Маша Моран - Развратная

Когда звон в ушах немного стих, Вика поняла, что его остановило. Звук ударов. Странный грохот. Вика прищурилась, пытаясь понять… Неожиданно в сторону отлетела дверь, которую она даже не заметила. Выбитая, она на упала на пол, подняв облако пыли.

Вика попыталась отползти, когда поняла, что Саша метнулся к ней. Дурацкая, ни к чему не приведшая попытка. Она изо всех сил старалась сжаться в какой-то сумасшедшей, почти дикой попытке защитить свой живот. Плевать на лицо, на угрозы вколоть ей какую-то дрянь, только не в живот. Почему это так важно?

К горлу прижалось что-то холодное и острое. Шею обожгло болью. По коже потекла горячая и липкая влага. Кровь, конечно это ее кровь. Решил убить ее?

Над головой раздалось хрипение того, кого раньше она считала просто самодовольным одноклассником:

– Шагнешь ближе, и она не жилец.

Вика сглотнула горькую желчь и прищурилась. На неприметной лестнице в дверном проеме стояла высокая мощная фигура. Она плохо видела так далеко, а после многочисленных избиений зрение вообще расплывалось, но не узнать широкие плечи и темную черноту волос было невозможно.

Длинные ноги чуть расставлены. Падающий сзади свет окутывает его фигуру странным сиянием. То, что осталось от ее бедного, измученного страхом сердца, начало с дикой силой пульсировать в груди. Он пришел. Пришел за ней… С трудом шевеля губами, Вика тихонько прошептала:

– Зачем?..

– Пришел за своей подстилкой? – Саша еще сильнее нажал лезвием на ее горло, за волосы оттягивая назад голову.

Голос Павла согрел:

– Лучше оставь ее.

Он рычал, как дикий зверь. Но этот тембр посылал по ее телу странные вибрации. Раны вдруг перестали болеть, и дышать стало легче.

– Оставлю. Конечно, оставлю… На закуску… Сначала разберусь с тобой, а потом примусь за нее. Хочешь посмотреть, как твоя шлюха подставляет мне свои дырки? Я разрешу тебе понаблюдать.

Вика понимала, зачем он все это говорит. Больше она не боялась ни одной из его угроз. Ей было страшно за Павла. Страшно, что он поддастся на провокацию и допустит ошибку.

Он ведь пришел за ней. Снова пришел. Ему удавалось спасти ее тогда. Вика знала: удастся и сейчас. Но какой ценой? Она ощущала опасность, исходящую от Саши. Он был способен на все. Абсолютно на все.

Вика закусила губу и помотала головой, надеясь, что Павел не подойдет.

Саша продолжал его провоцировать:

– Ну, что? Она того стоит, а? Ты давай, спускайся к нам. Давай-давай, не бойся. – Лезвие снова царапнуло шею. – Нож свой вытащи сначала.

Вика видела, как Павел начал двигаться. Она не выдержала. Пытаясь, высвободить руки из веревок, сдирая кожу, закричала:

– Нет! Не подходи к нему!

– Заткнись, дура!

Ее снова ударили. И одновременно с этим раздался звук выстрела. Оглушающий. На лицо и голову брызнули горячие капли. Вика вздрогнула, не проронив ни звука. Боже, нет… Только не…

– Все хорошо… Посмотри на меня… Посмотри. Вика!

Горячая ладонь коснулась щеки. Вика открыла глаза, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Перед глазами плыло, но она поняла, что перед ней на коленях стоит Павел. Одной рукой нежно гладит щеку. Другой сжимает массивный пистолет.

Вика дрожала. В голове все перемешалось.

–Ну, скажи что-нибудь. Не молчи.

Откуда ни возьмись, в его ладони появился нож. Ловким движением он выбросил лезвие, складывая двойную рукоять в одну. Это точно Паша. Живой, настоящий. В каждом движении. Ее мужчина. Ее мечта. Она с трудом разомкнула губы:

– Что с ним?

Павел бросил взгляд куда-то в сторону.

– Он – больше не проблема.

Вика всхлипнула:

– Я так боялась за тебя…

Одним движением он перерезал веревки у нее на ногах, затем зашел за спину и освободил руки. Вика застонала от боли. Обернулась, чтобы посмотреть на Павла, и увидела Сашу. Он лежал на полу. Вместо горла – кровавое месиво, из которого толчками вырывается кровь.

Вика упала вниз со стула и сложилась пополам в новом рвотном позыве. Паша крепко обнял ее сзади, прижимая к своей груди, убрал волосы от лица.

– Тише-тише, все нормально… Это просто шок…

Вика тряслась в его руках. Ее снова и снова выворачивало наизнанку, но внутри не осталось уже ничего. Паша прижался губами к ее виску.

– Давай я заберу тебя отсюда. Потерпи немного.

Вика откинулась на Пашину грудь, вцепившись дрожащими пальцами в его рубашку:

– Я… переживала за тебя… Он чокнутый…

Павел поднял ее на руки, и Вика попыталась слиться с ним в одно целое. Она все никак не могла начать нормально дышать.

– Ты снова спас меня… Ты всегда меня спасаешь…

Павел понес ее прочь. Поднялся по лестнице. У Вики уже не было сил ни на что. А Павел тихо шептал:

– Потерпи еще немного. Сейчас все будет нормально.

Вика начала плакать. Навзрыд. Тяжело всхлипывая.

– Тс-с-с… Он тебя больше не тронет.

Павел вынес ее на улицу, в холодную свежую ночь. Вика наконец смогла сделать вдох.

Неожиданно темноту разрезал яркий свет фар. Вика увидела низкий массивный дом, Пашин автомобиль и сорванную с петель дверь.

Два черных внедорожника остановились рядом с Пашиной машиной. Из них быстро выскочили закутанные в камуфляж люди. Следом за ними вышел Пашин отец.

Пашина грудь завибрировала. Он коротко бросил:

– Вызови «Скорую».

Павел шагнул к своей машине. Его отец быстро открыл дверь, и сильные руки бережно усадили Вику внутрь.

Паша начал закрывать дверь, но Вика вцепилась в его ладонь, костяшки которой почему-то были сбиты.

– Нет!

– Я рядом. Не бойся больше.

Он опустился на корточки рядом с машиной и снова погладил Вику по распухшей щеке. Она вздрогнула от тепла, полившегося на кожу.

Голос, немного похожий на Пашин, сурово спросил:

– Ты разобрался с уебком?

– Да. – Павел пристально смотрел ей в лицо, и Вика не отводила взгляд, тяжело глотая свежий воздух.

– Что-то осталось?

– Да.

– Ребята сейчас почистят.

– Сначала «Скорая». У меня телефон разряжен.

– Хорошо.

Пашин отец отошел, достав телефон. Паша потянулся через Вику и взял со своего сидения куртку. Закутал Вику, как ребенка.

– Потерпи немного. Он что-то еще сделал?

Вика, одурманенная его взглядом и ароматом цитрусов, смотрела на Павла.

– Это Рома…

Павел сжал зубы.

– С ним… все решено.

Вика не понимала, чем заслужила такого мужчину, как Павел. Только сейчас она начала осознавать, что не была бы счастлива ни с кем, кроме него. Что не смогла бы жить без него. Она сжала ладонь Паши и поцеловала сбитые костяшки.

– Мне кажется, я тебя выдумала. И на самом деле ты не существуешь.

Павел коснулся губами ее губ, оставляя на них самый нежный поцелуй, какой она только получала. Но он горел, как свежее клеймо. Его дыхание проникло в нее, согревая и успокаивая боль: