Александра-К - Элька [СИ]

Блин, гринписовка моя! Совсем не изменилась!

Я вежливо протягиваю ей букет из положения сидя, а Элька торопливо достает букет из дразнилок. Кошачья стая восторженно завывает.

— Спасибо, — тетка вежливо принимает мой букет и подталкивает Эльку ко входу в комнату:-Иди, поиграй с ними пока. Кушать хотите?

Мы дружно вопим: «Нет!» Элюн отправляется играть со стаей, а я покорно волокусь на кухню. Судя по тому, как ходят ноздри и цвет глаз становится еще более светлым, тетка взбешена не на шутку, но при постороннем она никогда не позволит прорваться гневу, произойдет это потом, уже без Эльки. Эль неуверенно оглядывается на меня.

— Иди, все хорошо, — это уже одними губами, как тетка моя просто бесится. Это ясно видно по немного деревянной походке и слишком ровному тону.

Кухня совсем не изменилась, тот же дизайн семидесятых годов, какая-то бытовая техника — готовить она не любит и почти не умеет, всегда на праздники готовила мама, а мы чистили овощи и открывали банки с консервами.

— Садись.

Я быстро плюхаюсь на диванчик. От взгляда ее глаз мне становится страшно. М-дя, я сильно попал, похоже.

— Мне позвонили и сказали, что ты завалил контрольный опрос, а до этого прогулял неделю цикла. Это как понимать?

— Я уже все пересдал, больше сбоев не будет.

— А прогулы?

— Я ездил по просьбе Семеныча с Элькой в его деревню.

Блин, она даже не познакомилась с ним! Дело вовсе плохо!

— Я знаю, я говорила с ним. Ты вообще понимаешь, что делаешь? Или ты захотел вылететь из твоей больницы, даже в нее не устроившись?

— Что ты имеешь в виду? — мне хочется на нее заорать, я терпеть не могу, когда на меня давят со всей силы. И не могу — она единственная может помочь с лечением Эльки в этой ситуации, а значит, прижми задницу, друг дорогой и молчи.

— То, что едва…

— Замолчи, он не знает правды!

Я уже просто шиплю, орать нельзя — Элюн в соседней комнате, слышен его смех и топот котов — похоже, подарок пришелся им по вкусу.

— Идиот, ты понимаешь хотя бы своей крошечной безмозглой головенкой, что тебя могли приплести к этому… — долгое молчание, она ищет слово, — событию?!

Взгляд серых глаз сейчас режет как сталь, смотреть в них невозможно. Я только один раз видел ее в подобном состоянии-когда отец ударил маму при ней. Она его едва не убила. Не фигурально, вполне физически — замахнулась тяжеленной пепельницей.

— Стар, замолчи…

Я уже просто стону. Я все-все-все понимаю. Но я не брошу Эльку. Сдохну сам, но не брошу.

— Владыка, ты сам-то понимаешь, что делаешь? Я подбираю бездомных котов, но он — не животное, он человек со свободной волей!

Я шалею. Я не думал, что она помнит. Мы играли в детстве, я был Владыка Вселенной, а она — капитан Стар, повелитель живого звездолета. Очень-очень-очень давно.

— Ты спишь с ним?

Взгляд ее не смягчается, остается таким же острым и яростным. Но врать нельзя. Она слишком хорошо знает меня, точнее, сама же и воспитывала.

— Да…

Правду говорить легко и приятно, но иногда она выблевывается из глубины души как мутная грязь.

— Он — пассив?

Голос ее — ледяное лезвие — полон холода и угрозы. Она не хочет оскорбить меня, просто выясняет настоящее положение дел. И позволяет себе чисто мужскую грубость. В семье не может быть двух командиров. Все ее мужики боялись ее до смерти, неосознанно боялись режущей мужской логики и чисто женской интуиции. Таким соврать нельзя — они мстят за ложь.

