Ольга Романовская - Танец для двоих

Порыв студеного ветра качнул ветви, окатив беглецов снежным душем.

Холод пробирался сквозь мех и густой подшерсток, казалось, не осталось ни единой косточки, которую бы он не грозился превратить в хрупкую сосульку. Густые тени ловили в объятия, стремились затащить во тьму. Ветви хлестали по мордам, спрятавшиеся в сугробах корни норовили подставить подножку. Оборотни то и дело спотыкались, проваливались сквозь прихваченный морозцем наст, но не сдавались. Тарья чуть отстала, Норману пришлось сбавить темп. Он тревожно водил ушами, кружил вокруг спутницы. Сразу видно, она не привыкла нестись через чащи, хотя и оставила бы далеко позади большинство адептов Академии колдовских сил, недаром тренировалась по утрам.

Казалось, лес полнился смертью. Как некромант, проректор остро чувствовал ее. Достать бы жезл, попытаться собрать, обратить себе во благо!

Солнце не показывалось, укрылось за плотными облаками и скелетами деревьев. Температура стремительно падала, грозя обморожением. Пока их спасало движение, а дальше… Впрочем, если они остановятся, никакое «дальше» не наступит.

Воздух звенел, звуки разлетались быстро, покрывая огромные расстояния за считанные минуты.

Опять пронзительный звук рога, от которого стынет в жилах кровь. Он напоминал стон неведомого животного.

Белая мгла, черное небо…

Тарья остановилась первой. Бока ее тяжело вздымались. Норман по инерции пролетел чуть дальше и вернулся к подруге. Поколебавшись, он попытался сдернуть тюк с вещами, но за него это сделала оборотница. Преодолевая стыд, плотно сжав ноги и перебросив волосы на грудь, Хранительница развязала узел и жадно вцепилась в сорочку – пока хватит ее. Проректор тоже не терял времени зря. В отличие от Тарьи, он не стеснялся собственной наготы и не стал тратить время на одевание.

Оборотница закашлялась и отвернулась, однако память упорно не желала стереть пикантное видение.

– Я могу их проклясть, – голос Хранительницы дрожал, – только мне потребуется твоя энергия. Дай руку, пожалуйста.

– Нет, – решительно возразил проректор. – Ты вышла замуж не для того, чтобы заработать очередную дыру в ауре.

Право слово, будто мужчины перевелись! Норман себе не простит, если Тарья пострадает.

– Руку! – рыкнула оборотница.

Она обернулась и вперила взгляд в лицо фиктивного мужа. Он проиграл в молчаливом поединке и, бурча о неуемном упрямстве некоторых, подал ладонь. Может, Тарья права, чертить пентаграмму долго, пока достучишься до духов…

– Обопрись о дерево, – щеки Хранительницы по-прежнему горели, но она действовала решительно, споро. – Молчи и не возражай. Будет немного тошнить, накатит слабость. Проклятие из высших, накроет на милю, может, даже на две.

Проректор вздрогнул и отдернул руку, но Тарья шустро перехватила ее, прошипев:

– Не время для капризов, хватит того, что терплю!

Оборотница выразительно посмотрела на грудь собеседника и перевела взгляд на дерево. Опять! Лорда Шалла бесило ее поведение. Он привык к иной реакции – любопытству, восхищению, но никак не безразличию.

– Вот именно, не время, – мрачно повторил Норман и запустил поисковые заклинания. – К тебе это тоже относится.

Тарья проигнорировала намек и сосредоточилась.

Тишина давила, натягивала нервы до предела.

Они рядом! Неслышные, неумолимые, олицетворение смерти.

– Там демон, – мрачно прокомментировал лорд Шалл, поймав вернувшиеся импульсы. – Послушай, тут найдутся мертвецы, я могу…

– Тсс! – зашипела оборотница, притопнув ногой. – Из-за тебя сбилась. Молчи уж.

Мороз крепчал, и проректор нагнулся за штанами – неудобно умирать в непотребном виде, опять же оскорблять его величество. Да и живому лучше одетому. Адреналин медленно испарялся, тело остывало после бега и красноречиво напоминало о необходимости элементарной заботы.

Тарья, наоборот, казалось не замечала холода. Ее босые пальцы давно покраснели, Норману пришлось немного погреть ее, чтобы не простудилась.

Прислонившись спиной к осиновому стволу, лорд Шалл вызывал жезл и приготовился дать бой. Он дорого продаст их жизни. Демон – это плохо, но, общаясь с ректором, Норман изучил некоторые их повадки. Если Тарья возьмет на себя гончих… Он бросил на нее короткий взгляд – оборотница полностью погрузилась в себя и не заметила бы разорвавшегося перед лицом файербола.

Девичьи пальцы крепко стиснули ладонь.

Проректора ощутимо качнуло, внезапно накатила слабость.

Над переплетенными пальцами заструилась голубая дымка, принявшая форму феникса. Призрачная птица спорхнула с кожи и закружилась вокруг головы Тарьи, чтобы осыпаться на нее сверкающим дождем. Волосы Хранительницы полыхнули бледно-зеленым пламенем и потухли. В то же мгновение оборотница распахнула закрытые прежде глаза. Они напугали Нормана. Похожие на глаза ловцов, с тончайшим зрачком и переливами радужки, очи оборотницы напоминали живое пламя – подвижные, текучие. Определенно, проклятийников учили тому, о чем некроманты могли только догадываться.

Тарья моргнула, и волшебство пропало.

– Без браслета сложнее, но, надеюсь, справлюсь. Ты как?

– Нормально, – соврал лорд Шалл.

На самом деле его покачивало и подташнивало.

– Сядь, – посоветовала оборотница, – не колдуй и не двигайся пару минут. Организм восстановит баланс, пройдет. И, – она робко улыбнулась, – спасибо за заклинание, иначе окоченела бы.

Норман последовал совету и, игнорируя вопивший об опасности разум, сполз вниз по стволу. Все равно он ничем Тарье не поможет, если станет раскачиваться из стороны в сторону.

Оборотница присела рядом, на мгновение замерла и начала беззвучно нашептывать проклятие. Прилив энергии позволил повысить его уровень, накрыть лес, будто ловчей сетью. Сформировав основу, Тарья встала и медленно обошла небольшую прогалину, на которой они остановились. Пальцы скользили по кустам, очерчивали невидимый круг. Отныне любой, кто пересечет его границу, окажется во власти проклятия. Оно верным сторожевым псом замерло в воздухе, просочилось в кору, укрылось в сугробе – плотная черная вязь, незаметная без специальной пирамидки. Каждый узелок пронизан смертью.

Тарью трясло – наложение проклятия не проходит для создателя бесследно, вот и теперь ее аура стремительно истончалась, грозя превратиться в решето, края обуглились, но она упрямо продолжала начатое. Вслед за первым заклинанием оборотница наложила второе. Она помнила о демоне и заготовила для него подходящий сюрприз. Десятый и восьмой уровень – достаточно, чтобы Дикая охота захлебнулась.

Периферийным зрением Тарья уловила серые тени, скользившие между деревьями. Началось! Сердце замерло, превратилось в ледяной булыжник. Обхватив себя руками, оборотница неотрывно следила за ближайшим ловцом. Бежать поздно, он ее заметил.