Сарина Боуэн - Останься

Но я все-таки думаю, что не смогу скрывать это от Мэтта.

Я влюбляюсь в него. Всю неделю я ни о чем, кроме него, думать не могла. Сексуальные переписки и спешные телефонные разговоры и близко не удовлетворили моей жажды Мэтта. Как хорошо, что сегодня он будет со мной. На нем будет его привлекательный смокинг, и он будет улыбаться мне из зала, когда я пойду забирать награду. Мы будем кормить друг друга закусками и танцевать медленные танцы, и, если мне повезет, возможно, мы ускользнем с приема и найдем какое-нибудь укромное местечко. Джесс говорила мне, что гардеробные – самый сок. Запретный секс в гардеробной может обернуться приятной авантюрой…

– Эм, пожалуйста, скажи мне, что ты не думаешь ничего сексуального о его бывшей. Скажи мне, что не играешь теперь за другую команду?

Я ошарашенно поднимаю глаза на нее.

– Что?

Дженни фыркает.

– Ты вся раскраснелась, значит, думаешь о сексе. Мы говорили о неверной бывшей, следовательно…

Теперь моя очередь закатывать глаза.

– О нет. Мой мозг решил, что незачем больше думать об этой ужасной вещи. – Я замолкаю, и мое лицо начинает гореть. – Не могу дождаться встречи с Мэттом.

Какое-то время она только улыбается мне.

– Ничего себе. Он тебе очень нравится, да?

Мои щеки становятся пунцовыми.

– Очень сильно.

– Щипчики для завивки готовы! – щебечет она. – Присаживайся. – Она усаживает меня на стул, который поставила перед настенным зеркалом. – И рассказывай дальше, пока я делаю тебя сверхкрасоткой.

– Здесь нечего дальше рассказывать. – Я развожу руками. – Он мне нравится.

Дженни хватает заколки с комода и начинает распределять мои волосы. Затем она берет одну тоненькую прядь и накручивает ее на щипчики. От волос вздымается пар, и я молюсь, чтобы она их не спалила. Так подумать, я никогда не видела, чтобы Дженни крутила кому-то волосы. Но ее длинные локоны всегда идеальны, так что я надеюсь на ее мастерство.

– Он тебе нравится, – эхом отзывается она. – Что еще?

– Я не понимаю вопроса. – Мы встречается глазами в отражении и начинаем смеяться.

– Ты худшая лучшая подружка, – обвиняет она. – Мне нужны детали, Хейли. Например, у вас все такой же потрясающий секс, как три месяца назад? Вопрос женитьбы уже вставал?

– Женитьбы? – вскрикиваю я. – Он даже не называл меня своей девушкой!

– Серьезно? – Ее улыбка блекнет. Она отпускает щипчики, и идеальный локон темных кудрявых волос спадает мне на плечо. Когда она берет в руки еще одну прядь волос, недовольство становится еще более заметным. – Думаешь, для него это просто временное увлечение?

– Не думаю, – сознаюсь я. – Но не спрашивай, что это, потому что мне нечего сказать. – Я глубоко вздыхаю. – Но я знаю, что теперь у меня это есть.

– Что это?

– Страсть, – честно отвечаю я.

Дженни хихикает и берет следующую прядку. В отражении я вижу легкие, живые локоны, и в сочетании с моей челкой они придают мне расслабленный вид. Мне нравится.

– Я не шучу. Раньше я никогда такого не испытывала. Я думала, что с Джексоном у нас все было правильно – старая добрая миссионерская поза, секс пару раз в неделю, «я тебя люблю» вместо «хочу тебя прямо сейчас», оргазмы как редкость… – Я пожимаю плечами. – С Мэттом все по-другому. Клянусь, я хочу его все время. Как жаль, что я не могу носить его с собой в кармане и доставать каждый раз, когда пожелаю.

Она закидывает голову назад и хохочет во весь голос.

– Эх, всем нам этого хочется. Но ты бы никогда не смогла работать, будь у тебя такой карманный Мэтт.

– Работу переоценивают.

Дженни заканчивает мою прическу и переходит к макияжу, и мы продолжаем обсуждать неоспоримую сексуальность Мэтта Эриксона. Моя кровь закипает от предвкушения. Скорее бы его увидеть.

– Ух ты! – восклицает Дженни получасом позже, когда я выхожу из ванной в своем платье.

– Не слишком пикантно? – Я прижимаю губу и отхожу подальше от зеркала. Я рассматриваю глубокий V-образный вырез на длинном шелковом платье. Оно черное и с закрытой спиной, под которой не видно моей татуировки – обычно я не стремлюсь ее скрывать, но я не знаю, насколько консервативными будут гости мероприятия. Эта ассоциация существует уже целую вечность, и женщины в числе председательниц могут быть… пожилыми.

Вы только посмотрите на меня. Откуда эта предвзятость к возрасту?

– Идеальное сочетание элегантности и пикантности, – заверяет меня Дженни. – Будущий мистер Хейли упадет замертво, когда тебя увидит. – Она прикусывает губу. – Подожди, сейчас не самое подходящее время. Ты хочешь видеть его живым на вашей свадьбе? – Она снова замолкает, чтобы подумать, а потом ее озаряет: – Будущий мистер Хейли кончит в штаны, когда тебя увидит.

Уж как я надеюсь.

Торжество проходит в «Фермонт Роял Йорк», шикарном отеле неподалеку от района Харборфронт. Он невообразимо щегольской, и мне не верится, что меня и правда будут здесь награждать. Я вхожу в вестибюль и поражаюсь неправдоподобно высоким потолкам, сияющим полам и старинным часам, что стоят между двумя винтовыми лестницами. У стойки регистрации я нахожу небольшой участок с двумя длинными столами и эмблемой Ассоциации женщин-предпринимателей Торонто. Я подхожу прямо туда и несколько нервно приветствую женщину за столом.

– Хейли Тэйлор Эмери, – представляюсь я и указываю на именные карточки, выложенные на столе.

Она смотрит на свой планшет, записывает что-то и находит мое имя среди тех красивых карточек.

– Наша почетная гостья! – радуется она. – Мои поздравления!

Я вся краснею.

– Спасибо. Я немного волнуюсь.

– Не волнуйся. Всем не терпится с вами познакомиться. Мы счастливы, что вы – одна из нас.

Мне хочется начать скакать, но я подавляю это желание.

– Спасибо, – повторяю я. – Для меня честь быть среди вас.

– Вы за третьим столиком, – сообщает она, а потом снова заглядывает в планшет. – Здесь указано, что у вас есть плюс один.

– Да, он скоро прибудет. – Утром мы с Мэттом договорились встретиться в «Фермонте», но с тех пор никак не связывались. Его вылет перенесли с трех на пять вечера. Мы этого и ожидали. На случай, если у Мэтта не хватит времени заехать домой и переодеться, он оставил свой смокинг в машине у аэропорта. И, если погода будет ясной сегодня, полет из Нью-Йорка займет всего полтора часа.

– Я подожду его в вестибюле, – говорю я.

– Разумеется. – Она откладывает планшет и улыбается мне. – Вы выглядите обеспокоенно.

– Да, я немного волнуюсь. – Я вымученно хихикаю. – Никогда раньше не получала наград.

Она подмигивает.

– Не переживайте, это не так страшно, как вы думаете. Ваша речь пролетит, вы и не заметите. Наша председательница, Барбара Дюбуа, даст вводное слово в восемь, награды будут выдавать в половину девятого, и к девяти все уже будут на танцполе.