Джессика Соренсен - Тлеющий уголек

Я рычу в телефон и пихаю его в сторону:

— Мне просто нужно поговорить с ним.

Она отступает назад и восхищается своим творением:

— Я чертовски хороша, если хочешь знать мое мнение. — она отходит в сторону, чтобы я могла взглянуть в зеркало. Мои серые глаза блестят серебром, обрамленные черным карандашом, а губы выглядят полными и пухлыми. Она засунула розу мне за ухо, а мои черные волосы струятся вниз по моей спине. На шее у меня колье с розой по центру, а черное платье обтягивает мое тело. Мои ноги зашнурованы в черные сапоги, и черные оперенные крылья виднеются из-за спины.

— Мне кажется, это немного странно, — говорю я, осматривая себя в зеркало. — Я имею в виду черные перья…люди и так уже думают, что я сделала так, что Ладен исчез, и подобное может вывести их из себя. А затем эта штука с Маккензи… — я ни с кем не поделилась правдой, даже с Рэйвен.

— Плевать, что они думают, — заявляет она, смахивая излишки туши палочкой для ресниц. — Ты ничего не делала, и, если кто-то будет тебя доставать, выруби их — я знаю про драку в баре, Эмбер.

Черной лентой я соединяю переднюю часть платья:

— Мне нравится этот костюм.

— Ну, ты превратилась в Мрачного Жреца, — говорит она, закрывая карандаш.

Я поворачиваюсь к ней:

— Такой я должна быть? Я думала, что их кости проступают сквозь кожу.

Она бегло смотрит на меня:

— У некоторых да… тех, что сходят с ума. Но некоторые прекрасны, как Ангелы Смерти. — звонит телефон в её сумочке. Она берет его, читает, а затем отправляет сообщение, прежде чем убрать его.

Я пробегаю пальцами по мягким лепесткам розы в моих волосах:

— Мне казалось, ты говорила, что не знаешь о них.

— После того, как ты рассказала о них, я вернулась и подобрала книги, чтобы освежить свою память, — она снова мажет губы. — Ты выглядела такой расстроенной от того, что я ничего не помню.

Я глажу кончики своих крыльев:

— Что еще ты знаешь?

Она прикусывает свои глянцевые губы:

— Много чего, но я хочу, чтобы ты приготовилась к тому, что я узнала, — Рейвен берет меня за руку и тянет из спальни. — Они исключительно красивы. На самом деле, настолько красивы, что некоторые люди не могут разглядеть их красоту.

Я следую за ней вниз по лестнице:

— А что насчет безумия? Это правда? Они действительно теряют разум от бремени смерти и крови Жнецов?

Она спотыкается у передней двери и выравнивает ноги в своих белых высоких каблуках:

— Они могут, если будут в гневе от смерти. Я думаю, это все о добре и зле и подобных вещах. По крайней мере, так сказано в книге.

Я поворачиваюсь боком, чтобы протиснуться в дверной проем:

— Как в Мрачном Жнеце? Он гнев смерти, верно?

Она запинается от моей осведомленности:

— Да, это Мрачный Жнец. Мнение заключается в том, что Мрачный Ангел является гибридом крови Ангела смешанной с кровью Жнеца и кровью человека.

На улице темно, луна и звезды ярко светят. Мы садимся в её машину, и мне приходится наклониться вперед, потому что неудобно облокачиваться на крылья. Рэйвен снимает крылья и бросает их на заднее сиденье, прежде чем сесть, а потом запускает двигатель.

— Жнецы считаются плохой версией смерти. Они собирают злые души, и они очень могущественны. Предположительно, Мрачный Ангел был послан на Землю, чтобы остановить битву между Ангелами Смерти и Мрачными Жнецами по поводу того, кто должен получать души… или, кто из них воровал их. — она поправляет зеркало и задом выезжает на улицу. — Мрачный Ангел живет на Земле в качестве человека, несущего в своей крови силы рая и ада — их тела держат равновесие, чтобы удержать Ангелов Смерти и Жнецов на том же уровне, чтобы ни у кого не было большей власти над другими.

— Ты говоришь так, будто Ангелы Смерти не так плохи, как Жнецы, — говорю я, заметив, что ее версия истории совпадает с той, которую я прочитала в книге. — Разве Ангелы хорошие?

— В некотором смысле, да. Они те, кто собирают хорошие души, но книга говорит, что они пожадничали, пытаясь сбалансировать сбор душ, когда Жнецы начали воровать невинные души, — она тяжело вздыхает. — Но в любом случае, я думаю, Жнецы постоянно пытаются обмануть Мрачных Ангелов и морочат им головы, чтобы они сдались смерти и присоединились к ним. Это как игра для них или что-то в этом роде, хотя, технически, ни Жнецы, ни Ангелы не должны вмешиваться в их жизни.

Её шины визжат, когда она прижимается к обочине. Тротуары заполнены детьми, наряженными на Хэллоуин и с мешками конфет, а дома сверкают фиолетовыми и оранжевыми огнями. Девочка в костюме ангела, держась за мамину руку, идет вниз по тротуару мимо дома с жутким туманом на передней лужайке. Может Ангелы и Мрачные Жрецы действительно существуют?

Я отворачиваюсь от окна и прислоняюсь к двери:

— Так что происходит с Мрачными Ангелами, которые не сходят с ума? Они просто живут, подвергнутые пыткам смерти пока не умрут?

Рэйвен отвечает не сразу:

— По сути, я так думаю.

Я вспоминаю тату Ашера и историю: одна девушка со смертью на ее плечах связывает их обоих, и единственным выбором она спасет мир. Но бой не будет легким . Должно быть, он говорил о Мрачном Ангеле.

Машина вильнула, пока она тянулась на заднее сидение, охотясь за чем-то:

— Здесь есть книги, — она бросает книгу мне на колени и возвращает контроль над своей машиной. — Здесь на самом деле не сказать, что намного больше, чем то, что я рассказала тебе, но я отметила страницы, если ты захочешь прочитать.

— Спасибо, — я открываю книгу и включаю свет над консолью. — Я серьезно. Тебе на самом деле не нужно было повторно перепроверять и читать это.

Она возится с температурой, поворачивая вверх-вниз:

— Послушай, Эмбер, я знаю, я была паршивым другом большинство нашей дружбы, особенно в течение последней недели или около того. Но я хочу начать все заново — я хочу быть лучшим другом.

— Ты хороший друг, — я переворачиваю страницу, она отмечена. — И стервозность на прошлой неделе полностью приемлема, учитывая… что произошло. — я делаю паузу, одна вещь не дает мне покоя. — Но, Рэйвен, можешь делать мне одолжение и никогда не называть меня сумасшедшей, даже когда злишься?

Она кивает раскаянно:

— Мне очень жаль. Это был удар ниже пояса. И я знаю, что ты не сумасшедшая.

Я так не уверена. На самом деле, я начинаю думать, что Мрачный Ангел живет внутри меня.

Пока мы ехали по мосту, мы обе перестали дышать. Дорогу по-прежнему окрашивали знаки Х, а средняя полоса ободрана от столкновения. Есть небольшое место, украшенное цветами и лентами.

Мой разум возвращается к пьяной драке и как Ашер уложил парня в два раза больше себя, не моргнув глазом. Мог Ашер убить его, защищая Рэйвен? Но зачем ему раскрашивать место происшествия?