Его стоны в моё ухо стали громче. Мой собственный оргазм приближался. Он сильно шлёпнул меня по ягодицам. С этой неожиданной острой болью, я сжалась вокруг него. Он был грубее сегодня, более необузданный. Натан мог заниматься со мной любовью часами, но тот факт, что я все ещё могла заставить его потерять контроль в считанные минуты, превратил меня в желе.

Он усилил хватку в моих волосах.

— Тебе нравится, когда тебя имеют сзади, не так ли, шлюха?

Я прикусила нижнюю губу с резким вздохом. Натан никогда в жизни не называл меня шлюхой. От чистейшего шока, мои мышцы начали сокращаться вокруг него, принимая его глубже.

— Твою мать! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

Ещё два толчка, и я с пылающим лицом кончила, кончила слишком сильно. Более интенсивно, чем считала возможным за такой короткий промежуток времени.

— Кому-то нравится быть шлюшкой, — пробормотал он сверху.

Было ясно, что я получила новое прозвище. У меня не было слов, я чувствовала, каким влажным был его член от меня. Я снова была готова.

— Угу, — я выдохнула.

Он выпрямился, взял в руки мои бёдра и стал направлять меня на себя быстро и жёстко. Ещё один оргазм зарождался во мне. Но до того, как я успела дойти до него, он погрузился глубоко и кончил в меня. Мы оставались в таком положении несколько секунд. Он продолжил свои движения входя и выходя из меня, теперь медленно, неспешно. Он погладил мою поясницу. Мои глаза закрылись от удовольствия. Этот взрыв, давно сдерживаемого оргазма сопровождаемый нежным прикосновением, был истинным блаженством.

Натан вышел из меня. Я подползла к изголовью кровати, он плюхнулся рядом. Мы лежали в темноте часто дыша. Моё тело все ещё гудело. Он был голым, сексуальным. Я никогда не была его маленькой шлюшкой, и после семи лет проведённых вместе, такой сюрприз в спальне меня очень возбудил. С другой стороны, это также могло быть сигналом тревоги. Почему он меня так назвал? Неужели он хочет шлюху? Следует ли мне его об этом спросить? Я подождала несколько секунд, полагая, что он начнёт говорить.

— Нат…?

Он только хмыкнул. Его дыхание выровнялось. Я поняла — уже поздно, и он действительно много выпил. Это было не самое лучшее время для серьёзных разговоров. В любую другую ночь, я могла бы прокатиться на этой причудливой волне. Могла бы побыть для него плохой девочкой. Но учитывая тот факт, что в последнее время он вёл себя по-другому, я не уверена, что был повод для беспокойства.

Я забралась под одеяло. Может, чары разрушены и сегодня был победный прорыв, и завтра всё уже будет другим. Я зарылась головой в подушку и отпустила все тревоги, выдохнув. Даже если ничего действительно не изменится, я цеплялась за надежду, что завтра станет для нас новым началом.