Наталия Арчер - Любовь НЕ с первого взгляда

– Так когда ты мне планировал это сказать?! – теперь возмущенно спрашиваю, приходя в себя и делая приличный шаг назад. – Руки мог бы и при себе держать! – добавляю, очевидно краснея, так как ощущаю быстро нарастающую теплоту в области лица.

– Ты мне только про рот говорила, – отвечает Дима с блеском в глазах, поднимая руки в жесте "сдаюсь, я тут ни при чём". – Нельзя целоваться достоверно без использования рук, ты разве не знаешь?

Он выглядит нереально довольным. Прям, джек-пот сорвал.

– Не знаю, – бросаю без тени ответного веселья.

Дима, видимо, осознавая свой прохлоп, сразу сменяет выражение лица и произносит совершенно искренне, подойдя чуть ближе:

– Извини, пожалуйста, честно, не отдавал себе в этом отчёт, я не такой многозадачный, – теперь виновато улыбается он, – Моё внимание было сосредоточено на главном условии, и я его честно выполнил, хоть это было нелегко, поверь. И должен сказать, что это лучший почти-поцелуй, что у меня когда-либо был. Спасибо тебе! – заканчивает Дима, снова расплываясь в улыбке неприличных размеров.

– Как будто у тебя их было много, – бормочу себе под нос.

Но по какой-то пока непонятной мне причине на него сложно сердиться.

Я поднимаю с земли свои вещи и инструктирую свежеспасённого:

– Ну, через минут пять, пусть пока подумают, что ты ещё в страстном поцелуе, можешь пойти к ним и сказать, что у тебя срочно нарисовались новые планы. Извинишься, и убегай от них куда хочешь. Вуаля!

– Почему ты думаешь, что это сработает?

– Чаще всего взрослым неловко осознавать, что их дети уже совсем не дети. Это я по чужим рассказам знаю. Плюс ко всему, ни один здравомыслящий родитель не заставит выбирать заряженного гормонами подростка между семейной прогулкой и его личной жизнью, – даже кажется смешным озвучивать такие прописные истины. – Если они здравомыслящие, правда. Всякие бывают. Хотя, конечно, тебя потом может ожидать "серьёзный разговор" про “пестики и тычинки” или не знаю, какие аналогии любят твои родители. Расскажи потом что из этого выйдет, – весело ему подмигиваю, собираясь уже идти своей дорогой.

– Эй, ты куда, – меня останавливают, нежно взяв под локоть. – Во-первых, на пляж ушли мои, и тебе туда нельзя без меня, извини. А, во-вторых, тебе никуда без меня нельзя. Я планировал погулять вместе.

– А я планировала учить английский, а не обжиматься с тобой у туалета, как последняя девка сего почтенного пансиона, – заявляю на аристократический манер, сдерживая смешок, но тут я понимаю смысл сказанного и ужасаюсь от своих слов, осознав, что мой театральный способ вызволять Диму из так называемой "беды" был всё же, мягко сказать, не продуман. А что если нас кто-то ещё видел? Что если они расскажут это моей бабушке или, ещё хуже, дедушке? Что в итоге обо мне подумают его родители? Как мне теперь объяснить, что я не такого лёгкого поведения, и всё было не по-настоящему? …Не считая Диминых рук у меня на пятой точке… Кошмар! У меня всё холодеет внутри, и я нервно сглатываю.

Да и ладно! Какой смысл переживать сейчас о том, чего нельзя исправить? Буду как Скарлетт О’Хара и, пожалуй, подумаю об этом завтра 6 6 М. Митчелл, "Унесенные ветром" .

– Жизнь бывает крайне несправедлива иногда, знаешь ли! – говорю, глядя в его бездонные голубые глаза и осознавая вдруг всю печальную глубину этой фразы.

Митя

По Кате видно, что она взволнована, но не в таком приятном смысле, как я, например. В моей голове роятся столько мыслей о нашем с ней первом близком контакте, что очень хочется ими поделиться, но как назло, они по большей части достаточно неприличные, поэтому буду держать их при себе. Я всё ещё отчётливо ощущаю её вкусный запах, к счастью, так плотно засевшим в носу, что даже чувствую его на языке, что лишь больше разжигает аппетит. Этот почти-поцелуй оказался настоящим испытанием и кайфом одновременно. Находиться так близко, но быть вынужденным соблюдать дистанцию – по меньшей мере, трудно, но всё равно чрезвычайно приятно.

– Катюша, – мягко провожу ладонью от локтя, за который я её остановил, так как она прижимает к себе книгу, вверх по руке до плеча, наслаждаясь нежностью её кожи. Она при этом не сводит взгляд с моих губ, заставляя меня улыбаться. – Я не знаю, что тебя сейчас тревожит, но если это из-за меня, то позволь мне, помочь всё исправить. К тому же, я прекрасно владею языком и могу позаниматься с тобой.

– Ты сейчас про какой язык говоришь? – спрашивает она, чуть заметно краснея и еле сдерживая свой чудесный смех.

– Катюша, – медленно протягиваю имя, смакуя каждый слог, смотря при этом на неё с шутливым укором. – Я от тебя такого не ожидал. Ты за кого меня принимаешь?! Конечно же, как истинный джентльмен, я говорю тебе про обучение французским поцелуям по своей экспресс-методике.

Тут мы оба смеёмся, несколько разряжая обстановку. Хотя я и не шучу сейчас, по большому счёту. Больше для отвода глаз.

– Но если серьёзно, то английский я очень даже неплохо знаю, так как у меня мать – учительница английского, – тут специально делается многозначительная пауза. – А как полагается каждому ребёнку учителя-предметника, я вообще никогда с ней не занимался, английского не знал абсолютно, и мне в итоге нанимали отличных репетиторов. Так что I’ll be happy to help you! (“ Буду рад тебе помочь” – прим.автора ).

– Вау! Звучит убедительно! – Катины глаза загораются от восторга. Мне лестно заслужить её подобный взгляд.

Мы идём вместе по дороге в сторону пляжа. Наши плечи часто соприкасаются. К сожалению, её руки всё ещё заняты книгой.

– Тогда я сейчас сбегаю к своим, отмажусь, а потом мы идём заниматься английским… или французским, если захочешь, – не могу удержаться, чтобы не добавить, за что небольно получаю локтём в бок от Кати и её улыбку. Оно того стоило. – А потом мы пойдём есть мороженое, которым я тебя, к своему стыду, так и не угостил.

– Звучит прекрасно, – отвечает она, ослепляя меня своей белоснежной улыбкой.

Мне всегда казалось, что такое возможно только у голливудских звёзд, чтобы зубы были настолько идеально ровными и белыми.

– Ты носила брекеты? – догадываюсь.

– Да, сняли на прошлой неделе. Всё не могу нарадоваться легкости и гладкости, – весело говорит она, проводя для демонстрации языком по верхним зубам, как в рекламе зубной пасты.

А меня на мгновение выключает из разговора мелькнувшая мысль, что я мечтаю также провести своим языком по её зубам. Блин, звучит странно даже для внутреннего диалога, но что поделаешь.

– А я хотел тоже когда-то брекеты, но потом перехотел, хотя результат просто потрясающий, – говорю, не сводя взгляда с её рта.

– Понимаю. Два года я носила их, жалея каждый день, кроме дня, когда мне их сняли, а потом уже радуясь каждый последующий день. Но у тебя очень красивые зубы, тебе не нужны никакие брекеты, – договаривает Катя, немного смутившись. Здорово, что она делает подобные заметки о моей внешности. Смею надеяться, что я тоже ей нравлюсь.