Светлана Карагод - Дьявол в нём. Город любви

Послеобеденное солнце склонилось на запад, унося с собой удушливый зной. Иронично улыбаясь, заслонив дорогу, Роман не дал ей другого выбора, как только подчиниться его предложению и опуститься на одну из лавочек под ивами, сквера гостиницы «Турист», славившейся в перестроечное время многонациональностью посетителей, ночным клубом и молодыми проститутками.

Откровенным, мужским взглядом, он стал медленно, оценивающе-долго, рассматривать «училку». Отчего она чувствовала необъяснимый прилив страха и уже очень сожалела, что решила поиграть с этим парнем в знакомство. По его мнению, ее вряд ли в Ростове, где модно все яркое и пестрое, можно было назвать красавицей. Но полные губы, глаза неба, где так неумело сейчас она пыталась скрыть смущение; темно-пепельные волосы до плеч и стройная фигура – не могли оставить любого равнодушным. На этот вечер она, конечно, ему подойдет! Главное – не дать ей повода уйти, ускользнуть. Рассказывая, как он отлично умеет, истории из студенческой жизни, анекдоты, приличные и не очень, развеселить ее и выяснить, что нужно этой голубоглазке, чтобы оказаться в его постели.

Он всегда знал, чего ждут от него женщины, и не сомневался в успехе. Одной можно предложить перекурить, сказать «пойдем!», и она, даже не интересуюсь куда, отправится с ним. С другой можно завести разговор, впоследствии ничего незначащий, о деньгах, машине, кабаках, усталости от трудной, но выгодной работы. Третью нужно напоить… Но, надо признать, церемонился он редко, следуя правилу: если и изменять своим желаниям, то не из-за женских капризов.

Вытащив из верхнего кармана светлой рубашки нераспечатанную пачку «Camel» и зажигалку, он картинно достал сигарету и, как ковбои в американских фильмах, красиво закурил, продолжая ее нагло рассматривать. Спросил, выпуская в сторону кольца дыма:

– Надеюсь, дым тебе не мешает? Ветра нет.

Она отрицательно качнула головой и, не выдерживая его раздевающего взгляда, который, как старалась уверить себя, совсем не боится, отвернулась и стала рассматривать радужные брызги фонтана, летний ресторан вдалеке, клумбы цветов, прохожих, идущих мимо гостиницы – чтобы только не встречаться с ним взглядом. Курящие люди всегда думают, что чем-то заняты, пока курят, но что делать рядом с ними некурящим?

Молчание затянулось.

– А почему ты не предложил мне закурить? – спросила через минуту тяжелого молчания наигранно беззаботным тоном: «Ждет, что попрошу!». – Мне всегда предлагают незнакомые.

– Так ты же не куришь!

– Но разве, ты об этом знаешь?

– Я ви-жу, – покровительственным тоном произнес он, усмехаясь одними губами. – «Сама призналась, что предлагают незнакомые!»

Взаимно недовольные друг другом они опять замолчали. Надя злилась, что он вызывает в ней столько смятения, панического страха и напоминает кого-то, кого она не может вспомнить. Раньше легкое презрение к желающим познакомиться на улице спасало ее от тревоги, и она была спокойна и уверена, что уйдет тогда, когда пожелает. Теперь, несмотря на то, что этот парень еще почти ничего не сказал и не сделал, такой уверенности в ней не было, и это ее пугало: чем дольше они сидели молча, тем сильнее ей хотелось вскочить и убежать от него без всяких объяснений.

Роман же был недоволен тем, что впервые не находит нужных слов для начала разговора, которые бы рассеяли ее подозрительность, и очень сожалел, что девчонка оказалась на редкость не болтливой. Сидит как немая – видимо, дожидаясь, когда ему станет скучно. Так и не выбрав ничего оригинального, он проговорил:

– Ну, рассказывай, что у вас новенького?

Она с вопросом во взгляде повернулась к нему и осторожно ответила:

– Все по-старому… Зачеты, экзамены, – также цепляясь за привычную тему.

– Пять – для эгоистов, главное – удовлетворить государство?.. – подхватил он.

Постепенно беседа оживилась. Они бросились обсуждать привычный круг студенческих интересов: кино, музыку… – но как-то не очень искренне. Тяжелые искры в его зеленовато-серых глазах погасли, неестественная улыбка играла на губах.

Надюша с видимым облегчением приняла тон непринужденного разговора, но ни на секунду не забывала о том, что возможно скоро, несмотря на свою «занятость», этот парень опять заведет речь о том, как им «проскучать» эту ночь. Она раздумывала, как бы, отказывая, постараться его не обидеть. Ей почему-то казалось очень важным – чтобы он не обиделся. Кроме того, она наивно полагала, что возможно, Роман и сам почувствует ее незаинтересованность в сексе и откажется от дальнейших встреч и свиданий больше не случится! Ей не придется врать про несуществующего мужа: моряка, летчика, командированного… И разве такому сильному, красивому и, судя по всему удачливому парню, необходимо тащить ее в постель? Они только просто болтают! Вряд ли такой как он страдает от одиночества. У нее, наверное, самой нездоровые фантазии! Да и выглядит она сейчас, после сессии, кефирной диеты не лучшим образом!.. Ей надо уйти! Ей надо быть одной!

Некоторое время, внешне веселый и довольный, Роман наблюдал, как «училка» внимательно слушает его, о каких бы пустяках ни говорил. Он был на редкость разборчив в выражениях. Избегал интимной темы, понимая, что только так можно не спугнуть эту романтичную птичку. Удачные шутки вызывали улыбку на ее губах, а в глубоких глазах зажглись и таились озорные искорки, она все больше напомнила ребенка, желающего быть серьезным. Роман обрушил на нее весь арсенал «обвораживающих» средств, но со скрытым бешенством признал, что девчонка все также непонятна и далека от него, как и в первые минуты знакомства. Неужели малышка настроилась еще немного, из вежливости, поболтать с ним, а затем произнести добродушным тоном сестры: «Ну, мне пора домой…», – и уйти? Это совсем не входило в его привычное представление о знакомствах с женщинами и начинало бесить! Уйдет к другим, горделивая королева! И ляжет в постель с каким-то размазней из педагогического, только потому, что тот не пристает на улице, а неделями сюсюкает комплименты или дает списывать контрольные.

– …Мы собрались на площади и пели… – оживленно произнесла Надя, продолжая рассказ о пасхальном празднике, который только совсем недавно стал вновь праздноваться, но вдруг, заметив злой взгляд Романа, замолчала, оборвав себя на полуслове: – «Надоела пустыми разговорами не только себе, но и ему. А он догадался, что я уйду сейчас – и обиделся. Ну что ж хорошо – ничего не нужно объяснять!..»

Роман вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы, чтобы с сидящей рядом девушкой у него было все не так, как с другими и она не узнала, каким дерьмом обычно он бывает с женщинами.

– Ну, вы собрались и пели, и что дальше? – спросил он насмешливо.