Джеслин Рай - Поддаться судьбе

Тем не менее, было что-то опасно интригующее в Адли, и в том, что она чувствовала рядом с ним. Ей хотелось не замечать этого. Что-то внутри нее говорило ей не замечать этого. Она сочла это невинным любопытством узнать его. В конце концов, нравилось ей или нет, они будут часто находиться рядом, и не в ее манере быть грубой.

— Конечно, Адли. Пошли пасти овец.

В тот день, когда семья Сары уехала, Уильям едва мог заставить себя нормально действовать. Он был не один. Всей семье не лез кусок в горло, и они почти не разговаривали друг с другом. Уильям и Томас занялись домашними делами без особой указки, и все четверо, казалось, разбрелись по своим углам, чтобы оплакать потерю лучших друзей, которых украло у них Западное побережье.

Уильям оказался у Королевского ручья. Все, на что он смотрел, напоминало ему о Саре. Бухта, ива, поваленный мост и, конечно, пень. Он прошел по стволу и долго вглядывался в гравировку на пне. На его лице не было эмоций, но внутри всё кипело. Это было так несправедливо и неправильно, что им пришлось уехать. Но кого он мог винить? И от этого становилось хуже, если это вообще возможно. Не было лица, которое он мог обвинить в том, что ее забрали. Он понимал, что ее родители использовали все другие варианты, и у них не осталось выбора кроме того, что они сделали. Он знал, что его родители сделали бы то же самое в такой ситуации.

Черт, да даже бы он принял такое решение в будущем для своей семьи, если, не дай бог, это было бы необходимо. Но все здравомыслие мира не имело значения, потому что это все равно не вернет ее назад. От всей своей обиды и грусти он неподвижно стоял у пня, без нее. Он опустился на колени, чтобы дотронутся до гравировки. Она последняя прикасалась к ней. Он закрыл глаза и вспомнил тепло ее руки, когда он прижимал ее к гравировке. Он почти положил свою руку на гравировку, но остановился. Он вдруг почувствовал необходимость оставить здесь ее присутствие, сохранить ее прикосновение на их символе. Она будет следующей, кто к нему прикоснется, потому что хотя он и не знал, как или когда он окажется здесь снова с Сарой, глядя на гравировку, он надеялся только на то, что судьба позволит этому случиться.

Но с тех пор прошло много дней, и то ли зима была холодней, чем в прежние года, но Уильяму было холодно. Все казалось не таким без Сары. Если листва осины стала золотой, прежде чем упасть на землю, он этого не заметил. Все, что он теперь видел, это голые одинокие ветки, тянувшиеся бесцельно к небу. Они с Томми ходили к соснам по нескольким разным случаям, но их сердца были далеко оттуда, и, в конце концов, они просто перестали туда ходить. И теперь, когда настала зима, Уильям чувствовал, что его сердце, как кусок льда, ждет, когда его разобьют.

Уильям занимал себя все возможными занятиями. Мысли с легкостью переключались на Сару, чем она могла заниматься в этот самый момент, гадая, думала ли она о нем. Поэтому, чтобы не становится страшно злым, он работал усердней, чем обычно, и прочитал каждую книгу, которая попадалась ему под руки.

Несмотря на его уверенность в том, что зима никогда не кончится, она, конечно же, миновала. Весна в Колорадо славная пора. Весенние ручьи превратили все в ужасное грязное месиво, но распустившиеся осиновые листья отбрасывали яркий зеленый цвет над долиной, а дикие желтые фиалки предвещали начало нового времени года.

Уильям медленно выходил из своей спячки. Скучать по Саре теперь стало частью него. Каждый день он думал о ней, но, по крайней мере, с окончанием зимы он стал надеяться, что его сердце тоже сможет немного оттаять. Отец очень зависел от его помощи, чтобы удержать ферму на плаву, и грядет время тяжелой работы с утра до ночи. Он был рад работе. Он жаждал избавиться от одиночества, которое таилось в нем всю зиму.

Уильям знал, что его родители боролись за каждую мелочь, которую можно было приобрести для фермы. Генри откладывал деньги на приобретение нового трактора. С трактором продуктивность полей может возрасти, и на этом можно будет даже заработать немного денег. Отец говорил ему, «Судьба нашей фермы зависит от трактора, Уильям». А после исключительно тяжелого отъезда дорогих друзей Уильям знал, что лежит на кону. Его отцу не предлагали работу в Калифорнии, на которую можно положиться. У Харстонов, не было другого выхода, кроме как достичь рентабельности своей фермы.

Как и каждый год, с приходом весны, на ферме появлялись особые дела, которые требовали немедленного вмешательства. Тяжелый снег наносил ущерб заборам, загонам и навесам. Все нуждалось в должном уходе, прежде чем вложить деньги на покупку домашнего скота. Генри составил детальный список необходимых материалов для починки ущерба и отправил Уильяма в город, чтобы приобрести все целиком.

Когда Уильям прибыл на лесопилку Торнтонов, казалось, что у вех в городе была одна цель. Весенняя пора была многообещающей. Людям нужна надежда, надежда на то, что год будет лучше, чем предыдущий. После зимних планировок и молитв, с первой оттепелью все пришли в движение. А это означало ремонт и подготовку к процветающему лету. На складе пиломатериалов творился бедлам, и Уильям надеялся, что необходимые ему материалы будут в наличии.

В спешном поиске своих материалов он столкнулся лицом к лицу с самим Верноном Торнтоном. Увидев его, он вспомнил пикник и как невежливо он поступил с его матерью. Уильям нескоро забудет об этом, и выражение его лица ясно давало понять это.

— Уильям. Вижу, ты запасаешься. Хорошо. Повезло тебе.

— Да, сэр. — Уильям был не в настроении болтать. — В лавке просто безумие. Лучше я пойду искать все не обходимое и отправлюсь домой.

Вернон засмеялся, но довольным совсем не выглядел.

— Ха! И не говори. Я ношусь здесь как курица без головы. Мой кладовщик заболел. Сильно заболел. Больше не может работать. И ей-богу, я просто зашиваюсь, пытаясь выполнить свою и его работу, и… — он остановился, словно в его голове мелькнула мысль, а затем отразилась на его лице. Он посмотрел Ульяму прямо в глаза. — Скажи, как ты смотришь на то, чтобы работать на меня, парень? Мне нужен кто-то, кто будет выполнять тяжелую работу, помогать покупателям, заготавливать материалы и все такое. Я буду хорошо платить тебе.

Уильям был ошеломлен. Вернон Торнтон только что предложил ему работу, а этого он ожидал меньше всего. С мгновение он постоял с открытым ртом, чтобы что-то сказать, но слова не поддавались ему.

— Боже, парень. Прикрой рот, что ты пытаешься сделать? Поймать мух? — И Вернон поправил челюсть Уильяма мановением своей руки.

Уильям по-прежнему не мог собраться с мыслями и связать двух слов, чтобы ответить ему.

— Давай ты просто поговоришь со своим отцом об этом. Скажешь ему, что бы он поговорил со мной, и мы договоримся о твоей оплате. Но мне нужен ответ к завтрашнему дню. Если это будешь не ты, найдется кто-то другой.