Воинствующая Амазонка - Дневник обычной женщины

— Можно? — голос помоложе чуть позже.

— Иди сюда…, - едва различимо на ушко в ответ.

……

— Можно?

— Да!

……

— Знаешь, у меня была мечта.

— Какая?

— я хотела послушать с тобой вот эту песню. Держи один наушник.

…..

И вот в сумраке нас уже двое. Есть я и она.

Наш сумрак. 36 часов. Две ночи и один день.

Тогда я не думала, что могло придти в голову горничной, которая убирала номер в наше отсутствие и видела только одну смятую постель и не тронутую вторую. Я не замечала встречных глаз в толпе, я вообще никого не замечала (!), когда держала её под руку, играя с линиями на внутренней стороне её ладошки. Но вообще-то у меня повод был держать её под руку: я прихрамывала и опираться на кого — то мне было удобнее. Хотя… Это же только повод. А причина… Мне очень хотелось держать её под руку. И раз уж я воспользовалась своим «раненым» положением, так почему не продолжить делать то, что хочется? И плевать на людей вокруг! Мы в сумраке. Только я и она.

Сумрак днём. Сумрак ночью. Без времени. Без пространства. Без людей. Без сна. Без завтра. И только упивание друг другом. Как водой в жару. Слова — только друг другу. Внимание — только друг другу. Даже молчание — обо всём. А сколько снимков я сделала, пытаясь её растормошить — не сосчитать. 30-40-50-100? Господи, как с ней хорошо! Даже просто идти рядом, сидеть напротив в полумраке кафе, смотреть на неё, слушать её, дурашливо провоцировать и наблюдать, как она ежесекундно меняется… Просто хо-ро-шо. Что бы подарить ей ещё?

Помню, в субботу вечером я вышла из шумного зала клуба в более тихий бар — опять заболела нога. Посидела минут 5. Вернулась. Сначала стояла в стороне. Как смешно она крутила головой, вглядываясь туда, куда я уходила. Как птенчик. Опять достала фотоаппарат: объектив позволял пройтись по её еле уловимым гримаскам и сохранить их себе на память. Интересно, она вообще замечала, что происходит на сцене? Похоже, наша любимая рок-дива сегодня старалась не для нас. Не для меня — так точно! Я находилась в своём фантасмагоричном сумраке и видела в нём только один объект. Я смотрела на него с какой-то сумасшедшей радостью и… грустью. Моя девочка. Моя маленькая умненькая девочка…Не моя — там. Моя — здесь, в сумраке.

……..

Покалывания и покорёживания начались в воскресенье. В 11–10. Время выхода из сумрака.

— Мне пора, — скорее подумала, чем сказала я, и нехотя зашевелилась, очнувшись на единственной скамейке чужой станции метро.

Она, моя маленькая девочка, сидела передо мной на корточках и держала меня за руки. В глазах — куча вопросов. У меня — тоже.

«Интересно, что она скажет маме, возвращаясь после 2-х суток отсутствия?… Ввалившиеся и горящие каким-то ненормальным огнём глаза. Покусанные и распухшие губы… Ну, поцарапанную спину и грудь с тёмными неровными кружочками она, наверное, постарается скрыть…»

Третий состав уже уходил в сторону центра без меня.

— Мне, правда, пора. Да, самолёт вечером, но у меня ещё 2 встречи. Я же говорила…, - я как будто оправдываюсь.

А она всё также сидела на корточках и молчаливо давила своими бесчисленными вопросами. Вопросами, ответов на которые не знал никто.

Выход из сумрака неприятен. Ледяные лучи реальности начинают покалывать всё настойчивей и энергичней. Некоторые ветерком скользят по коже, а некоторые, самые настойчивые, прошивая насквозь, застревают иглами где-то в сердце. И вот уже в многочисленные места уколов устремилась реальность. Я стала различать контуры людей вокруг. Они тоненькими ручейками стекались на платформу, образуя бурные потоки к разинутым дверям очередного подошедшего состава. Но каким-то непостижимым образом эти динамичные людские рукава огибали наш маленький островок. Островок с усталой женщиной за 40 на лавочке и девушкой чуть за 20, сидящей напротив на корточках. Почти как мама с дочкой.

