Марина Светлая - Кофейный роман

Закревский отправился в прихожую, посмотреть, где ключи. Те валялись на обувной тумбе вместе с запиской. «В последний раз тебя выручаю. Тася».

– Ну спасибо, сеструха, – пробубнил себе под нос Закревский и решил, что в принципе можно выпить кофе и доехать на крайняк на метро.

К сожалению, его решение было нежизнеспособно, потому что в это самое время в лифте на его восьмой этаж поднималась Оля с пакетом с несколькими пищевыми контейнерами: пирог с курицей, макароны под каким-то экзотическим соусом и сырники. Все это она намеревалась разогреть в микроволновке, а после накормить адвоката, который судя по голосу вчера вечером был крайне нетрезв, а значит сегодня чувствовал себя «не в форме», как говорила мамуля.

– Ярик, – радостно воскликнула она с порога, протягивая ему пакет. – Сейчас будем завтракать!

«Ярик» обреченно подумал, что на работу опоздает в любом случае.

– Я-рос-лав, – отрезал он. – Ты чего здесь делаешь?

– Завтрак привезла, – удивленно хлопнула ресницами Оля.

– Зачем?

Барышня зависла на мгновение, в глазах отразился умственный процесс, и, наконец, она медленно произнесла:

– Чтобы позавтракать.

Закревский мысленно сосчитал до десяти, чтобы сразу на нецензурщину не срываться (кое-какое воспитание у него все-таки имелось, хотя сестра считала его безнадежным), и проговорил:

– Объясни мне, пожалуйста, почему ты решила завтракать у меня дома, а не у себя?

– А я дома и позавтракала, – пояснила Оля. – Я тебе завтрак привезла. Ты сам вчера сырники просил.

Теперь уже ресницами похлопал он. Надо сказать, его ресницы сама Оля как-то охарактеризовала следующим образом: «Мне бы такие! Прикинь, их еще накрасить!»

Потом он скрестил руки на груди и сдержанно проговорил:

– Оля, я не мог просить у тебя сырники. Мы разошлись в пятницу. В субботу я демонстративно не брал трубку, а вчера ужрался, как свинья. Мне было не до сырников.

В ответ он получил милейшую улыбку и воркующий голосок:

– Вчерашний свин и попросил у меня сырников. Ты что, не помнишь? Я тебе позвонила, ты ответил, и мы договорились, что сегодня с утра – я у тебя. Вот!

– Ты полагаешь, что я был способен о чем-то договариваться? Прости, но даже я в этом сомневаюсь.

– Ну а зачем мне-то врать, Ярик? – Оля почти уже надула и без того пухлые губки, но вовремя вспомнила, что этого он особенно не любит.

– Я-рос-лав. Ни за чем. Слушай, Оль, бросай ты уже, а. Не стою я твоих сырников. Я вчера по бабам шлялся. Бухал. Про тебя за два дня ни разу не вспомнил. На кой черт тебе это надо, а?

– Ну нам же хорошо вместе, правда? – она приблизилась к нему и чуть взъерошила его волосы. – А если бы мы стали вместе жить… Ты бы не шлялся. Зачем бы тебе это было нужно? Я же есть…

– Тебе хорошо. Оль, тебе хорошо. А меня достало, ну правда. Короче, бери свой завтрак и ешь его где-нибудь в другом месте. А я на работу опаздываю. Кстати, у тебя сегодня пары еще.

С этими словами он отстранился и открыл дверь, привалившись к косяку.

– Ярик, ну может, еще попробовать? – неуверенно спросила Оля, выходя на площадку.

– Оля, мать твою! – не выдержал Закревский. – Пробуй в другом месте!

С этими словами он захлопнул дверь, но не успела Оля шмыгнуть носом, как дверь распахнулась снова, и Закревский повторил:

– Я-рос-лав!

Дверь повторно хлопнула.

Времени на кофе уже не оставалось. Шансов явиться в офис без опоздания – тоже.

Закревский выругался и пошел одеваться. Двадцатью минутами позднее он уже гнал по Киеву в контору Вересова, где работал. А поскольку это был понедельник, слово «гнал» едва ли отражало истинное положение вещей. А положение было «ползком».

Когда спустя сорок минут после начала рабочего дня Слава все-таки влетел в свой кабинет, голодный, злой, с основательного бодуна, заставил себя выдохнуть. И в надежде, что до обеда никто его трогать не будет, завалился на диван.

В таком виде его и застал Максим Олегович Вересов, ввалившийся к нему без предупреждения.

– Хорооош, – протянул он, усаживаясь за стол. – Информацию воспринимать в состоянии аль нет?

Закревский жалобно посмотрел на него и промычал:

– Смилуйся, хозяин. С утра маковой росинки во рту не держал.

– Твой желудок меня мало волнует. А вот финансовое положение конторы – даже очень. И либо ты сейчас включаешь свой мозг, либо отдам хорошее дело кому другому. А гонорар там будет приличный, поверь.

Слава резко сел на диване, поправил галстук, откинул со лба густую черную челку, пригладил усы. Надел на лицо выражение «слушаюсь и повинуюсь». И совершенно серьезно сказал:

– Уже включил. Но я реально жрать хочу. Пошли вниз?

– Ну пошли, – кивнул Вересов.

Потягивая кофе и наблюдая, как Закревский уплетает тривиальный омлет, Макс неспешно рассказывал о новом клиенте.

– Дело до банальности примитивное. Одна не большого ума девица не самого скромного поведения решила развестись с мужем и разделить его имущество. Адвокат у нее – девчонка, в прошлом году только диплом получившая. Ты бы видел тот иск! – Вересов хохотнул. – У мужика связи и деньги, а она вознамерилась требовать с него недвижимость и алименты. Сам понимаешь, он с ней делиться не намерен. В общем, тебе понравится.

– Красивая? – жуя, поинтересовался Слава.

– Кто?

– Ну не истица же. Адвокатша ее.

– Не знаю, не видел. Информацию Санька собирала. Документы все у нее.

– Ладно, посмотрю, – кивнул Закревский. – А мужик что? Сильно важный перец?

– Главное, что при хороших деньгах. Бывшая его так просто сдаваться не собирается, а значит, процесс может затянуться.

– Первый раз, что ли? Детали бы с ним обсудить.

Вероника Каргина удобно расположилась на мягком диване в шикарной переговорной на седьмом этаже бизнес-центра, где находилась адвокатская контора, представлявшая интересы ее мужа. Идти сюда она не хотела, но ее адвокат упрямо настаивала на этой встрече, утверждая, что она может быть полезной. Черта с два она будет полезной! Каргин вместе со своим адвокатом устроит представление – в этом Вероника не сомневалась. Она лениво разглядывала комнату, вид за окном, девчонку-адвокатессу, явно смущенную офисом, в который попала. Потом посмотрела на часы. Каргин опаздывал.

– Мария Витальевна, – зевнув, сказала Вероника и закинула ногу на ногу, – может, мы все-таки уйдем? Уверяю вас, мы лишь потеряем время.

– Нет, – решительно возразила юная адвокатша. – Эта встреча позволит нам правильно оценить наши возможности и выслушать предложения вашего мужа.

Когда секундная стрелка на часах совершила еще ровно два полных круга по циферблату, дверь, наконец, открылась. И в кабинет вошел теперь уже почти бывший муж в сопровождении молодого мужчины яркой «брюнетистой» внешности с совершенно неожиданными на лице усами, но зато при галстуке и в костюме цвета мокко. Собственно, гадать не пришлось. То, что этот мужчина и был представителем Каргина, казалось очевидным. Оба проследовали к большому круглому столу.