Колин Гувер - Никогда, никогда. Часть 3. В любви можно все

— Это было очень мило, — переворачивает пару страниц, пока не останавливается на новом абзаце. Затем зачитывает едва различимым шепотом: — «Судьба — это магнитное притяжение наших душ к людям, местам и вещам, для которых мы созданы».

Чарли с секунду смотрит в книгу, после чего захлопывает ее и ставит обратно на полку, при этом убрав с дороги другие книги, чтобы эта больше бросалась в глаза.

— Ты в это веришь?

— Во что именно?

Она прислоняется к полке и смотрит мне за плечо.

— Что наши души притягиваются к людям, для которых мы созданы.

Я тяну ее за локон волос, наматывая его на палец.

— Не знаю, верил ли я раньше в родственные души, — начинаю я. — Но в следующие двадцать четыре часа я готов поставить свою жизнь на то, что это правда.

Чарли пожимает плечами, прижавшись к стене из книг. Сейчас я бы совершенно точно поставил свою жизнь на судьбу. Каким-то образом я испытываю к этой девушке больше чувств, чем способно в меня вместиться. Больше всего мне хочется, чтобы это было взаимно. Чтобы мы хотели одного и того же. Что… в данный момент… значит, что мы хотели бы поцелуя.

— Чарли… — Я выпускаю локон и кладу ладонь на ее щеку, нежно поглаживая кожу пальцами вдоль скулы, после чего дыхание девушки учащается. — Поцелуй меня.

Она слегка прильнула ко мне, и ее глаза начали закрываться. На секунду я действительно поверил, что она это сделает. Как вдруг ее страстное выражение лица сменяется улыбкой.

— Сайлас не говорил.

В следующую секунду она ныряет мне под руку и исчезает в соседнем ряду. Я не следую за ней. Беру под мышку книгу, которую она читала, и направляюсь к кассе.

Она поняла, что я хочу сделать, и все то время, что я стою у кассы, наблюдает за мной из-за полок. Купив книгу, я выхожу на улицу, закрыв за собой дверь. Жду пару секунд, чтобы проверить, не пойдет ли она за мной — но нет. Упрямица Чарли!

Снимаю рюкзак с плеча, прячу там книгу и достаю фотоаппарат. Чарли так и не выходит из лавочки следующие полчаса. Я не против. Она ведь знает, что я по-прежнему здесь. Делаю фотографию за фотографией, поглощенный проходящими мимо людьми, и наблюдаю за тем, как солнце исчезает за зданиями, откидывая тени на все вокруг. Когда Чарли наконец появляется, у меня почти села батарея.

— Где моя книга? — спрашивает она, подойдя ко мне ближе.

Я демонстративно закидываю рюкзак на плечо.

— Я купил ее для себя, а не для тебя.

Чарли фыркает и следует за мной по улице.

— Не самый удачный ход, Сайлас. Ты должен быть вдумчивым, а не эгоистичным. Я хочу влюбиться в тебя, а не разгневаться.

Я смеюсь.

— Что-то мне подсказывает, что у тебя эти чувства идут в комплекте.

— Ну, ты знаешь меня дольше, чем я себя. — Она неожиданно хватает меня за руку и останавливает. — Смотри! Раки! — тянет в сторону ресторана. — Мы любим раков? Я так проголодалась!

Оказывается, мы не любим раков. К счастью, в меню была курица в панировке. Вот она -то нам пришлась по душе.

— Надо это где-то записать, — говорит Чарли, идя спиной по улице. — Что мы ненавидим раков. Не хочу проходить через это испытание второй раз.

— Стой! Ты сейчас… — Чарли падает на пятую точку до того, как я успеваю закончить фразу, — упадешь в яму.

Я наклоняюсь, чтобы помочь ей встать, и обнаруживаю, что ее штаны безнадежно испорчены. Только мы высохли после дождя, как Чарли снова намокла. На сей раз от грязной воды из лужи.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, пытаясь не рассмеяться. «Пытаясь» — ключевое слово. Давно меня так не распирало от смеха!

— Да-да, — отвечает Чарли, силясь стереть грязь с рук и штанов. Я все еще смеюсь, когда она прищуривается и указывает на лужу. — Чарли говорит: сядь в лужу, Сайлас.

Я качаю головой.

— Ни за что. Игра называется «Сайлас говорит», а не «Чарли говорит».

Она вздергивает бровь.

— Что, правда? — делает шаг ко мне. — Чарли говорит: сядь в лужу. Если Сайлас послушается, Чарли сделает все, что Сайлас скажет.

Это намек? Мне нравится кокетливая Чарли. Опускаю взгляд на лужу — она не такая уж и глубокая. Потом поворачиваюсь и опускаюсь в грязную воду, занимая позу лотоса, при этом не сводя взгляда с лица Чарли, так как не желаю видеть реакцию прохожих на это шоу. Чарли пытается подавить смех, но я-то вижу, как она довольна.

Так я и сижу в луже, пока Чарли не начинает смущаться. Через пару секунд упираюсь локтями назад и скрещиваю ноги. Кто-то делает снимок меня в луже, и Чарли указывает мне встать.

— Поднимайся, — говорит она, оглядываясь по сторонам. — Быстрее.

Я качаю головой.

— Не могу. Чарли не говорила.

Она со смехом тянет меня за руку.

— Чарли говорит: поднимайся , идиот! — Затем, помогая мне встать, хватается за рубаху и прижимается лицом к моей груди. — Господи, на нас все смотрят!

Я обнимаю ее и начинаю плавно покачиваться, что наверняка стало для нее неожиданностью. Девушка поднимает голову, все еще сжимая в кулаках мою рубашку.

— Можно мы уже уйдем?

Я качаю головой.

— Сайлас говорит: танцуй.

Ее брови сводятся к переносице.

— Ты же несерьезно?!

На улице собралось несколько зрителей и начали нас фотографировать. Не мне их винить. Я бы тоже фотографировал идиота, который добровольно уселся в лужу. Убираю руки Чарли с рубашки и заставляю взять меня за ладони, чтобы танцевать под несуществующую музыку. Поначалу она была смущена, но затем веселье превозмогло над стыдом. И вот мы танцуем по Бурбон-стрит, врезаясь в людей. И все это время Чарли беззаботно хохочет.

Через пару минут мы находим проем в толпе. Я перестаю кружить Чарли и прижимаю ее к груди, медленно качаясь взад-вперед.

— Ты сумасшедший, Сайлас Нэш.

Я киваю.

— Отлично. За это ты меня и любишь.

Ее улыбка тает, и я останавливаюсь. Чарли опускает ладонь на мое сердце и смотрит на нее. Я знаю, что она не чувствует сердцебиения. Оно больше похоже на барабанный бой во время марша. Мы снова встречаемся взглядами. Чарли приоткрывает рот и шепчет:

— Чарли говорит… поцелуй Чарли.

Я бы поцеловал ее даже без этой команды. Запутываюсь рукой в ее волосах за секунду до того, как наши губы соприкасаются. Когда она их приоткрывает, меня охватывает чувство, что эта девушка пробила дыру в моей груди и сжимает в кулаке мое сердце. Это больно и приятно одновременно; прекрасно и ужасно. Мне хочется, чтобы так было вечно, но если поцелуй продлится еще хоть секунду, у меня закончится воздух. Я скольжу рукой по ее талии, и Чарли тихо стонет. Господи !

Единственная мысль, которая в данный момент крутится в моей голове, — это стойкая уверенность, что судьба существует . Судьба… родственные души… путешествия во времени… называйте как хотите. Все это существует. Вот что навевает мне ее поцелуй. Существование .