Пенелопа Уорд - Дорогой сводный брат

— Охренеть…Грета! Поздравляю!

Я обнял её и ощутил как сильно бьётся её сердце. Конечно, виной тому был адреналин от выигрыша. Моё же сердце разрывалось совсем по другой причине.

Мы отправились на поиски местечка, где можно перекусить и в итоге забрели в стейк-хаус. Но к еде я почти не притронулся. Меня полностью поглотили мысли о загадочном сообщении, что пришло с неизвестного номера несколькими минутами ранее.

Смс с номером 22 пришло ровно в 2:22.

22 февраля — день рождения Ренди.

Не знаю почему, но я был уверен, что это его извращённый способ добраться до меня даже с того света.

Зато у Греты проблем с аппетитом не было. Она разделалась со своим стейком и уже практически «утопила» в соусе мой.

— Вкусный соус? Мясо не лишнее? — поддел я её.

— Мне нравится. Это напоминает мне про папу. Он добавлял соус абсолютно во все.

Я улыбнулся, наблюдая за тем как она ест. Грета и представить себе не могла как важно для меня, что она была рядом. После всех моих срывов и приступов агрессии, она по прежнему сидела напротив… с перепачканным в соусе лицом.

— Что? — спросила она с полным ртом, заметив мою улыбку.

— Ничего, грязнуля. — Я протянул руку и вытер уголок её рта салфеткой.

Мое тело сковало напряжение. До меня вдруг дошло, что завтра я уеду, и скорее всего, мы больше никогда не увидимся. Сегодняшний день эмоционально вывернул меня наизнанку. И я понял кое-что ещё: ответ на вопрос Греты, причина по которой меня бесило то, что к ней пристают другие мужчины. Я отпустил её лишь тогда, когда был уверен, что она счастлива и рядом с ней человек, который любит её. Всё, в чём я убедил себя, пытаясь забыть её, было ложью. Это осознание вернуло мои чувства к ней в самое начало и я был не в состоянии управлять ими.

Откинув голову на спинку кресла, я тяжело вздохнула. Читать его мысли стало для меня настоящей пыткой. Мне нужно было отвлечься от книги, так как напряжение от того, чем закончится эта история становилось просто невыносимым.

К тому же, я уже опаздывала на вечеринку в «Underground». И так как отчасти сама занималась её организацией — увильнуть было никак нельзя.

Я решила, что приму душ, оденусь, а Kindle возьму с собой и дочитаю книгу, как только появится свободная минутка. Устройство показало, что до конца оставалось всего пятнадцать процентов. И мне казалось, я легко осилю их даже в людном месте.

Знаете, как говорят: «Когда кажется…»

Ночь был на удивление прохладной. Я стояла на углу, пытаясь поймать такси. Тонкое, красное платье, надетое на мне, определенно подходило для клуба «Подземка», но, вероятно, мне стоило взять с собой куртку.

Салли отправила мне сообщение.

«Повеселись сегодня вечером!»

Я пыталась убедить ее пойти со мной, но она сказала, что у нее свидание с электробритвой для ежемесячной ночи «женских прелестей». Мне этого знать не нужно было, особенно когда в реальности это вовсе были не «женские прелести».

Мы сняли маленький, приватный зал с баром для вечеринки. Эта ночь была бы эпичной, не будь я столь поглощена концовкой книги.

Наконец, я поймала такси.

— Западная 16-ая улица.

Я захлопнула дверцу машины и сразу же, не теряя ни минуты, взяла в руки Kindle.

После того, как мы покинули закусочную, моя паника вернулась в полной силе. Грета пошла за напитками для нас, а я отправился купить еще чипсов.

Я сел за стол, чтобы подождать её, как вдруг, откуда ни возьмись, слёзы начали катиться вниз по моему лицу. Это было бессмысленно, в голове не было и мысли, которая могла вызвать эти слезы. Казалось, просто освобождались все накопившиеся эмоции. Но здесь я в последнюю очередь хотел бы потерять самообладание. Стоило слезам начаться, их было не остановить.

Наказывая самого себя, я стал подливать масла в огонь, сосредоточившись на вещах, которые делали все только хуже. Я иногда винил себя за то, что родился и превратил жизнь Рэнди в страдания. Интересно, продлился бы его с мамой брак дольше, если бы не я. Глубоко внутри всегда тлела надежда, что между нами что-то поменяется, что мы с ним могли бы однажды посмотреть друг другу в глаза и увидеть что-то кроме ненависти; что он скажет мне, будто на самом деле любил меня, хоть и не знал, как показать это.

Теперь этому не бывать.

Я посмотрел вверх и увидел Грету, возвышающуюся надо мной и изучающую взглядом. В каждой ее руке было по напитку.

Я облизал слезу с губы.

— Не смотри на меня, Грета.

Она поставила бокалы на стол и сразу же обняла меня.

В объятиях Греты, слезы лишь усилились. Мои руки впились в её спину в молчаливой мольбе не отпускать меня. В конце концов, я успокоился.

— Ненавижу это. Я не должен оплакивать его. Почему я плачу из-за него?

— Потому что, ты любил его.

— Он ненавидел меня.

— Это не было ненавистью. Он злился, потому что видел в твоих поступках самого себя. Рэнди не умел ненавидеть, он просто не знал, как быть хорошим отцом.

Меня удивило то, насколько права она была, хоть и не знала моего секрета. Рэнди ненавидел то, что видел во мне, то, что напоминало ему о Патрике.

— Ты многого не знаешь. Самое хреновое то, что после всего пережитого вместе дерьма, я все еще хотел заставить его гордиться мной, заставить его полюбить меня.

Я глубоко выдохнул, потому что никогда никому в этом не признавался.

— И я знаю, что тебе удалось это сделать, — тихо сказала она.

Взгляд ей в глаза напомнил мне, что я смотрел в душу первого человека, которому на самом деле удалось заставить меня почувствовать себя любимым. За это я буду ей бесконечно благодарен.

— Что бы я без тебя сегодня делал?

— Я рада, что сегодня вечером ты застрял именно со мной.

— Я никогда раньше не перед кем не плакал. Ни разу.

— Все бывает в первый раз.

— Ты ведь знаешь, что это не самая удачная шутка?

Мы засмеялись. Мне нравился её смех.

— Ты заставляешь меня чувствовать, Грета. Так было всегда. Хорошо это или плохо, но я чувствую все. Иногда, я вел себя как настоящий мудак, просто потому что подавлял чувства, не сумев взять под контроль. Я не знаю, что в тебе такого, но кажется, будто ты видишь меня настоящего. В ту секунду, когда снова увидел тебя в саду Грега… я потерпел поражение. У меня больше нет сил скрываться. Я знаю, что тебе было трудно видеть меня рядом с Челси. Знаю, что по-прежнему небезразличен тебе. Я чувствую это, даже когда ты делаешь вид, словно все в прошлом.

Это были самые честные слова, сказанные мной за весь вечер. Грета никогда не умела скрывать чувства и, хоть она пыталась маскировать это, её дискомфорт рядом с Челси был очевиден. (Хотя, Челси, казалось, не замечала этого). Я не мог представить себе, как бы справился, если бы ситуация была обратной.