Мейси Ейтс - Цена любви и мести

– Ты осталась с ним, потому что любишь его?

– Помоги мне Господь, да, я люблю его, – ответила она. – Хотя и не должна была бы. Возможно, он не заслуживает моей любви. И очень часто я сама этого не заслуживаю. Несмотря на то что он, как мне кажется, по-своему тоже любит меня.

Аполло понимал, что Дэвид и Мариам любят друг друга, пусть даже он не признает такой любви. А какую он признает? Вот в чем вопрос. Признает ли он любовь вообще?

Да, признает. С Эль он впервые испытал это чувство. И сбежал, потому что чувство было сильнее его. Потому что, как верно заметила его мать, он держал в себе слишком много гнева, чтобы принять любовь, которая была нужна Эль и которую она ему предлагала.

– Мне нужно кое о чем подумать, – сказал Аполло.

Но на самом деле он уже решился. Вопросов больше не осталось. Он любит Эль. А это означает, что, каким бы ни был риск, доверял он себе или нет, знал ли он на самом деле, как любить и как быть любимым, он готов дать ей все, на что способен. Все, что у него есть. Он хотел дать ей все.

– Мне придется вернуть ее, – сообщил он наконец.

– Я надеюсь, что ты так и поступишь, – ответила ему мать. – Надеюсь, сейчас еще не слишком поздно.

Закончив разговор, Аполло снова посмотрел в окно на раскинувшийся перед ним город. Он сядет на первый же рейс. А может, лучше позвонить? Но он не знал, приносят ли такие извинения по телефону. Он сделал ей больно, наговорил ужасных вещей. Он больно ранил ее. Он не заслужил даже того, чтобы просить прощения. Но… если Дэвид Сент-Джеймс сумел заслужить любовь женщины, которую он хотел, после всего, что натворил, то почему Аполло не может?

Он повернулся к двери кабинета, когда она открылась. В комнату быстро вошла раскрасневшаяся Эль; за ней по пятам следовала Алетея.

– Извините, мистер Савас, – сказала Алетея. – Она настаивала на том, что хочет вас видеть.

– Так и есть, – с вызывающим видом подтвердила Эль. Он обожал, когда она становилась такой – бескомпромиссной, требовательной. С Эль непросто иметь дело. Так было всегда. Но ему не нужна простая женщина. Ему нужна она. Всегда и на все времена.

– Все в порядке, Алетея. Я тоже хочу ее видеть.

Алетея покачала головой:

– Разбирайтесь со своими проблемами сами, мистер Савас. В последнее время настроение у вас просто скачет, что изрядно сбивает меня с толку! – Она стремительно развернулась и вышла.

– Не такую помощницу я ожидала у тебя увидеть, – призналась Эль.

– Ну да. Зато ей известно обо всех моих секретах и скелетах в шкафу, так что я не могу просто так от нее избавиться. К сожалению, она тоже об этом знает.

– Мне нужно было тебя увидеть.

– Почему, агапе?

– Потому что мне нужно кое-что тебе сказать.

Он похолодел:

– Насчет ребенка?

– С ребенком все в порядке, – ответила она.

– Очень рад это слышать.

– Я прилетела не для того, чтобы говорить о нем. То есть и о нем, но все в порядке.

– Что ж, пока ты не начала свою речь, я должен сообщить тебе, что как раз собирался к тебе вернуться.

– Правда?

– Да, – кивнул он. – Как раз собирался. Мне тоже надо кое-что тебе сказать. Недавно я разговаривал с матерью.

– Забавно. Я разговаривала с отцом около… да, часов пятнадцать назад. И вот я здесь.

– Вижу… Мне нужно было понять, почему она осталась с ним. Мне нужно было понять, как ей удалось отпустить свое прошлое. Она помогла мне кое-что прояснить. В том числе и твой отец не заставлял ее жить с ним. Для меня это было очень важно. Она признает, что они не лучшим образом справились со сложившейся тогда ситуацией. Но он ее ни к чему не принуждал.

Эль выслушала его с заметным облегчением.

– Очень рада это слышать. Мой отец вряд ли захотел бы в таком признаться. Он очень упрямый старик. Мне кажется, он терпеть не может разговаривать о чувствах. И все-таки он признался… Что любит твою мать. Несмотря на все его прегрешения, он ее любит.

– Она тоже его любит, – сказал Аполло. – Каким-то образом ей удалось избавиться от груза прошлого. И она полюбила его.

– Между нами не стоит и половины того, что стояло между ними, и все-таки мы оказались не способны разобраться в наших трудностях.

– Все объясняется очень просто. Я струсил, – признался он.

– Ты не трус, Аполло.

– Нет, я трус. Девять лет назад я был не в состоянии признаться в своих чувствах к тебе, и на прошлой неделе я оказался тоже на это не способен. Даже самому себе. Но я люблю тебя, Эль. Я всегда тебя любил.

Эль так и застыла, пораженная, глядя в темные, глубокие глаза Аполло. Он сказал, что любит ее. Он сказал, что всегда ее любил, что он просто был не способен признаться в этом. Такого она не ожидала. Она полетела в Афины и ворвалась к нему в кабинет, ожидая борьбы. Она рассчитывала, что он вскипит, начнет бушевать, когда она скажет, что никакой мести не будет. Что они должны отодвинуть все на второй план ради любви. Не друг к другу, а к их ребенку. А теперь он говорит, что любит ее.

– Я приготовила целую речь, – глухо призналась она.

– В самом деле? – Он удивленно поднял брови.

– Да, – кивнула она. – Я хотела… я собиралась убедить тебя в том, что наш ребенок – самое главное, все, что имеет значение. Что я никогда не буду использовать его, чтобы отомстить тебе, и никогда не позволю тебе использовать его, чтобы причинить мне боль. И что я ни при каких обстоятельствах не позволю тебе вовлечь нашего сына или нашу дочь в твое противостояние с моим отцом.

– Ничего подобного не будет.

– Я… все понимаю. Потому что ты… Но я… – Внезапно она почувствовала острую боль в груди. – Прости меня.

– За что?

– Ты на самом деле меня любишь. Я знала, что так оно и есть. На самом деле. Но не верила в это.

– Почему ты должна получать меньше, чем заслуживаешь, Эль? Почему ты должна получать меньше, чем ты заслуживаешь, и просто ждать меня?

– Потому что любовь не связана с тем, кто чего заслуживает.

– К счастью для меня, – заметил он.

– К счастью для всех нас. У нас будет ребенок, и мы сами – подтверждение того, что родители допускают ошибки со своими детьми. Даже если дети любимые.

– Это правда.

– Любовь… Она больше чем сведение счетов. Она стоит больше, чем мы способны заработать. По крайней мере, так должно быть. Пожалуйста, знай, здесь и сейчас, что я люблю тебя безоговорочно. И верю, что ты тоже меня любишь. Я понимаю, через что тебе пришлось пройти. Я понимаю, что тебя использовали. – Она сделала глубокий вдох. – Может быть, твоя мать и смогла легко простить моего отца, по крайней мере со временем, но она знала обо всем с самого начала. Ее доверие не было так обмануто, как твое.

Аполло покачал головой:

– Больше всего я бесился из-за того, что раньше считал Дэвида практически своим отцом.