— Всё. Я уже опаздываю. Меня ждут. Пора, — я потянулась, окончательно отделяясь от стены.

— А когда…?

— Будь умницей, маленькая, — и я решительно встаю.

Инстинктивно подавшись следом, копируя обезьянкой, приподнимается и она. И тут же начинает оседать. Успеваю усадить её на моё ещё теплое место. Стоять неудобно. Чёрт… Нога… Как напоминание о реальности… Руки по — прежнему вместе. Глаза видят только глаза напротив.

Ещё один состав уходит без меня в сторону центра.

2 минуты до следующего пролетают секундами.

— Пора-пора выходить из сумрака…, - наклоняюсь я к маленькому розовому уху около стены.

— А что это? Выходить из сумрака? Это как в «Дозорах», да?

— Ну, почти. Выходить к людям. К обязанностям. К обязательствам. К жизни.

— А разве то, что было — не жизнь?

— Жизнь… В сумраке…

В тоннеле загрохотал очередной подходящий состав. Я начала пятиться. Разделение рук всё больше вырывало из сумрака и чётче прорисовывало всё вокруг. Шаг назад….Ох… Постоянно забываю про ногу, а она — жестоко напомнила: «Пора-пора». Ещё шаг… Мельком поглядываю в сторону туннеля, где огоньками замелькал приближающийся монстр. И тут замечаю, как на скамейке знакомая правая рука приподнимается и стучит указательным пальцем по своей щеке. 2 раза.

«Поцеловать? Но мы же договаривались там… Тогда ещё… Это же сумрак! А сейчас… Люди…Как ты могла?? … Да! Конечно, да!». А за спиной уже буквально засасывали открывшиеся двери состава.

«Всё», — едва успеваю заскочить в закрывающиеся двери. Нет! Обернулась. На скамейке, прислонившись головой о бетонную стену, чуть не плакала маленькая растерянная девочка.

За стеклом замелькали огоньки туннеля. Потом темнота. И… Свет. В туманном стекле вагона, как в зеркале, на меня глядела совсем другая женщина. Не та, которую я изредка могла видеть в отражениях последние 36 часов. «Фото перекинуть на CD… Запрятать подальше, чтобы случайно не обнаружили любители покопаться в маминых вещах…Выбрать подарки своим…» Пальцы рук постепенно теряли теплоту прошлого и возвращались к привычной жизни.

«Но я ведь ещё вернусь туда? В наш сумрак? Или нет?…..»

Да, были многочисленные смс. Эти смс — отдельный большой рассказ и когда-нибудь я обязательно его расскажу. Поверьте, оно того стоит! Я даже не подозревала, что смс-сообщения, такие малословные на первый взгляд, могут скрывать в своей краткости такой ёмкий смысл и вызывать такую бурю эмоций!

И конечно состоялась очередная встреча. Но, описывая её, мне захотелось отступить от обычной дневниковой записи и изложить в виде рассказа. Почему? Ну-у-у, потому что, захотелось посмотреть на эти отношения как бы со стороны. Может быть, так я лучше разберусь в себе?

……………

— Какие же смешные эти люди там, за окном. Несутся куда-то… И думают, что это и есть жизнь, — тихо сказала обнажённая женщина, подходя и обнимая сзади другую, такую же обнажённую. За окном гостиницы гудела оживлённая автострада ночного мегаполиса. Та другая, молча курила, направляя струйки дыма в открытое окно — вторую сигаретный дым раздражал. Начавшая говорить, нащупала губами пульсирующую жилку где-то слева на шее той, которую обнимала, потом немного задержалась губами на этом островке, и продолжила, также тихо и также не спеша: