Сара Оклер - Снова любить…

Мы с Фрэнки вместе со всеми остальными вскакиваем с мест, хлопаем и вопим о своей безответной любви. Даже дядя Ред и тетя Джейн не остаются в стороне: аплодируют, покачивают бедрами и смеются. Почему-то родители, желая казаться «крутыми», всегда ведут себя именно так. И все же я очень рада, что они пошли с нами.

Все три часа мы с Фрэнки подпеваем, танцуем и радостно хохочем, едва не задыхаясь. От укладок не осталось и следа, а макияж размазался. Внезапно обиды растворяются: я забываю об утонувшем дневнике, о Мэтте, Йохане, Джейке – обо всем, что мы друг от друга скрывали. В эту секунду важна только музыка – язык, понятный каждому, слова любви и надежды, горечь утраты и тысячи эмоций.

После долгих аплодисментов и двух выходов на бис, Helicopter Pilot играют Heart Shadow, свой самый первый сингл, уже ставший классикой. После смерти Мэтта мы с Фрэнки слушали эту песню на повторе, пытаясь заглушить бесконечный поток соболезнований. С тех пор я просто не могла заставить себя ее включить. Первые же аккорды возвращали меня в те бесконечные страшные дни, в комнату Фрэнки, где мы сидели на полу у кровати, как две сломанные марионетки.

Я вспоминаю прошлый год, время, которое мы провели у Фрэнки, мечтая о конце света, и понимаю, как же сильно она изменилась. Наверное, папа прав: дядя Ред и тетя Джейн уделяют ей слишком мало внимания. А может, Фрэнки Перино совсем не нужно внимание родителей?

Я поворачиваюсь и вижу, как она закрывает глаза, покачиваясь в такт самой страшной песни за всю нашу жизнь, и как будто уходит далеко-далеко, туда, куда мне входа нет. При каждом взмахе ее рук блестят серебряные сережки, запутавшиеся в рыжих волосах.

Может быть, Фрэнки Перино я тоже не нужна?

– Как закончите, приходите к главному входу, – говорит дядя Ред, когда концерт заканчивается, и направляется в сторону парковки.

Мы с Фрэнки встаем в очередь, чтобы купить футболки с логотипом HP. Мы медленно продвигаемся вперед и не говорим друг другу ни слова, полные впечатлений от концерта. Злость ушла, и теперь между нами пропасть. Так бывает со школьными подругами, которые поступают в разные колледжи, теряют связь, живут своей жизнью и встречаются лишь много лет спустя в баре или магазине. Они обнимаются, болтают минут пять и тут же понимают: все, что когда-то их связывало, исчезло, испарилось как дым, оставив после себя легкую неловкость. Они кивают и улыбаются. И прощаются навсегда.

Погрузившись в свои мысли, я теряю Фрэнки из виду. Очередь растягивается вдоль длинного ряда столов с бейсболками, футболками, дисками и наклейками. Я покупаю черную футболку с логотипом HP и пробираюсь сквозь толпу в поисках подруги. Миновав компанию школьниц, придирчиво рассматривающих разложенную на прилавке одежду, я замечаю знакомую макушку и вдруг понимаю, что Фрэнки с кем-то целуется. Одна татуированная рука прижимается к ее спине, а вторая лежит на ягодицах.

Все это мне знакомо: на школьной вечеринке Фрэнки, увязавшись за Йоханом, исчезла так же внезапно. Я понимаю, что мне стоит спрятаться за спинами и подождать, пока все закончится. Судя по всему, с этим татуированным незнакомцем она зашла гораздо дальше, чем с учеником по обмену на футбольном поле.

Я жду еще пару минут, а потом подхожу ближе и выразительно покашливаю, нарушая идиллию. Фрэнки отстраняется от своего нового дружка и резко спрашивает:

– Тебе чего?

– За нами уже приехали, – отвечаю я.

Она поворачивается к парню и сообщает:

– Водители лимузинов не очень любят ждать.

Парень пожимает плечами и разжимает объятия, по-прежнему держа руку где-то в районе ее задницы.

– Это Рэт, – говорит Фрэнки. – Он басист Plazma, тех ребят, которые играли на разогреве. Он дружит с Джеем Гарра из HP и собирался меня с ним познакомить, пока ты не пришла.

– Эм… Ладно. Круто. – Я решаю промолчать о том, что у басиста Plazma нет татуировок (такую деталь легко заметить из пятого ряда).

– Гарра разбирается в девочках, – сообщает нам самозванец и игриво подмигивает. – Я тоже. Все басисты в этом шарят. А как тебя зовут?

– Меня зовут Уходим. Уходим Прямо Сейчас.

Я хватаю за руку Фрэнки, которая посылает Рэту воздушный поцелуй, и веду ее к парковке.

– Итого у меня семь, а у тебя сколько? Один, кажется? – Она вырывается и усмехается, очевидно, довольная собой.

– Все верно, Фрэнк. У меня один. Только один.

Я улыбаюсь и иду к машине, зажав под мышкой футболку с HP. Мое сердце стучит в ритм с барабанам и Скотти-О.

НАСТУПАЕТ НОЧЬ ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ в Занзибар-Бэй. Но проводить остаток времени в компании спящей Фрэнки мне совсем не хочется. Я надеваю новую футболку и джинсовые шорты, ложусь в постель и, прежде чем выключить свет, снова ставлю телефон на беззвучный режим и аккуратно кладу под подушку. Спать остается ровно час и сорок пять минут.

Ощутив под щекой вибрацию, я мгновенно вскакиваю. На этот раз Фрэнки лежит в кровати, завернувшись в простыню, и, кажется, видит десятый сон.

Одеваться уже не надо, поэтому я просто беру шлепанцы и тихо покидаю комнату. Заскочив в ванную комнату на первом этаже, я поправляю волосы и проверяю, не пахнет ли изо рта, а потом выхожу из дома и в последний раз иду к Сэму в Smoothie Shack.

Добравшись до Аллеи художников, мы расстилаем покрывало на песке и надеемся, что и в этот раз нас никто не потревожит. Я рассказываю Сэму про ужин в ресторане и концерт Helicopter Pilot, от которого я по-прежнему на седьмом небе.

– То есть вы с Фрэнки помирились? – Сэм теребит выбившийся из моей прически локон и накручивает его на палец.

– Типа того, – отвечаю я. – Точнее, не совсем. Мы заключили временное перемирие.

– Я думаю, вы со всем справитесь.

Я вздыхаю:

– Давай не будем говорить про Фрэнки?

Сэм кивает и притягивает меня к себе. Мы лежим на покрывале, обнявшись, и любуемся видами в полной тишине. Меня завораживает ночное небо, всевидящее и такое далекое, подсвеченное росчерками падающих звезд.

– Странно думать о том, что ты уедешь, – признается Сэм, сжимает мои пальцы и возвращает с небес на землю.

– Так не думай об этом. У нас еще несколько часов в запасе.

Он улыбается и целует меня, прямо как в ту ночь. Но теперь я запоминаю абсолютно все. И как только Сэм ложится сверху и прижимается ко мне голым животом, вдавливая мое тело в покрывало, а покрывало – в песок, я понимаю, что сегодня не нужно терпеть и ждать пока я волшебным образом перейду из пункта A в пункт B и наконец-то смогу начать взрослую жизнь. Нет, в этот раз все иначе.