Александра Гейл - Журавль в ладонях

Ульяна не отвечала на звонки, к ней в редакцию соваться не следовало: коллеги Саф будут первыми, кто напишет о новом визите «любовничка». Написал ей по всем соцсетям и мессенджерам, но пока ни одно из сообщений не было просмотрено. Ульяне было не до Ваньки. Впрочем, ему тоже было не до нее. Эта статья стала сокрушительным ударом не только по ней.

Гордеев вздохнул и поднялся со своего стула, подошел к окну. Из него открывался отличный вид на парковку. Нечеловеческими усилиями подавляя желание по чему-нибудь хорошенько врезать, Гордеев схватил со стола газету и направился в соседний кабинет. Зоя что-то читала, закинув ноги на стол и крутила пальцами ручку.

— Ты правда считаешь меня идиотом, не способным вычислить ракурс, с которого сделан снимок?

Кулаки сами собой сжимались, а в ушах звенело от злости.

— О, ракурс ты вычислить точно можешь, но идиот, как он есть. Трахаться с замужней женщиной, которая, к тому же, уезжает? Пускать по ней сопли, как в первый раз? Поверь, чем быстрее это между вами закончится, тем лучше!

— Вот, значит, в чем дело, — процедил Ванька сквозь зубы. — Это месть.

— Ну конечно, — неприятно усмехнулась напарница, сбросила ноги со стола и поднялась. — Ты даже не видишь, что она вертит тобой, как хочет. Ты все терпишь. Стоит ей позвонить, и ты сразу мчишься куда угодно, очертя голову. Сколько мы понесли убытков из-за ее опрометчивости? Здесь все вверх дном переворачивали после истории с ее сестрицей!

— А ты поступила не опрометчиво? — спросил Гордеев. — Хочешь, я расскажу тебе, кого ты наказала? Ребенка. После развода Новийских Леха должен был остаться с Ульяной, а не с отцом, каждый божий раз ставившим карьеру выше семьи. Думаешь, Новийский будет им заниматься? Хочешь, я расскажу тебе, чем это закончится? Тем, что однажды он поймет, как сильно ненавидит отца, швырнет ему в лицо все «подачки», которыми его будут пичкать годами, и уйдет в самое хрен знает куда!

Наступила пауза. Зоя замерла в неестественно напряженной позе.

— Они разводятся?

— Представь себе. Не такой уж я идиот, а?

— Это не отменяет того, что эта дрянь бросила тебя еще в армии, когда была нужна, и тут же выскочила замуж за парня с туго набитым кошельком. И не отменяет того, что все эти годы держала тебя на коротком поводке!

— Ты в курсе, что есть такое понятие, как дружба?

— Она бросила тебя, когда была нужна! Какая дружба? И потом, за прошедшие годы ты перепортил уйму девиц, но ни одна из них для тебя ничего не значила. И все же ты методично бежишь по первому требованию к Ульяне Сафроновой, сестре Ульяны Сафроновой, собаке сестры Ульяны Сафроновой…

А еще ребенку Ульяны Сафроновой, когда тот хочет поиграть в футбол. И тем не менее Ванька не считал это чем-то из ряда вон, просто за неимением нормальной собственной семьи он нашел в лице этих людей новую. Даже Илона, с которой они были близки лишь опосредованно, была с ним в те моменты, когда рядом должны находиться самые родные и любимые. Конечно, он хотел помогать им в ответ, ибо не являлся неблагодарным. К черту психологию и глубинные мотивы. Ему плевать, любил ли он Ульяну все эти годы в тайне от самого себя, если он ей безоговорочно доверял. Он точно знал только одно: сейчас она ему нужна, но он, скорее всего, ее потеряет. И все благодаря Зое.

— Да, я перепортил кучу девиц, но не тебя, — сказал он. — В армии, когда я тебе рассказал, ты предложила утешиться в твоем обществе, но я отказал тебе. И ты обвинила во всем Ульяну. Вот почему ты ее ненавидишь, не так ли?

