Морин Гу - Чувства, которые ты вызываешь

К тому моменту, как мы вернулись в отель, я выдохлась от всего этого баловства. Казалось, все тоже устали и разбрелись по виллам, чтобы расслабиться перед йогой.

Мы с мамой, взяв по кокосу, устроились на шезлонгах с видом на Карибское море. Именно так здесь все и делали. Я надеялась посмотреть закат, но мама сказала, мы легли лицом к востоку. Еще она сказала, что завтра мы можем поужинать со стороны джунглей, чтобы понаблюдать за закатом. Нас лениво обдуло теплым ветерком, я посмотрела на нее и улыбнулась.

– Сегодня было весело.

Она перекатилась на бок.

– Правда? Я так рада, что ты ко мне выбралась, meu bem [22] Meu bem – моя радость ( пер. с порт. ) .

Когда мама не находилась в компании своей свиты, она использовала португальские ласковые словечки типа «meu bem».

– Я тоже.

Так и было.

– Как у тебя вообще дела? – спросила она, делая глоток.

Я пожала плечами.

– Хорошо.

– Серьезно? Тогда почему Эдриан вчера звонил мне в панике?

Я развернулась к ней.

– Что? Ты сказала мне…

– Девочка, я врала. Как думаешь, откуда у тебя эти навыки?

Она перекинула волосы, чтобы поставить точку в разговоре.

Я покачала головой.

– Конечно. – Небо потемнело, и кто-то разжег вокруг нас факелы. – Ну, я вроде как… уехала, не сказав папе.

– Что?!

– Да.

– Как ты заплатила за билет?

Ее глаза стали огромными.

Я ковыряла лимонно-желтую подушку на шезлонге и не спешила с ответом.

– Я наизусть знаю номер папиной кредитки.

– Meu Deus, – выдохнула она и перекрестилась. – Поверить не могу, что ты все еще жива.

– Знаю. Это было… необдуманно.

– Серьезно? – произнесла она с американским акцентом. – Зачем ты так поступила? Так сильно хотела сюда приехать? Я могла бы убедить твоего папу!

К нам подошли и предложили кусочки манго. Мы взяли несколько – оказалось просто объедение. Я прожевала и ответила:

– Понимаешь, я вписала «КоБру» в соревнование среди фургонов с едой. Это должно было стать для папы сюрпризом, потому что награда – сто тысяч долларов . – Мама присвистнула. – Да, именно. Но потом Роуз случайно рассказала ему…

– Кто такая Роуз?

Я нетерпеливо выдохнула.

– Моя подруга со школы, с которой мне пришлось работать в фургоне.

– Подожди, твоя подруга? Эдриан сказал, что вы сильно поругались, и поэтому вам пришлось работать в фургоне.

Я махнула рукой.

– Да, мы ненавидели друг друга, но теперь все круто. Так вот. Она рассказала ему о соревновании, и он испугался и разозлился. На меня!

Я посмотрела на нее, желая увидеть подтверждение его ужасного несправедливого отношения ко мне. Но она нахмурилась.

– Почему?

– Понятия не имею! Ну, то есть у него было плохое настроение из-за кинувшего его инвестора.

– Клэра. – Мама с отчаянием посмотрела на меня. – Возможно, он просто находился в плохом настроении, и было неправильно сообщать ему о соревновании в такой момент?

Я съела дольку манго.

– Возможно. Так или иначе, он разозлился, и поэтому разозлилась я. – Мои слова вдруг зазвучали абсурдно. Пока я сидела здесь, в Тулуме, на шезлонге, папина реакция показалась мне такой незначительной. Я попыталась понять, почему тогда посчитала ее такой масштабной. – Я была в бешенстве, потому что… наконец начала переживать за этот дурацкий фургон. И пыталась помочь – эти деньги стали бы недостающим для открытия ресторана его мечты кусочком! И… и…

– Ты разочаровалась? – спросила мама. Она спокойно помешивала кокосовую воду. Даже механически. Но этот вопрос сосредоточил в себе все.

Теперь океан и небо стали одного цвета. Я уставилась на отражение луны в воде.

– Да. Точно.

Я впервые так сильно разочаровалась. Легко не расстраиваться, если всегда пробираешься по мелководью чувств. Патрик и Феликс никогда меня не разочаровывали. Я посмотрела на маму.

И она тоже.

– О, твой папа также сообщил, что ты с кем-то встречаешься?

Смена темы сбила меня с толку.

– О, да, в смысле… встречалась. Не знаю, так ли это сейчас. С ним я тоже поругалась перед отъездом, – робко призналась я.

– Ого, Клэра. Сжигаешь все на своем пути? – сказала она, брызгая на себя спреем от комаров. – Кто он такой?

Хм, как объяснить, кто такой Гамлет?

– Ну, он работает в кофейном киоске на одной из наших остановок. Он может этим вообще не заниматься, потому что у него богатые родители. Настолько, что им принадлежат небоскребы в Китае. – Мама понимающе кивнула. Уверена, по своей работе она знала всю разноплановость богатства. Я продолжила: – Он родился в Пекине и в детстве переехал в Лос-Анджелес, но родители ради работы вернулись обратно, поэтому он живет с друзьями семьи. Они крутые. И он ходит в другую школу, но мой ровесник. И… тут наше сходство заканчивается.

Пришлось посмеяться.

– Как он выглядит? Симпатичный?

Сразу перешла к делу.

– Он, по твоему определению… сексуальный.

– Просто сексуальный?

Я прищурилась.

– Нет, не только. В смысле, он определенно красивый. И в нем нет ничего простого. – Я сглотнула ком, образовавшийся в горле при мысли о Гамлете. Смешение вины, раскаяния и тоски . – Он энергичный и добрый. Боксер.

– О-о.

– Да. Там много «о-о».

Мама достала телефон.

– Его можно найти в «Инстаграме»?

– Да. Вот здесь.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть, как она листает мои посты.

– О! – воскликнула она, показывая на фотографию, на которой он поднимал Фло, словно приз. – Это он?

Когда я увидела его лицо, меня затопило волной радости.

– Да. Это он! Гамлет.

Она посмотрела на меня.

– Что, прости?

– Не спрашивай.

– Ну, он симпатичный. В чем проблема? Почему вы поругались?

Это не делает тебя особенной . Его слова по-прежнему приносили боль.

– Ох, ну, знаешь… Из-за чего обычно ругаются люди.

Не успела она ответить, как показались Кендра и Джереми – они бежали по пляжу и размахивали руками. Мама помахала им в ответ.

– Кажется, начинается йога, – сказала она и поднялась. Затем протянула мне руку, чтобы помочь встать. – Не грусти, Клэра. Кому нужны романы в старшей школе? Дальше будет много парней, и они будут счастливы с тобой встречаться.

Мне были приятны мамины слова. Но отчасти я надеялась, что она подтолкнет меня, раскритикует все причины, по которым я хотела расстаться с Гамлетом. Но я понимала – у нее не срослось со школьными романами, и с тех пор она держалась подальше от сильных чувств.

Она побежала к друзьям, а я, напоминание о подростковых ошибках и эфемерной природе любви, поплелась за ней.

Дни проходили расслабленно и избалованно.

Я просыпалась, ходила на пляж на йогу с мамой, Кендрой или кем-то еще, далее отправлялась на поздний завтрак в отель, а днем помогала маме фотографироваться. Мы посетили древние руины (это было круто, пока кто-то чуть не свалился, делая селфи); на следующий день поплыли на остров, где нам устроили пикник с античными столовыми приборами. Вечера всегда проводились в отеле – ужин, напитки, горячая ванна и дальше по кругу.