Олег Кудрин - Чужая кровь

— Скажи, Вася, а вот тех двоих дядей, которые к Рычу ходили, ты хорошо запомнил? Узнал бы их, если б еще раз увидел?

— Конечно! Я одного потом еще раз видел и узнал.

— Где?! — Палыч, как сыщик из детективного романа, почувствовал дыхание удачи.

— В пивной видел на набережной.

— А ты что, пиво пьешь?

— Нет, мне пиво нельзя.

— А ты кому-нибудь говорил о том, что их видел?

— Говорил, но мне не верит никто.

— Я тебе верю, Вась. Ты сумеешь мне их показать? — Гае?

— Ну, пойдем в эту пивную, подождем, авось, они и появятся. Может, они там будут еду для Рыча покупать. Он ведь сидит где-то, схоронился, а они ему еду, наверное, носят. Не боишься?

— Я ничего не боюсь!

— Хорошо, сейчас я с мамой твоей поговорю. Скажу, чтоб она тебя отпустила и что я за тебя головой ручаюсь, — пусть она не волнуется.

— Нет, дядя Паша. Это мое дело. Я мужчина, а мама — женщина. Если я скажу "надо", значит, надо. Верно? Ну, ты иди. Встретимся на набережной.

— А помощь с мамой точно не нужна? — улыбнулся Палыч.

Но предложение было вторично отвергнуто, и, договорившись о встрече возле пивной, новые друзья расстались.

Антон читал бумаги, которые протянул ему Форс, и не мог поверить.

— Но это же закладная на дом и на все имущество Зарецкого!

— Верно.

— Каким образом?

— Много будешь знать — скоро состаришься. Посмотри-ка лучше еще вот это. — И Форс протянул Антону следующий документ.

— Подождите, Леонид Вячеславович, я не понимаю…

— А я тебе объясню. У тебя есть право подписи Астахова?

— Да.

— Тогда подпиши.

— Постойте, но если я сейчас это подпишу, то, в случае невыплаты долга через месяц все имущество Зарецкого будет принадлежать вам?

— Почему мне?

— Так вот же тут написано: "Форс".

— Правильно — "Форс". Аты на инициалы посмотри… Видишь? "С.Л". — Светлана Леонидовна. Которая, я надеюсь, через этот месяц станет уже не Форс, а Астаховой. Улавливаешь?

— Да-да, я все прекрасно понимаю… Но тогда мы с отцом теряем все — и кредит, и залог…

— Почему? Никто ничего не теряет. Ведь через месяц все мы станем одной семьей, а в семье ничего не пропадет… Так что — подписывай! Сделай подарок своей же невесте.

— Ну и хитрый же вы, Леонид Вячеславович. Я придумал, как перекачать папины денежки с его счетов на свои, а вы решили прибрать к рукам нас обоих?

— А ты как думал? Что я предоставлю тебе возможность пустить по миру твоего папашу и, между прочим, моего выгодного партнера — и все это за просто так, за здорово живешь?

— Да, я как-то об этом не подумал.

— Как своему будущему зятю открою тебе главный секрет любого бизнеса: думать надо всегда и обо всем! — И Форс аккуратно вставил ручку в пальцы Антону.

— Минуточку, Леонид Вячеславович, минуточку!

— Какую там еще минуточку?! — Форс посмотрел на Антона очень нехорошим взглядом. Настолько нехорошим, что Антон даже чуток испугался. А Форс продолжил на удивление мирным голосом:

— И потом, должен же я иметь хоть какие-то гарантии твоей женитьбы на моей дочери.

— А моего слова вам недостаточно?

— О да! Конечно! Но все же я предпочитаю кроме твоего слова иметь еще и твою подпись.

И вдруг под холодным взглядом Форса Антон совершенно успокоился. С холодной головой он взвесил все "за" и "против", понял: адвокат припер его к стенке. И Антон аккуратно вывел на документе свою подпись: "Астахов".

Форс сразу же спрятал бумаги, и тут в комнату вернулась Света с чаем-кофе и печеньем на троих.

— Так, ну что ж, теперь, я думаю, самое время ввести невесту в дом жениха!

Света поморщилась, как будто съела один из ломтиков принесенного на блюдце лимона, а Антон засуетился:

— Да-да, я как раз сегодня хотел пригласить вас к нам на обед!..

— Так что ж не приглашал? — дожимал молодого человека Форс.

— Хотел сделать это в присутствии Светы, — нашелся Антон.

— Ну что ж, спасибо за приглашение — мы обязательно будем. Правда, дочка?.. Да ты не смущайся — это так приятно и очень даже почетно, когда жених приглашает невесту в свой дом!

— Папа, я не смущаюсь, просто, извини, но мне кажется, что ты слишком торопишься!

— Это я-то тороплюсь? Нет, дети, это вы с Антошей поторопились! — хохотнул Форс. — А теперь куда ж еще тянуть?

— Папа! Пей кофе.

— Ну ладно-ладно… — Форс сделал глоток из чашки.

— Извините, мне надо бежать, — засобирался Антон. — Надо еще предупредить своих о предстоящем обеде…

— А, так ты собирался нас пригласить, но папа с мамой еще ничего не знают? — продолжал веселиться Форс.

Настроение у него было явно на подъеме. Он лично проводил будущего зятя до дверей и вернулся в комнату дочери.

— Поздравляю тебя, Света, наконец-то ты приняла правильное решение.

— Пап! Я хотела тебе сказать, что мое решение еще не окончательное…

— Знаю, знаю, это бывает — беременные всегда капризничают. Ничего, это пройдет! Слушай, Свет, давай на всякий случай перед этим обедом у твоего жениха немного отобедаем?

Кармелита проснулась в своей постели. Рядом в кресле дремала Груша.

Кармелита скрипнула кроватью — Груша не просыпалась. Тогда девушка тихо поднялась на ноги и стала одеваться. Груша заворочалась было во сне — Кармелита замерла, но Груша снова сладко засопела. Одевшись, баронская дочка бесшумно выскользнула из спальни, спустилась по лестнице и, никем не замеченная, вышла на улицу.

И вскоре она уже, как ни в чем не бывало, со словами "Привет, Максим!"

открыла дверь его гостиничного номера.

— Здравствуй! Ты выздоровела? Наконец-то! — ответил на приветствие изумленный Максим, вставая из-за компьютера.

— А где же твоя жена?

— Какая жена? — Максим окончательно растерялся.

— Я сейчас просто шла и думала застать ее здесь, хотела поздравить вас со свадьбой.

— С какой свадьбой?

— Ну, ты ведь женился на Светке? Вы такая красивая пара!

— Да нет у меня никакой жены, Кармелита, и не было!

— Ну как же? Я была здесь в прошлый раз, и здесь была свадьба.

— Я не понимаю тебя…

— Цветы, шампанское, кольца… Вы были такие счастливые!

— Ты, наверное, что-то перепутала, Кармелита, никакой свадьбы не было!

— Значит, ты и ее обманул, как меня… Максим не знал, что сказать.

А Кармелита продолжала говорить сама с собой, казалось, не обращая внимания на Максима, будто его здесь не было.

— Все меня обманывают, все — надо же… — Ивдруг подняла на Максима глаза. — А я пришла вот узнать, как вы живете, не родился ли у вас еще ребеночек?

— Как же за два дня мог родиться ребеночек? — вырвалось у Максима.

— Ты боишься? — спросила Кармелита, глядя при этом куда-то мимо него. — Боишься показать мне своего ребенка? Давай, покажи!

Максим никак не мог сообразить, что же ему делать.