Наталья Ермаковец - Отражение в глазах

— На заочном в экономическом.

— То есть и здесь прямая связь с моим признанием. Черт, какой-то дешевый эффект бабочки!

Взлетевшая ладонь Княжева приземлилась на середину руля, и тот обиженно взвыл. Словно стыдясь своего вопля, автомобиль съехал с трассы на узкую лесную дорогу и начал петлять между деревьями. Еле различимые следы шин и плохо укатанный снег на колее зародили подозрение, что ездят здесь не часто. И, уж если завязнешь в сугробе, останется надеяться только на техпомощь. Преувеличенно аккуратные движения Егора и скорость чуть быстрее пешехода подтвердили Танины домыслы, что при создании «Мазерати» итальянцам и в голову не могло прийти, что на ней будут покорять снежные дали.

Обогнув какой-то подозрительный холмик и от этого едва не ткнувшись носом в соседнее дерево, Княжев сдавленно выругался и покосился на молчащую Таню.

— Почему не возражаешь мне? Или неутомимый ежик в тебе превратился в другого зверя?

— Он ушел в зимнюю спячку. Да и что толку спорить с тобой! Может, в чем-то ты и прав. Только все равно жизнь повернулась бы так, как должна, рано или поздно.

— Э, нет, не согласен. Что значит «как должна»?

Впереди замаячил просвет широкой поляны с четырьмя припаркованными машинами. Огромные, как валуны, они молчаливыми стражами стерегли свои владения. Даже неискушенный взгляд Тани определил, что хозяева машин не жаловали отечественный автопром и явно не задумывались над идеями Фрейда о любви к большим размерам. Но, выбрав тяжеловесные внедорожники, не прогадали и в лесу наверняка не испытывали такие трудности, как они с Егором.

Княжев заглушил мотор, отстегнул ремень безопасности, но не спешил выходить из салона и явно собирался закончить разговор, для чего и повернулся к Тане.

— Так вот я, Танюша, не фаталист, свою жизнь пытаюсь строить сам. И очень не хочу, чтобы ты послушно плыла по течению, как тихоходная баржа. Надо бороться за свое счастье.

Перед ее глазами закачалась на волнах пузатая проржавевшая посудина с торчащими во все стороны витыми канатами, в которые удобно вцепились водоросли. Один миг из жизни Саргассова моря. Стряхнув наваждение, Таня накрутила на палец прядку волос и уточнила:

— А если превращение в баржу произошло уже? Что тогда? Разве может она стать фрегатом? Если привыкла возить грузы, тупо ездить туда-сюда…

— Тогда ей нужен капитан. Нормальный. Который откроет в ней парусник, — хмыкнул Княжев и пожал плечами, будто ответ и так был ясен.

Слова следующего вопроса выговаривались медленно, с усилием, словно выползающая зубная паста из почти пустого тюбика.

— А достойна ли эта… баржа… нормального капитана? Да и вообще счастья… стать фрегатом?

Таня смахнула с рукава куртки невидимую соринку и сосредоточенно заскребла ногтем ткань. Рядом с ее рукой неожиданно появились пальцы Егора. Они деловито потрогали материю, а потом приподняли Танин подбородок. Княжев смотрел внимательно и очень серьезно.

— Поверь мне, она достойна. Такие открытые, чистые, не способные на подлость и предательство… корабли, — Егор споткнулся на последнем слове, — еще нужно поискать.

Пальцы Егора мешали Тане нормально глотнуть, и она аккуратно убрала его ладонь от своего лица, но не выпустила из рук.

— А если что-то скрыто в трюме? — шепнула она.

Княжев громко засмеялся и порывисто прижал к себе голову Тани так, что до нее донеслось невнятное бормотание про обглоданные крысами кости юнги.

В стекло машины аккуратно постучали, и отпрянувшая Таня увидела мужское лицо. Егор широко улыбнулся. Он перегнулся назад за простой вязаной шапкой, которая превратила его в студента-переростка, и выскочил из автомобиля. Его тут же облапил незнакомец, между пальцами которого опасно поблескивал огонек сигареты, и завершил приветствие тычком по плечу Егора.

— Ну ты и гад, Княжев!

— Я тоже рад тебя видеть, Костя.

Егор метнулся к Таниной двери и помог ей выбраться.

Стоящий напротив мужчина с веселым и некрасивым лицом был очень высок, почти на полголовы возвышаясь на Княжевым. Казалось, создавая его, природа собрала все нужное, но потом отвлеклась на что-то постороннее и забыла внести последние изменения. И орлиный нос изрядным горбиком остался нависать над пухлыми до вывернутости губами; лохматые брови нуждались в стрижке; скулы выступали вперед так сильно, будто хозяин для этого эффекта специально удалил себе парочку зубов. Только глаза были хороши: на фоне бледной кожи они мерцали голубыми огоньками, такими задорными и притягательными, что все изъяны лица мгновенно забывались.

— Сколько же мы не виделись!.. Полгода?

Егор качнул головой:

— Год. В прошлый раз встречались тут же, под елками. За это время ты, я вижу, в космонавты подался: костюм вот модный прикупил!

Костя опустил глаза, с интересом, как будто в первый раз, оглядел свою нестерпимо-голубую куртку и лыжные брюки на оттенок темнее и довольно ухмыльнулся.

— Завидуешь? Я не жадный, дам поносить. С барышней-то познакомишь?

Та-ак, вот сейчас и начнется выставка собак, а она выступит именно в роли оцениваемого питомца. Окрас, стать, прикус… «М-да, а экстерьер-то мог быть и получше». Но мазнувший по Таниной фигуре взгляд Кости стер неприятные ощущения: рассматривать ее никто не собирался. Во всяком случае, явно.

— Знакомьтесь. Это Таня, — Егор приобнял ее за плечи. — А это Константин, мой одногруппник.

— Можно Костя, — душевно пробасил тот и неожиданно ободряюще подмигнул. — Ты что-нибудь притащил или порожняком приехал?

— Обижаешь…

С заднего сидения Княжев с усилием выволок картонную коробку и неловко опустил ее в сугроб, мгновенно просевший ровным квадратом.

— Чё-то ты сноровку теряешь, Егорка!

К коробке заботливо наклонился новый собеседник. Тане были видны только мощные кулаки, которым бы позавидовал деревенский кузнец, широкая спина под темной курткой да кончики светлых волос, торчащие из-под малюсенькой шапки, неизвестно как державшейся на самой макушке. Проинспектировав содержимое и убедившись в его целостности, мужчина поднялся.

Он был невысок, лишь на полголовы выше самой Тани, но кряжист. Квадратное тело борца с мощными ногами-колоннами. Такого непросто свалить во всех смыслах. Лицо под стать телу: рубленое, грубоватое. Чуть приплюснутый на конце нос, как у какой-то водоплавающей птицы, клочковатые брови, нечеловеческий янтарный цвет глаз. С трудом верится, что такой хищник затесался в друзья к добродушному, но проницательному Княжеву. Скорее всего, внешность оказывает этому человеку плохую службу, но почему же от его тяжелого взгляда исподлобья ноги Тани предательски подрагивают?