— Мы меняемся ролями…

Лицо ее перекашивает, она встает, отходит к окну, опирается о раму, костяшки пальцев белеют. Видимо, сильно сжала руку. И внезапно глухо говорит:

— Жаль, я рассчитывала на внуков!

— Стар, помоги!

Она молчит. Да знает она, все о нас знает — Семеныч тоже не дитя, а взрослый мужик. Навряд ли мои игры с Элюном остались незамеченными, да и не сильно-то мы и таились — не до этого было.

И я внезапно роняю голову на стол и начинаю рыдать. Жесткий натиск Стар дал свои результаты, она все-таки проняла меня. Точнее, невозможность уйти от этого разговора. Если я уйду из этого дома, то Эль… Я просто не смогу ему ничем помочь. Грабить меня мама и капитан Стар не научили, а по-другому заработать так много я просто не сумею. Мизерабилизм как философия полностью проиграл в схватке с реальной действительностью.

Я слышу топот лап Кешки и шаги Элюна. Кешун сердито мыркает и начинает тереться о мои ноги, а Эль… Дрожащим, прерывающимся голосом он возражает моей грозной тетке:

— Зачем вы его ругаете? Он же ни в чем не виноват, он же помочь хотел, он же… Это я, все я!

И очень мягкий ответ тетки:

— Малыш, это наше с ним дело, иди, поиграй еще в комнате…

— Вы, вы неправильно понимаете все! Влад, он…

— Иди уже, мне надо с ним поговорить…

— Он плачет, зачем вы так с ним?

— За дело, малыш. Иди…

— Вы… вы… вы…

Дальше я слышу непотребный мат. Ну все, Элька во всей своей деревенской красе. Сейчас нас вышвырнут из дома насовсем. И Элюн просто не выживет. Но вмешаться я не могу, рыдания прорываются сквозь стиснутые зубы, и сил сопротивляться им просто нет.

И еще больше дурею, когда слышу тихую усмешку в голосе Стар:

— Малыш, а теперь переведи на человеческий язык то, что ты сказал…

Элька вдруг садится рядом, обнимает меня за плечи, тихо шепчет:

— Влааад, пойдем отсюда, а?

— Любишь его? — В голосе тетки — насмешка и какое-то странное ожидание.

Эль только крепче прижимается ко мне. Сквозь свои рыдания я слышу глубокий вздох-Стар повернулась к нам лицом, отошла от окна.

— Сколько у тебя дежурств в месяц? Десять-двенадцать?

— В этом месяце — пятнадцать. Я хотел системный блок купить, — как ни странно, ее спокойный голос умиротворяет и дает возможность ответить ей, не захлебываясь слезами.

— Ну, похоже, твой системный блок сейчас обнимает тебя безо всякого стыда. Парни, хоть постыдились бы, я же все-таки старинного воспитания.

Эль тихо хрюкает мне в ухо. Юмор Стар кого хочешь доведет до кондрашки.

— Влад, как зовут твоего приятеля?

Она явно подбирает слова, голос немного потеплел. Элька — чужой, при нем семейные сцены недопустимы.

— Эльдар его зовут.

— Ладно, хоть имя сынка узнаю. Семеныч меня в краску вогнал, все выяснял, не его ли я мама, не сын ли мой пропавший в морганатическом браке. Пришлось отмазаться, что он со стороны твоего папаши. Ты в следующий раз выбирай родню подальше, а то смешно выходит — племяш нашелся, а я об этом узнаю последней. Эль, ты пойди все-таки в комнату, мне бы с Владом договорить надо.

Элюн глубоко вздыхает, но не двигается.

— Не будет следующего раза…

— Вот как…

— Элюш, правда, пойди, поиграй немного. Мне нужно договорить.

Эль вопросительно смотрит на меня, я незаметно киваю. Тетка успокоилась, по крайней мере, пара минут спокойного разговора нам обеспечена.