Елена Долинная - Восемь пятниц

На выходе из метро Рита почувствовала пьянящий сладковатый аромат. Обычно она не позволяла себе брать кофе на вынос по причине нерациональности подобных трат, ведь, как привыкла думать Маргарита Игоревна, – по цене одного стаканчика бодрящего напитка можно купить целую упаковку чая и пить его чуть ли не месяц! Для того, чтобы позволить себе роскошество в виде горячего капучино с нежной пенкой нужен был веский повод, вроде бессонной ночи или участия в конференции… И тут Марго поняла, что оба пункта сегодня совпали! Она развернулась кругом и, оказавшись против идущего на вокзал потока, направилась к небольшой кофейне, источавшей соблазнительный аромат. Осознав, что в пешей близости от вокзала кофе на вынос стоит уже не одну, а целых две пачки чая, Рита хотела быстренько ретироваться, но вынырнувший из-под прилавка бариста с любезной улыбкой уставился на Маргариту.

– Здравствуйте! Что будете заказывать? Сегодня кофе дня – Раф-баунти! Очень рекомендую, если соскучились летнему солнцу! На него действует выгодная цена – скидка 25%! – проговорил он с интонацией диктора телемагазина.

– Добрый день… – Рита снова уставилась в меню на стене.

Она изо всех сил пыталась изобразить на лице равнодушие и одновременно придумать предлог, который сможет освободить её от неразумной покупки.

– А этот кофе дня, он с сиропом? – нахмурив брови спросила Марго.

– Да! Сироп кокос и белый шоколад! В меру сладко и очень вкусно! – продолжал завлекать бариста.

“Боже, наверно это и вправду очень вкусно!” – подумала Рита.

– Нет, я с сиропами не пью! – отрезала она. – А можете сделать капучино с безлактозным молоком?

Рита взглянула на бариста с надеждой, что никакого безлактозного молока в кофейне нет.

– Да, конечно! Сахар? Корица?

“Чёрт!!!” – пронеслось в голове у Маргариты Игоревны.

Признаться в том, что это очень дорого для неё, она не могла. Почему-то признаться в неразумности стоимости предлагаемых товаров гораздо проще, когда у тебя есть деньги. А когда нет, приходится доказывать самому себе и этому приставучему бариста, что ты можешь позволить себе капучино с безлактозным молоком!

– Корица… – с ужасом в голосе ответила Рита.

Кофе на безлактозном молоке оказался приторным и водянистым одновременно. Рита вздохнула и потащила себя, кофе и чемодан на вокзал. Она могла купить вкусный кофе со скидкой, но купила эту дрянь по цене двух пачек чая…

На вокале нарядный Сапсан уже приглашал пассажиров на посадку, и Рита двинулась в вагон класса эконом. Она разложила ноутбук и принялась в очередной раз причёсывать шрифты и положение текста на слайдах презентации, доводя её до совершенства. Наверное, если бы не было ограничений по времени подготовки, она сошла бы с ума от бесконечного внесения правок – потому как она всё время находила какую-то неточность. То и дело она пододвигала текстовое поле и вносила всё новые и новые правки в текст, удивляясь, как же она могла раньше пропустить подобную оплошность!

На соседнем кресле рядом с Ритой сидел мужчина с книгой в руках, и, отвлёкшись от чтения, он внимательно смотрел на экран ноутбука Маргариты. Заметив это, Рита немного придвинула компьютер к себе. Мужчина продолжал пялиться в презентацию. Рита немного повернула экран в надежде на то, что под таким углом мужчине будет неудобно смотреть за тем, как она работает, но этот процесс однозначно привлекал мужчину больше, чем его книга! Он немного изменил положение головы – вероятно, чтобы лучше видеть происходящее в ноутбуке. Рита поняла, что в таком режиме править текст она не сможет, а ещё больше передвинуть экран ей было как-то неудобно по отношению к мужчине – вдруг он поймет, что это она делает специально и оскорбится? Она включила режим просмотра слайдов и мысленно начала рассказывать доклад, представляя мужчину своим слушателем. Мужчина сразу же потерял интерес и уставился в книгу.

“Всё-таки тема доклада неудачная” – промелькнуло в мыслях у Маргариты.

Она отхлебнула остывшего безлактозного кофе из одноразового стаканчика и поморщилась.

95… 98… 100 километров в час! Слишком быстро для того, чтобы ехать на заклание к научному сообществу. Марго ещё раз всмотрелась в первый слайд презентации: она знала тему "на зубок", но мысленно пробегалась по плану доклада снова и снова. Конечно же, она справится с докладом, но сама тема, по её мнению, была уже неактуальна. Вот так Маргарита воспользовалась бесценным правом выбора темы научной работы – выбрала то, что опозорит её институт! "Боже, они все поймут, что я бездарность!" – эта мысль физической болью отдавалась в её правом виске. Мигрень подступала так же быстро, как и мчался этот проклятый поезд. На подъезде к Москве Рита чувствовала себя окончательно разбитой.

Москва встретила её гудением машин и равнодушным сиянием огней. Как же разительно всё-таки Москва отличается от её родного Петербурга: Москва – динамичная и гордая столица современной России, не знающая сна; а Петербург – столица Российской Империи, где порой, стоя возле памятника Барклаю-де-Толли, что у Казанского собора, Рите казалось, что время здесь остановилось еще в дореволюционные времена.

Когда она, еще будучи школьницей, возвращалась домой, блуждая по старым петербургским улочкам, она особенно чутко ощущала эту связь города с его прошлым. Вероятно, поэтому у неё развился страх, довольно необычный для школьницы из 90-х: она очень боялась встретить живого Федора Михайловича Достоевского или, что еще страшнее, Николая Васильевича Гоголя! Однажды, по дороге домой она привычно зашла за пышкой. Румяная и пышная кассирша с любовью протянула Рите теплую и ароматную пышку, но вдруг Рита увидела его!!! Глубоко посаженные глаза, выглядывая из копны волос и бороды, сверлящим взглядом наблюдали за девочкой. Мужчина, одетый в тонкое пальто явно не по погоде, следил за ней через окно! Рита поняла, что её страхи сбылись и это Достоевский! И она вышла навстречу своему страху и молча протянула ему пышку. Мужчина принял дар от девочки и очень вежливо поблагодарил её, незаметно смахнув слезу. Больше Достоевского она не боялась. Она знала, что существует секретное оружие – румяная и вкусная пышка! С тех пор девочка покупала две пышки – себе и Федору Михайловичу. Правда потом оказалось, что это совсем не Достоевский, а Федор Михайлович Белых – бывший дворник, а ныне одинокий дедушка, но Рита знала, что в случае чего, он её и от Гоголя защитит!

Незаметно для себя Рита оказалась в очереди на регистрацию участников конгресса.

– Маргооооо! – противно протягивая последний слог пискляво вскрикнул знакомый голос, – это ты?!

– Ася? – не скрывая недоумение ответила “Маргоооо”.