Пенелопа Уорд - Дорогой сводный брат

Мои слёзы, наконец-то, высохли. Пока мы сидели, обнявшись, её губы молили меня поцеловать их. Я бы хотел иметь волшебный ластик, который позволил бы мне испытать это однажды и сразу же стереть все последствия. Конечно, это никогда не будет возможным. Не думаю, что существовал человек достойный этих губ, и уж тем более это был не я. Поэтому, я просто смотрел на них, желая поцеловать её, но зная, что не сделаю этого.

Возможно, она прочитала мои мысли и испугалась меня, потому что резко встала.

Дальше я помню, как девушка подбежала к столу с рулеткой, поставила часть своих денег на номер 22, а остальное уже история. Этой девчонке невероятно везло.

Девятнадцать тысяч долларов. Я не знаю, что шокировало меня больше: то, что она второй раз за ночь выигрывает или то, что ей удалось изменить мой вечер с помощью потрясающей игры на 22 номер. Мистическое сообщение больше меня не тревожило. Наоборот, я в очередной раз был рад находиться здесь и поклялся, что остаток ночи, наши последние часы вместе, мы проведем на полную.

Она заставила меня взять тысячу долларов. У меня не было намерения тратить их. Я все время пользовался своими деньгами. Мне было все равно, потрачу ли я последний цент своих средств на нее, ведь я никогда не смогу отплатить ей за то, что она была рядом той ночью. Я ничем не заслужил этого.

В итоге мы оказались в одном из бутиков игорного дома, где настроение вечера изменилось настолько, что мы не могли избавиться от него до конца поездки.

Я выбрал платье, которое, как мне показалось, идеально бы сидело на ней, а она пошла в примерочную, чтобы надеть его. Я играл с телефоном, чтобы отогнать мысли о том, что она раздевается всего в паре метров от меня.

Грета долго не выходила, потому я спросил:

— У тебя там все хорошо?

Она сказала, что у нее застряла молния, поэтому, не мешкая, я отодвинул занавеску в сторону и зашел в кабинку.

— Иди сюда.

Как только я увидел ее прекрасную спину в этом платье, то незамедлительно понял, что заходить сюда было большой ошибкой. Мои пальцы покалывало, когда нежно прикоснулся к ее волосам, чтобы перекинуть их через плечо наперед.

Когда я потянул за ткань, ее дыхание участилось. Зная, что эту реакцию вызвало мое прикосновение, я тоже стал чаще дышать. Я терял контроль. Непристойный мысли наполнили мой разум. В одной из них я яростно разрывал на ней платье и брал сзади, все это время наблюдая за ее лицом в зеркале.

«Это всего лишь мысли», — говорил я себе. — «Сконцентрируйся на конкретной задаче.»

— Ты не шутила. Она действительно заела. — проговорил я, изо всех сил пытаясь исправить проблему, чтобы поскорее убраться оттуда. Наконец, бегунок зашевелился. — Есть.

— Спасибо.

Не было необходимости опускать его еще на несколько сантиметров, но я не смог устоять перед соблазном увидеть нежную кожу ее спины.

— Готово.

Это напомнило мне о каждой части ее тела, которое она одной ночью отдала мне целиком и полностью. Может это произошло всего раз, но в глубине души я знал, что часть ее все еще принадлежит мне. Язык ее тела доказывал это и заставлял задуматься, был ли я первым и последним человеком, кто действительно удовлетворил ее.

Мои руки задержались на ее плечах. Она потупила взгляд в пол, и я знал, что девушка тоже борется с чувствами. Впервые с момента нашего воссоединения я действительно осознал, как сильно Грета все еще хочет меня в сексуальном плане. Наше желание друг друга было таким сильным, ограниченное этим крошечным пространством, что можно было буквально ощутить его вкус в воздухе.

Я смотрел на нее в зеркале, пока она не подняла глаза и не встретилась со мной взглядом. Я не был готов к тому, как быстро она развернулась. Наши лица разделяли считанные сантиметры, и мое желание поцеловать ее никогда не было сильнее, чем в тот момент. Я опустил взгляд на ее рот и, чтобы успокоиться, принялся считать в уме. Это не помогало, потому я закрыл глаза.

А когда открыл их, желания просто поцеловать ее не было. Оно стало еще хуже. Слава Богу Грета не могла читать мои мысли, потому что картинка того, как я трахаю ее красивый ротик была невероятно ясной в моей голове. Я чувствовал, как у меня встает, и молился, чтобы она не посмотрела вниз.

Мне нужно было уйти, но я не мог.

Челси.

Челси.

Челси.

Ты любишь Челси.

«Чувствовать подобное нормально, пока ты не поддаешься этим порывам», — говорил я себе. Это естественно. Нельзя предотвратить того, что желает твое тело, если поддаваться ему. И я заслуживал большой и блестящий приз за сопротивление. Вместо «зеркального шара» мы назвали бы его «синим яйцом».

К нам подошла работник магазина.

— У вас все хорошо?

— Да! — закричала Грета.

Но по ее голосу я знал, что это не так. Все это сводило ее с ума, и будь я проклят, если по окончанию этой ночи ей будет больно.

Пусть мы и не признали того, что произошло между нами на вербальном уровне, я все равно инстинктивно сказал «Прости». После этого отодвинул занавеску и ушел.

Мы решили провести ночь в отеле, так как оба выпили. Мы разделились, чтобы принять душ, и после встретились в номере Греты, собираясь пойти в ночной клуб казино. Когда она открыла дверь, ее вид в облегающем бордовом платье снова выбил воздух из моих легких. Ее волосы все еще были мокрые, но выглядела девушка потрясающе.

— Вау, — выдохнул я, не имея намерения говорить это вслух. Слово просто слетело с губ, прежде чем мозг успел предупредить меня не быть таким очевидным. Нужно было превратить в шутку мой прокол. — Ты определенно больше выглядишь, как убитая горем старушка.

— И как же я выгляжу?

— Вообще-то, ты кажешься слегка раскрасневшейся. Хорошо себя чувствуешь?

Если честно, выглядела она так, словно ее только что тщательно оттрахали, и от этого у меня заболел член.

— Я в порядке, — ответила она.

— Уверена?

— Ага.

— Так приятно было принять душ, — проговорил я.

И под этими словами я подразумевал два оргазма, до которых довел себя, думая об альтернативной концовке событий в примерочной.

— Я тебя понимаю, — сказала она.

— Тебе нужно высушить волосы?

— Да. Дай мне минутку.

Я включил ESPN и прилег на кровать.

Примерно через десять минут она вышла из ванной комнаты.

— Я готова.

Ее волосы были убраны наверх, открывая шею в полной красе, и я понял, что до конца ночи у меня будут проблемы.

Я подскочил и выключил телевизор.

Мы шли по коридору, и запах мыла на ее коже окутывал мои чувства. Оглянувшись на нее, я хотел, чтобы она знала, как красива, когда сказал: