Стелла Фракта - Дикий и неистовый. У тебя было слишком много свободы

Скорее всего, она одна из извращенцев, которые вывозят бродяг на своих роскошных автомобилях в далекую дыру, где тех, уже готовых на все ради еды или дозы, насилуют, расчленяют и еще что-нибудь подобное.

Ну-ну, я не хочу закончить так. Я точно не куплюсь на это!

Адреналин в крови зашкаливал – и от дикости ситуации, и от страха предстоящих мне пыток (я почему-то быстро поверил в свои собственные предположения), – и потому я пнул ее под коленку: все представители рода человеческого одинаковы – уязвимые места у всех одни и те же. Она сдавленно кашлянула, на миг ослабив хватку, и мне хватило секунды, чтобы оттолкнуть женщину и броситься в противоположном направлении.

– Ах ты ж!.. – выпалила она, а я, в свою очередь, уже был готов орать во всю глотку от паники.

Я сделал буквально два шага до того, как что-то металлическое и холодное щелкнуло вокруг моего левого запястья, пойманного в тиски ее ладоней.

Наручники!..

Я еще раз дернулся, волоча за собой женщину, упирающуюся в асфальт, прикованную ко мне браслетами, а затем в бессилии свалился на колени.

– Отпусти! – взвыл я.

– Да не бойся ты меня!

– Я никуда не пойду!

– Никто тебе ничего не сделает!

Может, она из полиции или социальной службы? Но копам нет дела до бродяг! Что же делать, что же?..

Она пыталась поднять меня с задницы, поддерживая под мышками, но я просто препятствовал любому ее действию, неистово брыкаясь – как только ее терпение иссякнет, она бросит меня. Да-да, ей надоест со мной возиться, и она оставит меня сидеть здесь.

– Что же ты такой упрямый! – ворчала она над моим ухом, а я уклонялся от ее рук, зажмурившись, стараясь не дышать, чтобы лишний раз не чувствовать запах ее чистого и ароматного тела, не ощущать мягкость ткани ее укороченного пальто. – Поднимайся!

Она тянула мою левую ладонь вверх, и стальное кольцо наручников врезалось в запястье, но я продолжал сопротивляться, притягивая нас обоих к земле.

Я старался не разрыдаться, но внутри клокотала ярость, смешанная с ужасом. Ну за что мне это?!

Незнакомка тащила меня несколько ярдов, а я изображал безвольное тело, сломанную игрушку, стиснув зубы от боли. Затем она остановилась, осторожно обходя (на удивление, не выкручивая ноющую конечность) и наклоняясь к моему лицу.

– Я не обижу тебя! Пойдем со мной, я тебе все объясню.

– Нет!

– Вставай!

– Иди к черту! – буркнул я.

Но отчего-то уже подался вперед, увлекаемый ее объятиями, поднимаясь на ноги.

А потом плелся туда, куда ее руки подталкивали меня.

– Ну же, ты ничего не теряешь, – ненавязчиво подбадривала меня незнакомка, и пусть ее лицо сохраняло сосредоточенное выражение, в голосе я слышал улыбку.

Я ей не верил – ни единому слову. Но у меня, действительно, не было выбора. Я был прикован к своему мучителю наручниками – не убивать же мне ее, в самом деле…

А что, если?.. Нет-нет, я не хочу больше крови на своих руках – и так было достаточно неприятных происшествий.

«Ну да, – невесело думал я. – Придется отгрызть себе запястье, чтобы избавиться от наручников. Или сломать кисть – тогда я смогу вытащить пальцы через кольцо».

Когда мы выбрались на оживленную улицу через незапертую калитку, я уже не предпринимал попытки бегства. Я сохранял бдительность, каждую секунду подыскивая подходящий момент, избрав стратегию затаившегося охотника.

Или мышь не может быть охотником, если коварный кот уже вот-вот схватит ее за хвост острым когтем?

Женщина как-то странно на меня смотрела, и в ее темных глазах я различал свое отражение – тощий длинноносый пацан в засаленной толстовке, бледное заостренное лицо со спадающими на лоб грязными волосами. Я бы на себя не мог так долго и не отрываясь смотреть.

Даже не стесняясь того, как на нас, запыхавшихся и потрепанных, начали коситься прохожие – бродяга, пристегнутый наручниками (хотя, может, издалека кажется, что мы держимся за руки?) к миловидной молодой женщине в дорогой одежде, вызовет вопросы, – незнакомка вела меня к припаркованному темно-синему внедорожнику.

– Садись в машину, – тоном, не терпящим возражений, велела она мне, и я повиновался.

Эх, все-таки расчленит.

В салоне было тепло – вероятно, двигатель все это время оставался заведенным, и работала печь. Мы сидели бок о бок на заднем диване, и я таращился на спинку кресла перед собой, избегая ее взгляда.

Мне почему-то вдруг стало абсолютно все равно, что она дальше намерена со мной делать.

– Если ты будешь себя спокойно вести, я сниму наручники, – заявила она, пытаясь установить со мной зрительный контакт.

Я молча пожал одним плечом (второе ужасно ныло), и опустил голову еще ниже, чтобы из-под челки не было понятно, куда я смотрю.

Может быть, я бы просидел так вечность, если бы не ее голос, вырвавший меня из обволакивающей полудремы:

– Если ты позволишь тебе помочь, нам обоим будет лучше.

– Мне не нужна ваша помощь, – не сдержался я.

– То есть ты считаешь, что у тебя все в порядке?

В мягком тембре было и возмущение, и едва заметная дрожь.

– Зачем вам все это? Отпустите меня.

– А зачем тебе это? Тебе нравится мерзнуть на улицах и околачиваться по вокзалам, рискуя ради пары долларов?

– Не пары – больше, – хмыкнул я.

– Когда ты последний раз ел что-то горячее? У тебя есть одежда теплее, чем эта толстовка?

Ее рука, пристегнутая к моей, непроизвольно дернулась на сидении в жесте досады, и я поморщился от саднящей боли; моя реакция не осталась незамеченной.

– Какая вам разница?! – уже грубо произнес я, вскинув подбородок, отбрасывая волосы с лица движением головы. – Вам больше не за кем следить? Найдите другого бездомного!

– Меня не волнуют другие.

– Во мне нет ничего особенного. Вы что-то замышляете – я не собираюсь играть в ваши игры.

– У тебя нет другого выхода, – намеренно равнодушно усмехнулась она.

Но мне стало не по себе.

Нужно, чтобы она отстегнула наручники – тогда я смогу выбраться из салона и убегу.

– Снимите браслеты, я не могу так разговаривать, – выдохнул я миролюбиво.

– Иначе ты сбежишь…

– Не сбегу, обещаю.

Я блефовал, но обычно люди мне верили. Я понадеялся, что и она мне поверит… для надежности я округлил глаза, взирая на нее с умоляющими видом.

Моя короткая сценка про бедного несчастного мальчика сработала – металлическое кольцо щелкнуло, открывясь. Но не на моем запястье, а на запястье незнакомки.

Впрочем, мне было достаточно лишиться балласта, и в то же мгновение я толкал правую дверь, намереваясь утечь из салона.

Женщина успела схватить меня за бедра и втащила обратно в машину, ловя за руки. Через секунду дверь захлопнулась подобно капкану, прищемившему лапу волку, а я взвыл, как дикий зверь – незнакомка опять застегнула наручники.