— Это смешно. Прошло столько лет…

— Да, я тоже так думал, пока не увидел это.

Ванька потряс газетой перед лицом Зои, и та раздраженно вырвала ее, смяла и выбросила в урну, будто гадость, которую держать в доме не стоит. Или будто желая все забыть. Но такое не забывают.

— Я не знаю, что делать, — обезоруживающе честно признался Гордеев.

— Ничего? — фыркнула Зоя.

— О нет, — вздохнул он. — Как раньше уже не будет. Я не смогу работать в связке с человеком, который меня подставил.

— Ты готов все похерить из-за какой-то газетенки?

— Я готов все похерить, потому что больше не могу тебе доверять. О том, как будет дальше, я тебе сообщу в ближайшее время.

Он увидел в глазах напарницы смертельную обиду. Она не понимала, действительно не понимала, что такого криминального натворила. А Ванька ни о чем не мог думать, кроме маленького мальчика, который оказался жертвой игр бесконечно глупых взрослых. В первую очередь Гордеев винил себя. Если бы не его гордыня, заставившая рискнуть благополучием Ульяны, вынудить ее прийти к нему, несмотря на предостережения… Он все-таки саданул кулаком по косяку, напугав ребят, и выскочил на улицу, прямо под холодный питерский дождь. Ему следовало обдумать многое. Благо, один козырь у него в рукаве имелся. Было чем покрыть Новийского, если тот окончательно зарвется. А в том, что политик попытается отомстить Ульяне, Ванька не сомневался. Он уже не раз доказал, что не считается с «не своими» женщинами на примере Юлии и Илоны. Уля теперь тоже ему не принадлежала.

Плюс во всем этом был один: теперь Ванька мог вмешаться в отношения Новийских на более-менее официальных основаниях.

Ульяна

Ей дико хотелось исчезнуть из этого мира. Раствориться, как не было. Чтобы больше точно ничего не испортить. Столько надежд, усилий, стремлений, и все рассыпалось прахом. Она не представляла, что с ней сделает Сергей по приезду. Не понимала, как продолжать работать среди людей, каждый из которых будет счастлив не только осудить ее, но и написать о малейшем неверном шаге. Ах да, еще придется посмотреть в глаза сестре, от которой она скрыла факт развода и нового романа.

Как в старые времена, Ульяна прятала слезы в туалете и жалела маленькую и беспомощную Саф. Сколько лет прошло, а все те же самые проблемы, та же беззащитность. И некого винить, кроме себя. Ее силком в постель к Ваньке не укладывали! Как она могла подставить физическое влечение выше собственного ребенка? Неужели не обошлась бы без секса еще несколько месяцев? Нет же, нужно было отдаться лучшему другу, а затем еще раз, ну и заполировать ночкой откровений, после которой у нее все губы от поцелуев потрескались! Ну что за дура?

Наверняка Ванька ей звонил, но у нее не было утешительных слов. Ей нужен был план, хоть плохой, хоть какой-нибудь. Вот что она могла противопоставить мужу? Ничего. У него были деньги, связи и бесстрашие перед разрушением чужих судеб. А у нее — только умение биться за свое вместе с упадком сил.

Во второй половине дня она честно призналась Зарьяне, что в ближайшее пару дней работать не сможет, и наилучшим вариантом будет ее отпустить из редакции. Той идея не понравилась, но спорить она не стала. Не то, чтобы Уле ужасно хотелось сидеть дома наедине со своими мыслями, но разработать стратегию и обсудить ситуацию с родными не мешало. Внезапно показалось ужасной глупостью, что за все время разваливающегося брака с Сергеем, Уля не подготовила запасной аэродром, о котором когда-то говорила мама. Сейчас она вынуждена уйти из своего дома, но в принадлежащей ей квартире живет сестра. И все же не стоит даже думать о том, чтобы остаться с Новийским и дальше.