Нермин Безмен - Курт Сеит и Шура

Петр все еще удерживал ее. Он целовал ее хрупкие запястья, не выпуская их. Безуспешно он пытался убедить ее:

– Пойми, дорогая, ты еще даже не знаешь, насколько нуждаешься во мне. Но поймешь, поверь мне. Даже твой крымский принц не сможет спасти тебя. Или ты уже с другим? Конечно, раз ты сейчас в его доме! Я следил за тобой некоторое время. Я знал, что ты будешь здесь. Что, принц теперь новый, но тоже из Крыма?

Татьяна предпочла не отвечать на этот вопрос. Петр захохотал:

– Так ты с ними, глупая сучка! Но им всем скоро конец. Нет царя, нет царских казаков, нет кавалерии, нет адъютантов и поручиков, ничего нет, понимаешь ты? В тот миг, когда они выйдут из подполья, им конец. Их имена в наших списках.

Татьяна ударила его по лицу кулаком и закричала от отвращения. От воспоминания об убийстве Миши и от мысли о том, что ее любимый может попасть в руки тех же людей и, возможно, закончить тем же, ее затошнило.

Петр был груб. Он пытался поцеловать ее и одновременно задирал ее юбку. Татьяна отбивалась и надеялась, что Сеит или Тамара вот-вот вернутся. Она оглянулась в поисках чего-нибудь для защиты и увидела стоявшую на тумбочке неподалеку вазу. Она с трудом дотянулась до нее, схватила и со всей силы ударила его по затылку. Но ваза оказалась слишком тяжелой для ее рук, скользкой и вместо этого стукнула его по шее. От боли он подскочил. Высвободившись, Татьяна выскользнула из-под него и побежала наверх, в свою спальню. Ей было очень страшно. Ее волосы растрепались, губы распухли, на горле краснели следы мужских пальцев. Через минуту Петр ринулся за ней. Он кипел от ярости. Татьяна выхватила из комода маленький револьвер Сеита, который тот часто носил с собой. Револьвер был изящный, ручной работы, с посеребренным барабаном и перламутровой рукоятью. Она схватила его, взвела курок и прижалась спиной к шкафу, ожидая насильника. Петр появился в дверях, потирая шею. На его злом лице не осталось ничего человеческого. Близко посаженные голубые глаза напоминали пустые стекляшки. Татьяна смотрела на человека, которого много лет считала близким другом, и впервые видела его настоящее, звериное лицо. Это лицо заставило ее забыть о страхе. Она заговорила тихим уверенным голосом:

– Убирайся отсюда немедленно, не толкай меня на безрассудство. Клянусь богом, Петр, если ты сделаешь еще один шаг, я застрелю тебя. Ради нашей давней дружбы не испытывай меня.

Петр почувствовал ее спокойствие и внезапно отступил, снисходительно глядя на нее.

– Как хочешь. Мне жаль. Твоего волка Курта Сеита скоро съедят волки. Если он уже не убежал. Не знаю, что с тобой случилось. Рано или поздно тебя бросят одну. Но если мы вновь встретимся, Татьяна Чупилкина, клянусь, я тебя даже не узнаю.

Он направился к двери. Она следовала за ним с револьвером в руках. Он вспомнил что-то и внезапно повернулся. Она покрепче сжала револьвер. Он сказал:

– Скажи своему крымскому принцу – дело не кончится здесь, в Петрограде. Я очень хорошо знаю дорогу в Алушту.

И вышел из дома. Она захлопнула за ним дверь и рухнула на ближайший стул. Она не знала, как рассказать все Сеиту и Джелилю. Она считала, что ее любимому и его другу надо немедленно уехать, но как объяснить им необходимость бежать? Что делать? Она решила дождаться их. В ожидании время еле шло. В ее ушах звучали слова Петра:

– Рано или поздно тебя бросят одну…

Нет, она не перенесет потери Джелиля. Она будет любить его во что бы то ни стало. Жизнь без него она не представляла. Джелиль – это судьба, и теперь она была готова к такой судьбе и желала ее.

16 апреля 1917 года поезд, который вез Владимира Ильича Ульянова-Ленина, прибыл на Финляндский вокзал Петрограда. Паровоз на другом вокзале выпускал пар и свистел, отправляясь на юг.

Ленин был в приподнятом настроении. Немцы пропустили его на выгодных условиях. Этого момента он ждал с 1905 года. Теперь Россия была очень близка к тому, чтобы стать страной, о которой он мечтал много лет. В глазах пассажиров другого поезда Российская империя погружалась в небытие.

Курт Сеит Эминов, Джелиль Камилов и Татьяна Чупилкина были в одном купе, но сидели как незнакомцы, боясь привлекать к себе внимание, по крайней мере, до тех пор, пока не доберутся до Крыма. У каждого из них было по одному чемодану. Сеит доверил дом в Петрограде Тамаре и Актему.

Они сидели тихо, каждый был погружен в собственные мысли. Члены революционных ячеек патрулировали вокзалы. Каждый раз, когда они приближались, троицу охватывал страх.

Татьяне, казалось, путешествие давалось труднее ее друзей. «Когда все это кончится?» – задавали немой вопрос ее глаза.

На какой-то маленькой станции поезд остановился, чтобы пропустить встречный. Они увидели человека, которого вели трое революционеров. Он был избит и с трудом держался на ногах. Кровь заливала его лицо. Совершенно потерявшись, он плакал как ребенок. Оказалось, он был арестован за то, что не отдавал свой последний куль муки. Стоя на коленях, он вытирал слезы и слюну со своего старого пиджака и причитал:

– Всего два мешка было… вы их тоже забрали… я отдам все, только отпустите меня, я бедный крестьянин… пожалуйста…

Один из революционеров приглаживал грязные длинные волосы. Он раскрыл ладонь и плюнул на нее. Затем взял пистолет и рукоятью ударил беднягу по голове, ругнувшись:

– Заткнись, сукин сын, хватит визжать и жаловаться!

От этого удара крестьянин упал лицом в грязь. Его плач и жалобы прекратились. Татьяна никогда не слышала такой брани и никогда не видела такой жестокости. Ее лицо покраснело. Она пронзительно закричала и метнулась к окну. Джелиль успел схватить ее. Она разрыдалась. Он положил ее голову себе на грудь и попытался успокоить. Прозвучал свисток, колеса застучали, в клубах дыма они поехали прочь от несчастного полустанка.

Чем дальше они продвигались на юг, тем меньше зверств им встречалось. Сожженные, разграбленные, опустевшие деревни остались на севере. Их поездка была похожа на поездку в другой мир. Становилось заметно теплее. Через открытое окно мягкий ветерок наполнял купе запахами сосновых лесов и чистых полей. Они наслаждались каждой минутой. Татьяна дышала глубоко. Теперь она держала Джелиля за руку и смотрела в его глаза с любовью и благодарностью. Ей казалось, что впервые после стольких мытарств она счастлива. Он нежно целовал ее волосы. Положив ему голову на плечо, она тихо, с полузакрытыми глазами смотрела на красивый южный пейзаж за окном. Они ехали из ада в рай.

К несчастью, спокойствие продолжалось недолго. Поезд внезапно остановился посреди поля. Они выглянули в окно и увидели банду вооруженных солдат, взбирающихся в вагон с криками «Черт! Это именно то, что нам нужно!».