Бьянка Иосивони - Взлетая высоко [litres]

Когда я подхожу к «Кексикам Лиззи», то практически врезаюсь в мистера Керриджа.

– Извините!

– Осторожно, мальчик! – бубнит старичок и мрачно смотрит на меня. – Куда ты собираешься так рано в пятницу?

– Я забираю свою девушку, – отвечаю я и машу ему на прощание. – Хорошего дня!

Ага. Свою девушку. Этот «титул» теперь принадлежит Хейли. Не увлекательное приключение, не отношения на расстоянии, не страстная летняя интрижка или лучшая подруга моего лучшего друга. О нет. Хейли – больше, чем все это.

И я опаздываю.

Я перехожу на бег и сворачиваю в ближайший переулок, прохожу мимо кондитерской, магазина детской одежды, где мама всегда покупает вещи для Фила, и аптеки, прежде чем снова сворачиваю и останавливаюсь перед двухэтажным белым домом с темно-зелеными ставнями. Я никогда не был внутри, но слишком хорошо знаю это здание снаружи, потому что уже не раз забирал Хейли отсюда.

Бросив быстрый взгляд на смартфон, я вздыхаю с облегчением. Как раз вовремя. Сеансы Хейли у доктора Санчес заканчиваются в одно время. Я прислоняюсь к нагретой солнцем стене и засовываю руки в карманы брюк. Хотя все так по-весеннему, светит солнце и у нас есть планы на выходные с Лекси и Шейном, я напряжен. Скоро первая годовщина смерти Кэти, и я не знаю, как Хейли справится с этим.

Между тем ей лучше. Она строит планы, готовится к поездке, которую мы запланировали на лето, но ей по-прежнему не хватает Кэти. В одни дни больше, в другие меньше. Но даже если Хейли станет хуже, ей не придется проживать это в одиночку. Мы пройдем через это вместе. У нее есть я, родители, которые приедут в воскресенье, друзья и доктор Санчес – она посещает ее регулярно с октября. Это индивидуальная терапия, и по согласованию со своим старым психологом в Рондейле Хейли начала принимать другие антидепрессанты. Несмотря на то что потребовалось некоторое время, чтобы найти правильное лечение, похоже, Хейли действительно лучше.

В это утро я жду ее здесь, как делал всегда на протяжении последних месяцев.

– Эй, – я приветствую Хейли, когда дверь открывается, и протягиваю к ней руки. Ее глаза покраснели, и она немного бледна, но выглядит не совсем так, как после первых сеансов. Тогда она была совершенно разбита и хотела только заползти в свою постель. Иногда мы так и делали: вместе смотрели фильмы, валялись на подушках, я читал ей вслух книги, пока она не засыпала. В другие дни мы что-то предпринимали, чтобы отвлечь ее.

Сегодня, несмотря на усталость, она одаривает меня улыбкой и легонько целует в губы.

– Спасибо, что встретил.

Она продолжает благодарить меня за заботу, хотя я много раз говорил, что мне нравится это делать. Для меня это само собой разумеющееся. Плюс так мы можем провести больше времени вместе. Я не напоминаю ей об этом сейчас, потому что знаю, что она нуждается в этом. Так же как и в объятии.

– Что ты собираешься делать сегодня? – тихо спрашиваю я, пока мы стоим рядом с клиникой.

То, что я слышу дальше, удивляет меня.

– Я буду писать.

Я делаю шаг назад.

– Правда?

Потому что, насколько я знаю, Хейли не писала с тех пор, как закончила рассказ про Эмико. Она пробовала снова и снова, но разочаровывалась в себе и сдавалась. То, что она хочет снова начать писать, хороший знак.

– Правда, – Хейли кивает. – До сих пор у меня ничего не получалось, но я не позволю неудачам победить. Я хочу продолжать и писать о чем-то новом.

– Ну тогда вперед. – Я беру ее за руку и переплетаю наши пальцы.

