Елена Константинова - Жизнь как жизнь и фэн-шуй в придачу

Погода к вечеру испортилась окончательно. Обещанный циклон, три дня терроризирующий Москву, добрался, наконец, и до наших широт. В прогнозах погоды я всегда пропускала такую подробность, как скорость ветра. Но сейчас не мешало бы объявить штормовое предупреждение. Автобусы, маршрутки, словно теплолюбивые животные, попрятались по норкам. Люди же, напротив, в резко возросшем количестве скапливались на остановках и каждую случайно забредшую транспортную особь брали штурмом.

Мне удалось втиснуться лишь в пятую по счету подъехавшую, когда я закоченела настолько, что дополнительная плата за проезд в виде двух оторванных пуговиц (справедливости ради нужно сказать, что одну я успела-таки подхватить и спрятать в карман) ничуть меня не расстроила. Подумаешь, пуговицы оторвали, зато за сорок минут езды я, наконец, отогреюсь и снова почувствую себя человеком. Спрессованный народ дружно желал городскому мэру и прочим народным избранникам ездить исключительно в общественном транспорте и требовал не делать остановок до конца маршрута. Поскольку я благоразумно решила начать с самых дальних адресов, чтобы, по мере продвижения, оказываться все ближе к центру, где ходит больше транспорта, а значит, возможность вернуться домой — реальнее, я мысленно согласилась с народными требованиями, прикрыла глаза и постаралась получить удовольствие от поездки: тепло, нет ветра, из магнитолы течет какая-то мелодия…

То ли маршрутка попалась с реактивным двигателем, то ли мне настолько не хотелось вылезать из нее и брести неизвестно куда, но дорога показалась мне как минимум раза в три короче ожидаемой. По крайней мере, я бы еще с удовольствием ехала и ехала…

Оказавшись в незнакомом районе, всегда следует обратиться к аборигенам, чтобы выяснить хотя бы направление, в котором вам надлежит двигаться. Иначе вы рискуете, проплутав в городских джунглях, затратить неизмеримо больше драгоценного времени и не менее драгоценных сил. Но где возьмешь аборигена, если на улице — темень, мороз, снег и все пассажиры, вывалившиеся из маршрутки, мигом исчезают, словно тараканы в подвернувшиеся щели? Я двинулась вперед, стараясь из-за снежной мглы не пропустить таблички с указанием названия улицы и номера дома. Улица, судя по названию остановки, была подходящая, но следовало хотя бы убедиться, не удаляюсь ли я от искомого объекта. До чего же длинные строят дома в современных микрорайонах! Стоя возле одного угла дома, другого просто не разглядеть — он теряется где-то в заснеженной дали. Что, если для того, чтобы добраться до нужного номера, мне придется пройти мимо двух-трех десятков таких домиков? Нет, я тогда просто устроюсь под ближайшим деревцем. А весной меня откопают…

В общем, и до своего родного дома я не добиралась с такой радостью. Наконец-то! Наконец я сейчас согреюсь, отдохну, выясню все насчет этого Вениамина, который явно сидит сейчас в тепле и уюте, смотрит телевизор или читает книжку и думать не думает, что кто-то бегает сейчас по морозу в поисках его пропавшего величества.

Прямо перед подъездом сидела грациозная кошечка. Черная пантера в миниатюре. Красавица.

— Что ж ты вылезла-то на холод? В такую погоду хорошая собака хозяина гулять не потащит, — я тут же вспомнила Лордика, готового шляться по улице в любое стихийное бедствие, но речь-то — о хорошей собаке! — Иди, грейся!

Киска внимательно окинула меня изумрудным взглядом и, демонстративно проигнорировав раскрытую дверь, продефилировала перед моим носом и, мягко подпрыгнув, исчезла в разбитом подвальном окошке.

Нужная мне квартира оказалась на седьмом этаже. Проживал здесь некий Криволапов Василий Самойлович, пятидесяти лет от роду, прослуживший инженером в техбюро радиозавода с момента окончания высшего учебного заведения, можно сказать — всю жизнь, неженатый, не имеющий ни взысканий, ни прочих административных наказаний. То есть обычный положительный мужчина, не один год знакомый с Вениамином и, возможно, могущий рассказать мне что-либо конкретное.

Звонок издал соловьиную трель. Надо же — холостяк, а звонок поставил мелодичный. Надо бы и нам свой сменить на что-то более благозвучное, а то даже Лорд шарахается с перепугу.

— Кто? — густой мужской бас с той стороны двери сразу вызвал в воображении образ мощного брюнета, этакого мачо, по какой-то неведомой причине просиживающего жизнь за письменным столом, вместо того чтобы скакать на диком мустанге и пленять сердца волооких красоток. Впрочем, у такого мужчины и в наших скромных условиях не может не быть целого букета дам, готовых пасть к его ногам по первому требованию. Наверное, потому и неженат, что все, что требуется, получает даром, не расставаясь с драгоценной свободой.

— Здравствуйте, — как же мне-то его разговорить? — Мне нужен Василий Самойлович. Могу я его видеть?

— Зачем? — Однако он чересчур лаконичен.

— Мне нужно с ним побеседовать.

— О чем?

— Простите, а вы не могли бы открыть дверь?

— Зачем?

— Ну, удобнее все-таки разговаривать не через дверь, а непосредственно.

— О чем?

Диалог, кажется, пошел по кругу.

— Скажите, это вы — Василий Самойлович?

— Допустим.

— Вы работаете в техбюро радиозавода?

— Допустим.

— С вами работает Петухов Вениамин?

— Допустим.

— Вот о нем я и хочу с вами поговорить.

— Зачем?

— Ну мы же не можем разговаривать таким образом. Откройте, пожалуйста, дверь.

— Вы кто такая?

— Я знакомая Вениамина.

— Вот и общайтесь со своим знакомым.

— Да в том-то и дело, что я не знаю, что с ним.

— Вы не знаете, а я откуда знаю?

— Вы же вместе работаете.

— Ну и что?

— Вдруг вы слышали о чем-то, вдруг вы сможете помочь мне.

— Слушайте, не морочьте мне голову. Я вас знать не знаю, так что — идите, откуда пришли.

— Василий Самойлович, я вас очень прошу, я специально ехала с другого конца города, чтобы поговорить с вами.

— Я, кажется, ясно вам сказал: идите своей дорогой! Если вы немедленно не уберетесь, я вызову милицию!

— Причем здесь милиция?

— Да, конечно, нашла дурака: открой ей, а у нее за спиной — целая банда. Не выйдет, голубушка, не на того напала. Убирайся по-хорошему.

Я медленно пошла вниз по лестнице. Лифт вызывать не хотелось. Мачо оказался обыкновенным трусишкой, насмотревшимся «Криминальной хроники». Зато понятно, почему он не женат — какая женщина захочет жить с таким придурком? Мужик, называется. Нечего расстраиваться, все равно ничего путного он бы мне не рассказал.

Я снова вышла на мороз из относительно теплого подъезда. На ступеньках сидела та же самая кошка и, прищурившись, укоризненно смотрела на меня, разве что головой не качала.

— А я ведь тебя предупреждала, — говорил кошачий взгляд. — А ты и не подумала обратить внимание.