Джеймс Кунстлер - Большие каникулы Мэгги Дарлинг

— Не дай бог это моя бутылка, дружок! — прокричала Мэгги ему вслед.

— Да, да, — только и ответил он.

— Все в порядке, мам. Они принесли напитки с собой, — сказал Хупер. — Возможно, все это тебя шокирует, но у них и сингл и альбом сейчас на первом месте в Америке. Эти парни — миллионеры.

— Это, может быть, шокирует тебя, Хупер, но я больше не хочу видеть такое, приходя домой.

— Это потому что они черные, да?

— Нет, потому что они хулиганы. Потому что они берут телефонную трубку вместо тебя. Потому что весь дом провонял травой, потому что они набросали пиццу на ковер, — ее голос сорвался на крик, — и потому, что Боба Дипиетро застрелили три дня назад на Меррит-Паркуэй и он — мертв… он — МЕРТВ! — Она задрожала от рыданий и прижалась к стене, закрыв лицо руками.

Было слышно, как шикарные машины завелись во дворе и выехали на максимально возможном газе.

Сикх, водитель лимузина, неожиданно появился, выйдя из-за угла темного коридора, с выражением полного самообладания на угрюмом лице. Мэгги и Хупер оба вздрогнули, увидев его.

— Вы — очень смелая женщина, — сказал он, добавив фразу, построение которой выдавало в нем вечного иностранца: — Но я наблюдал все происходящее, будучи подготовленным. — С этими словами он достал из своей водонепроницаемой ветровки впечатляющий кольт 45-го калибра.

— Ух ты, — отпрянул Хупер.

— Зачем вы так насвинячили в доме вашей матери? — спросил сикх у Хупера.

— Это всего лишь для развлечения.

— Для вас, американцев, теперь все развлечение. Даже конец света.

— Спасибо… что вы защищали нас, — сказала Мэгги.

Сикх запихнул громадный пистолет себе за пояс.

— Никаких проблем, — сказал он. — Вы платите сейчас? Двести долларов.

— Да. Хорошо. — Мэгги внутренне собралась, чтобы хватило сил порыться в сумочке на ремешке, и протянула ему несколько смятых пятидесятидолларовых купюр, на одну больше, чем следовало, в знак благодарности. В обмен он протянул ей свою визитную карточку, на которой было напечатано: «В высшей степени мобильный лимузин. Пранадат Сингх, владелец».

— А те, кто будет гневить богов, получат по заднице, — заметил он вскользь. И спустя миг и его уже не было.

— Боб умер? — решился еще раз спросить Хупер после того, как вдалеке раздался звук закрывающейся парадной двери. Долгие годы Боб Дипиетро был ему почти как родной дядя.

— На какой, черт возьми, планете ты живешь?

— Я все время на работе. Это так странно, что ты вернулась домой как раз тогда, когда я фактически впервые за неделю дома.

— А где Элисон?

— В городе. Она тоже круглыми сутками работает. Мы оба — как трудоголики.

— А где тетя Линди?

— Я не знаю. Где-то. Я слышал о снайпере. Но вовсе не подозревал, что Боб — это тот, кто был убит.

— Куда катится этот мир? — сказала Мэгги, падая в объятия удивительно сильных сыновних рук.

— Не знаю, мама. Может быть, всему следует развалиться, прежде чем снова слиться воедино.

— У тебя отвратительная прическа.

— Извини. Это эксперимент с модой. Ты рано вернулась из Венеции.

— Там ничего не получилось, — сказала она и еще разок всплакнула.

— Я знаю, что ты была с Фредериком Свонном.

— Откуда ты знаешь?

— Эм-ти-ви. Я теперь там работаю.

— Да?..

— Есть такая передача «Страна слухов». Ты с ним туда попала. Просто фотографии из какого-то аэропорта в Италии.

— О боже…

— Ты, мамуль, выглядела нормально. Не беспокойся. Но я не думаю, что вы подходите друг другу.

Мэгги сама удивилась тому, что рассмеялась. Яд и раскаянье из ее головы сочились одновременно.

— Ты хоть понимаешь, насколько абсурдной становится жизнь? — простонала она.

— Послушай, мам, для меня она всегда была полностью абсурдной.

— Что?.. Я так старалась, чтобы у тебя все было хорошо.

Хупер погладил ее по голове.

— Может быть, мама, все было немного более чем нормально. А что ты все же делала с Фредериком Свонном в Италии?

— Не знаю. — Мэгги снова принялась рыдать. — Мне нужно лечь, а то начнется истерика. Поговорим утром.

— Эй. Я рад, что ты вернулась, мам. Извини за… хм…

Она подняла руку, показывая, что не вынесет больше ни слова объяснений.

— Здесь пусто без тебя, — сказал Хупер, не в силах сдержаться.

Она чуть не опоздала на похороны. Следующим утром какой-то друг семьи Дипиетро ответил по телефону и послал ее в церковь Святой Девы Божественной Чаши в Дэнбери. Она прибыла уже тогда, когда процессия направилась за автомобилем с гробом на кладбище Святых Имен. Вдова Боба, Эмили, хирургическая сестра, работавшая каждый день по локти в крови в городской больнице в Дэнбери, была так потрясена смертью мужа, что ее вели под руки ее сын Джин и двоюродная сестра. Мэгги решила продолжать выплачивать зарплату Боба в течение полного года. Она попросила священника сообщить об этом Эмили, чтобы та, по крайней мере, не считала, что осталась без средств к существованию. Священник сказал Мэгги, что у Боба был страховой полис, но зарплата между тем будет хорошей поддержкой. Потом они оставили Боба лежать в земле, которую он так любовно обрабатывал долгие годы.

«После этого все что угодно ради возвращения к нормальной жизни, — думала Мэгги. — Все что угодно!»

Вернувшись с похорон, она застала Нину в «сердце» дома. Она фаршировала помидорки-черри тапенадом с каперсами на завтра для обеда членов совета директоров Общества изучения истории средневековья Йельского университета. Мэгги молила Бога дать ей хотя бы какую-нибудь тупую работу, и сверхчувствительные антенны Нины точно уловили это состояние. Она дала Мэгги задание прищипывать слоеные пирожки, которые были уже начинены сливочным сыром с мясом краба в карри. И в течение часа они не обмолвились даже словом. Они просто слушали радио, в котором среди прочего прозвучал ангельский тенор Свонна, певший нелепую рок-арию в стиле псевдобарокко. Мэгги одновременно заплакала и рассмеялась. Заплакала из-за своего разбитого сердца, а рассмеялась над тем, из-за кого это сердце было разбито. После всего она была уже готова выпить кофе и рассказать Нине обо всем. В семидесятых годах Нина была замужем за участником рок-ансамбля, поэтому она понимала этот тип людей и стиль их жизни. (Теперь ее бывший супруг содержал прогулочное судно для наблюдения за китами в Саут-Уэллфлите на полуострове Кейп-Код.) Мэгги без утайки рассказала ей все о своем фиаско в Венеции, не скрыв даже унизительную развязку.

— Думаю, что Регина оказала тебе услугу, — сказала Нина.

— У меня странное чувство, что она вежливо предложила мне уйти, поднеся на дорожку, как говорится, на серебряном блюде. Быстренько и красиво.

— Так оно и есть.