Сейчас раннее утро, и у меня остается около получаса, прежде чем я отправлюсь на работу в больницу. Хейли специально расставила свои сеансы с психологом так, чтобы мы могли побыть вместе после них, пока ей не придется идти в закусочную на свою смену. Это непросто, ведь я не оставляю надежды поступить на курсы для парамедиков. Мы оба надеемся, что меня примут в ближайшей к дому школе, но никогда нельзя быть уверенным наверняка. Мы уже говорили о том, что сделаем, если меня примут в другом городе. Будем ли мы тогда ездить друг к другу по очереди или… захотим сделать шаг вперед и съедемся. Но это все в будущем. Хоть оно, возможно, и ближе, чем мы думаем, но сейчас я просто хочу насладиться моментом. Это то, чему Хейли научила меня: жить одним моментом.

Когда мы познакомились, я решил, что она веселая, смелая и беззаботная. Хейли была полна жизни и открыто встречала любое испытание. Я бы никогда не догадался, что за всем этим на самом деле стоит, потому что ты не всегда видишь людей такими, какие они есть. Самый счастливый человек, возможно, пролил много слез. А девушка с самой лучезарной улыбкой могла потерять волю к жизни. Внутри каждого из нас может идти борьба, о которой другие никогда не узнают.

И если бы я мог что-то изменить, то я бы был внимательнее – слушал каждое слово, ловил каждый момент. Может, тогда все сложилось бы по-другому. Может быть, я бы почувствовал боль, которую чувствовала Хейли, и сумел бы прийти на помощь чуть раньше. Но правда в том, что я никогда не узнаю, как бы все сложилось. Я просто счастлив и благодарен за то, что я с ней, держу ее за руку, целую и время от времени шучу о чикагской пицце. Каждый раз, когда я упоминаю об этом, Хейли так мило задирает нос и краснеет.

– Ты улыбаешься. – Хейли дергает меня за пальцы, когда мы достигаем Мейн-стрит. – Почему ты улыбаешься? Я тоже хочу.

Я в хорошем настроении и обнимаю ее за плечи.

– Мне просто нужно было подумать о включении Чикаго в наш список.

– Серьезно? – она бросает на меня недоверчивый взгляд. – Почему?

– Чтобы я мог наконец узнать, действительно ли я такой же вкусный, как чикагская пицца.

Хейли вырывается из моих объятий и хлопает меня по груди.

– Пицца вкуснее. Определенно.

– Ты уверена в этом?

И вот он, румянец на ее щеках. Вместо ответа она показывает мне язык и бежит к кафе. Когда я открываю дверь «Кексиков Лиззи», Хейли уже внутри, приветствует Шарлотту и садится за свой столик у окна.

Я машу Шарлотте, беру у стойки кофе и прохожу к Хейли – она уютно устроилась перед ноутбуком.

– Мне пора, – тихо напоминаю я и жду, когда она посмотрит на меня, чтобы я мог поцеловать ее. – До вечера.

Она тепло улыбается.

– Не могу дождаться. До скорого.

Я отворачиваюсь и делаю целых четыре шага к выходу, когда ее голос заставляет меня остановиться.

– Чейз… – встревоженно зовет меня она, и мой пульс учащается. – Чейз!

– Что? – Я бегу назад. – Что случилось? Что произошло?

Хейли пялится в монитор и хватает меня за руку.

– Это! Они… Они хотят… они опубликуют историю Джаспера! Это будет настоящая книга!

О боже! Я опускаюсь рядом с ней на скамейку и перечитываю письмо снова и снова. Мне требуется несколько секунд, чтобы осознать, что происходит на самом деле. После разговора с Харрингтонами Хейли отправила рукопись Джаспера в литературное агентство. Несколько месяцев ничего не происходило – а теперь пришло письмо. Обещание от издателя. Мы сделали это. Джасперу удалось. Он останется с нами, часть его останется в этом мире – его книга будет жить.