Валентин Абрамов - Мальчик и Девочка. Очень большая любовь

Ещё через пару минут Женька совсем пришла в себя и теперь, стоя перед зеркалом, поправляла причёску и макияж.

– Ну что? Проветрились? – Она повернулась к Серову. – Или ещё будем… проветриваться?

Юрка отчаянно замотал головой.

Да, так и начиналось. 21 декабря 2001 года, на дне рождения у Сергея Буркова.

Конечно, Юрка с Женькой знали друг друга давно, как все в Северном. Но могли бы ещё дольше. Оба учились в Куйбышевском авиационном институте в одно и то же время. Только она на факультете автоматизированных систем управления (АСУ), а он – на радиотехническом. Девчонок с Женькиного курса, но другой специальности, Юркин курс замечательно знал, в стройотрядах вместе работали, полкурса потом переженилось. Но асушники, откуда Женька, прошли мимо. Зато асушники дружили с факультетом эксплуатации летательных аппаратов, и Женька вышла замуж за студента этого факультета. А после окончания, в восемьдесят седьмом, укатила с мужем в Северный, где сразу оказалась в «Севернефтегазе» (будущей Северной нефтяной компании).

Сначала у молодожёнов родился мальчик Дима, а потом девочка Аня. А потом… а потом приключился развод… Резкий. Грубый. И Женька осталась одна с двумя детьми. Лишь три года спустя в её жизни вновь появился настоящий серьёзный мужчина, Андрей Ставров, айтишник из «АСУнефти». Крепко сбитый славянский шкаф, с пшеничными усами и светлым чубом (из донских казаков он), вечноулыбающийся симпатяга парень. Женька к тому времени намоталась до чёртиков, устала, стараясь устроить личную жизнь, – все пытались прислониться к разведёнке, и только Ставров сразу предложил замуж, хотя… сам ещё числился женатым человеком. И Женька согласилась! Тоска же. Обидеть всё время норовят. А тут шкаф, славянский. Как не спрятаться? И в девяносто шестом у них родился сын – Иван.

Юра Серов приехал в Северный в девяностом, в Аэрокосмогеологическую партию. Туда его пригласил старший брат Ярослав заняться подповерхностной радиолокацией – есть такой шаманский геофизический метод, что-то там излучается, что-то отражается. Сам Юрка страшно удивлялся, в институте ему рассказывали, что радиоволны под землю не проходят. Проходят! И дают результат. Юрка лично убедился в этом на полевых работах.

Потом он переквалифицировался на цифровую картографию и уже в конце девяносто пятого Бурков его позвал в Северную нефтяную компанию – в кабинет, и Юрка согласился поработать без морозов, мошки и пурги.

Собственно, в том девяносто пятом он и познакомился с Женькой.

Они сразу почувствовали, что интересны друг другу. Однокашники же почти! Альма-матер же! Волга-Самара-Куйбышев.

Интересны, но не более.

Позже, в девяносто восьмом, Юра побывал у семейства Ставровых в гостях. Те купили трёхкомнатную квартиру и позвали целую толпу на новоселье. Женька, сидя в декрете, набрала вес, стала толстой, как зайчиха, хотя до того была худой и стройной, принимала гостей щедро и хлебосольно. Сказывались казацкие замашки Андрея, которым Женька тогда с радостью потакала.

В девяносто девятом Женька придумала выйти на работу. Старший, Дима, учился на первом курсе Самарского политеха и деньги потреблял со скоростью, значительно превышавшей финансовые возможности отчима. В родном отделе, у Буркова, вчерашней декретнице ставки не нашлось, и её устроили в учебный центр.

К выходу Женька совершила героический поступок – похудела до прежнего состояния и даже ещё лучше. К своему подвигу она приделала короткую мальчишескую стрижку, выкрасилась в огненно-рыжий цвет и стала совершенно обалденной тридцатисемилетней тёткой, готовой кружить головы мужчинам-коллегам направо и налево.

Теперь Юрка, встречая Женьку, ловил себя на мысли, что неплохо было бы с этой рыжей стервочкой… того… этого… Вон как бойко выстукивает каблучками по коридору, задрав к небу аккуратный острый носик. Влекла она его к себе, притягивала, соблазняла!

Несколько раз они вместе гуляли на корпоративах и днях рождения и всегда случайно оказывались рядом. Да-да, совершенно случайно, адюльтеров устраивать никто не собирался. Семья у Женьки стояла крепко, практически нерушимо. Дима учился в университете, Аня собиралась в училище, а маленький Ваня готовился в первый класс. У кого есть будущие первоклассники, отлично знают, какое это испытание для всей семьи. И у Юрки наблюдалась идиллия. Впрочем, забот тоже хватало. Единственный сын, Влад, оканчивал школу, и теперь всей семьёй ломали голову, куда ему поступать. А ещё деньги на учёбу, репетиторы, да много чего… Суета, конечно. Но обыкновенная семейная суета.

В общем, было им по тридцать семь, у обоих были нормальные любящие супруги, дел невпроворот, приличный доход, и жизнь казалась прекрасной и удивительной, так что усложнять её «безумной любовью» никто не собирался.

А тем временем где-то далеко-далеко на Северном Кавказе шла вторая чеченская. Но все в стране уже привыкли к тому, что где-то кого-то убивают… Что там происходит в Чечне? В Дагестане? Совершенно неинтересно. Особенно в посёлке Северном. Тем более только начали оправляться от кризиса 98-го, многие остались совсем ни с чем, и пока едва заметный подъем экономики лишь слегка приподнял зарплаты и как следствие – настроение.

Нет. Ничто не предвещало личных катастроф. Ни-что!

Первый десант на место будущего посёлка Северный прибыл в 1976 году. Время было интересное, романтики сюда ехали «за туманом и за запахом тайги», но и платили, кстати, тоже хорошо.

Началось всё с одного единственного нефтегазодобывающего управления (НГДУ) «Северное» и одного единственного нефтяного месторождения. А уже в начале восьмидесятых сформировалось полноценное производственное объединение «Севернефтегаз» с четырьмя НГДУ и мощной инфраструктурой, вокруг которого и вырос посёлок, да что там – почти город. Пяти- и даже восьмиэтажные здания, школы, детские сады, техникум, спорткомплекс, собственный аэропорт и прочие жизненные важности и необходимости.

Долго думали, как всё это назвать, пытались притянуть коммунистические идеалы и лозунги, на языке крутилось что-то про Октябрь, но Октябрьсков по всей стране было пруд пруди, и в конечном итоге остановились на Северном. Просто Северный. Пока думали, все к этому названию привыкли, да и в отчётах он тоже давно фигурировал под этим именем.

А когда в девяностые после акционирования производственное объединение «Севернефтегаз» естественным образом превратилось в акционерное общество, название у него, как можно уже догадаться, стало Северная нефтяная компания. В посёлке ей сразу же усвоили краткое название – Компания, других-то нет, газовиков, которые пришли в регион в конце восьмидесятых, естественно назвали «Газпром».