Рейчел Хокинс - Ее королевское высочество [litres]

Из-за промышленных стиральных машин и сушилок в подвале жарче и душнее, чем можно себе представить.

Мы заканчиваем с полотенцами в полной тишине. Я тянусь к корзине с простынями, и тут замечаю что-то под дальней корзиной на углу стола. Это старый смятый журнал, выцветший от сырости. Интересно, его читал кто-то, кто в последний раз отбывал здесь наказание? Я вытаскиваю его из любопытства, и только когда достаю полностью, вижу на обложке Флору.

Над ее головой красуются большие желтые буквы: ВЗБАЛМОШНАЯ ФЛОРА СНОВА В УДАРЕ! На фотографии она в больших солнечных очках, идет по мощеной улочке, одной рукой обняв себя, а другой закрываясь от фотографов.

Упс.

Я пытаюсь запихнуть журнал обратно под корзину. Надеюсь, Флора слишком увлечена стиркой и не заметит, но она, конечно, замечает. Я не успеваю спрятать журнал – она подходит сзади и выхватывает его у меня из рук.

– Оу, – говорит она. – Кому-то захотелось про меня прочитать. Это лестно.

– Это не мое, – оправдываюсь я, заправляя волосы за уши. – Я нашла его…

– Я даже не подумала, что твое, – Флора изучает свое фото, расправив плечи и слегка приподняв подбородок. Ее привычная поза. – Думаю, это кого-то из наших одноклассников. Хорошая фотка. Прическа у меня тогда потрясная была.

Я уставилась на нее. Она заметила только это? За ней следили всю дорогу, назвали горячей штучкой или как-то так, а она радуется, что волосы хорошо лежат?

Она отходит к своему столу с кучей грязного белья. Журнал лежит между нами, как ядовитая змея. Я с опаской наблюдаю за ним.

Поворачиваюсь к Флоре. Она по второму разу складывает уже сложенные полотенца. Движения натянуты.

– О чем это они? – не выдерживаю я. – «Снова в ударе»?

Хмыкнув, она швыряет сложенное полотенце в пустую корзину, сведя на нет собственные усилия.

– Сказать по правде, я и не помню. Тем летом я много чего натворила.

Она улыбается:

– Слава богу, про меня слишком много пишут, чтобы я могла все упомнить.

Она проносит корзину мимо меня, отпускает одну руку и скидывает журнал на пол. Он падает в лужу, натекшую от влажных простынь.

– О боже, – радостно восклицает она, не останавливаясь. – Я такая неуклюжая.

– Работа в прачечной?

Я смеюсь и устраиваюсь на кровати поудобнее. Наклоняю экран ноутбука, чтобы лучше видеть Ли:

– Ты говоришь так, будто это худшее наказание на свете.

Ли убирает волосы с лица:

– Это просто странно. Ты можешь себе представить такое в Пекосе? Ты совершаешь какой-то проступок – и тебя отправляют, скажем, стирать спортивную форму. Они не знают о том, что можно после уроков оставлять?

– Да ладно, все не так плохо, – уверяю я друга. Я с удивлением понимаю, что это правда. Конечно, я была не восторге от стирки чужого белья целых две последних недели, но проводить время с Флорой оказалось не так уж ужасно. Там, в горах, между нами растаял лед, и пока все идет неплохо. Я все еще считаю ее вестником хаоса, хоть и элегантным, но отбывать наказание с ней вдвоем мне даже понравилось.

– Хм, а к чему такое выражение лица?

Я моргаю:

– Какое?

– Которое у тебя было только что. Такое мечтательное. Что, нашла себе горца, а, Милл?

– Заткнись, – я закатываю глаза.

Ли качает головой и посмеивается:

– Нет уж, я знаю, какое лицо у влюбленной Милли Квинт, и это было как раз оно. Я все видел и знаю твой секрет.

– Ничего ты не видел и ничего не знаешь, – отрицаю я, но сердце бьется быстрее. Я не просто краснею – я красная как помидор. Это видно даже в крошечном прямоугольничке в углу экрана.

Дверь распахивается, и в комнату врывается Флора. Ее золотой хвост раскачивается из стороны в сторону.

– Ох, ну слава богу! – восклицает она и плюхается на кровать, растеряв всю королевскую грацию. Ли вскрикивает:

– Ой, кто это? Это твоя соседка? Я хочу посмотреть на…

– Ладно, мне пора, люблю-целую, пока! – заявляю я и захлопываю ноутбук.

Я не рассказывала Ли о Флоре. И не говорила, что она принцесса. Но почему-то я думала, что стоит ему на нее посмотреть – и он все поймет.

Хотя, конечно, понимать тут нечего, ни в кого я не влюбилась.

– С кем говорила? – интересуется она, подперев рукой подбородок. В руке она сжимает плотный конверт.

– С папой, – соврала я. Показываю на письмо:

– А это что?

Она открывает конверт. Толстая бумага рвется с приятным звуком.

– А это, моя дорогая Квинт, свобода, – поясняет она. Я игнорирую «мою дорогую» и пытаюсь справиться со странным чувством в груди. Она так со всеми говорит. У нее все дорогуши, милочки и душеньки. Иногда мне кажется, что она просто не может запомнить, как кого зовут.

– Смотри, – она кидает мне визитку. На ней рельефные эмблемы, гербы и искусная каллиграфия. Я едва могу прочитать надпись и возвращаю карточку, поглядывая на нее:

– Это на английском? – спрашиваю я.

Флора тянется за визиткой и хлопает меня по руке.

– Ой, не изображай из себя деревенщину, – возмущается она, но улыбается. – Это приглашение на вечеринку на следующие выходные на острове Скай [19] Остров Скай (Isle of Skye) – остров на западе Шотландии. Популярен среди туристов природой и старинными замками. Считается обителью мифов и легенд. . Ее проводит Лорд островов.

Я сажусь обратно на свою кровать и разуваюсь:

– Кто-кто?

– Лорд островов, – повторяет она. Я шевелю пальцами ног.

– Повторить можно сколько угодно раз, но я все равно не понимаю, о ком ты.

Сев на кровати, Флора поджимает ноги под себя. Она в чулках, а на коленке – дырка. Поразительно, как у богини может быть что-то такое человеческое. У меня появляется странное желание протянуть ногу и потрогать дырку пальцем.

Но я сдерживаюсь.

Заставляю себя сосредоточиться на ее лице. Она говорит:

– Для той, кто сознательно выбрал жизнь в Шотландии, ты не слишком-то много знаешь о ней.

Я улеглась в кровать, отодвинувшись подальше от дырки в чулке. От кружочка бледной кожи, от которой так сложно оторвать взгляд.

– Я знаю достаточно, – возражаю с обидой. – Мария Стюарт [20], «Храброе сердце» и так далее.

– Ой, простите меня, эксперт во всем шотландском, – она изображает акцент, преувеличенно растягивая гласные. Я хихикаю:

– Ладно, ладно, только не говори так больше.

Она улыбается, садится на пятки. Приглашение все еще у нее в руках.

– Ладно, позволь просветить тебя. Много-много лет назад, задолго до твоей Марии и «Храброго сердца», острова представляли собой относительно независимое королевство. В основном потому, что от них чертовски далеко от Эдинбурга. И был такой Лорд островов, и он фактически возглавлял Скай, Гебридские острова и… ну, в общем, острова. Ты знаешь.

– Так, – говорю я, но не вполне уверена, что знаю.