Лидия Климова - Одноразовые близкие

– Ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть, слышать и так далее. Я сегодня смотрела футбол. До конца.

– «Спартак» – «Зенит»? – Я киваю. – Да, я где-то читал, что женщины начинают интересоваться увлечениями своего мужчины…

– Вы, думаю, тоже должны дать что-то взамен, ты так не считаешь?

Круглов сел рядом:

– Почему у нас не как у всех? Давай я просто подойду и спрошу: «Девушка, а можно с вами познакомиться?» Нам надо переспать, тогда понятно будет… Хотя с первого раза все равно не понятно, надо раза три-четыре…

Я проглотила дым и закашлялась, во рту привкус, будто съела бычок.

– А что тебе не понятно?

– Расслабься, – он потрепал меня по плечу. Ладонь мокрая. – Сегодня после футбола мы, как водится, выпили за победу, и ребята спрашивают: «У вас что-нибудь было?» Я отвечаю: «Нет». Они: «Да ладно! А что вы до шести утра делали?» – «Разговаривали». – «Михалыч, ты что, ненормальный?» Нам надо переспать, тогда все будет нормально.

– Круглов, я не собираюсь ничего делать, чтобы наши отношения стали понятны твоим друзьям. Угомонись. Все ОК, если это устраивает нас обоих.

– Я не говорил, что меня устраивает.

– Да ты об этом даже не думал, пока тебя не спросили!

– Ты же знаешь поговорку: «Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и жалеть об этом всю оставшуюся жизнь»?

– Не убедил.

– У меня была знакомая. Она приходила на площадку. Мы с ней мутили немного, но я тогда не один был. Потом вспомнил о ней и позвонил. А ее мама говорит: «Она умерла, завтра похороны, приходите». Мама даже имя мое знала. Мы со Славкой ходили. Причем я не видел ее недели две всего.

– А от чего она умерла?

– Под машину попала. Черепно-мозговая травма. Вот тогда я и решил, что нельзя ничего упускать в этой жизни. Надо везде быть.

– Разорваться не боишься?

– Пока вроде цел…

– Круглов, это печально. Давай так – чтобы тебя не волновали всякие глупые вопросы, я даю тебе полную свободу. Я не претендую на твое тело. Ты можешь спать с кем хочешь, только не лишай меня своего общества. Мы не пара, мы собеседники. – Первая капля упала мне на нос, вторая на лоб. – Либо на меня кто-то писает, что маловероятно, либо начинается дождь. Пойдем ко мне, заодно Климова заберешь.

Мы побрели по мокрой дорожке, осыпаемой мелкими каплями. Город умывался перед сном. Шли и постоянно сталкивались. Болтались, гремели, бились друг о друга, как бутылки в сумке, когда едешь по сельской дороге. Как ионы, которые никак не могут образовать молекулу, будто чья-то валентность мешает объединению. Наконец Антоша протянул свою руку, я взяла ее, и мы больше не бились, а плавно скользили рядом.

Сидя на сухой кухне, мы слышали, как раздраженные капли стучали по карнизу, смотрели «Бойцовский клуб», пили пиво, разговаривали ни о чем…

– Тебе чай с сахаром? – интересуюсь я после того, как мы вылили остатки пива в раковину.

Молчание. Тридцать секунд. Минута. Молчание.

– Да, одну ложку.

– Про лимон я даже спрашивать не буду. Ты так долго думал, будто я предложила пожениться.

– Я за! Хоть завтра. Прости, просто я залипаю.

– Тогда ложись спать.

– Я не пойду домой, я буду спать здесь.

– Спи где хочешь.

Через полчаса мы улеглись. Круглов положил на меня тяжелую руку и заснул.

«Я уже не помню, когда был в клубе и пил коктейльчики. Видишь, как ты на меня влияешь? Спасибо за замечательные выходные. Я отлично провел время. Мне ни с кем не было так хорошо. Даже без секса».

Я выхожу из метро и улыбаюсь, читая кругловскую СМС; я теперь всегда улыбаюсь, вспоминая о нем, слушая новый альбом Linkin park, переписываясь с ним. Люди смотрят на меня с опаской. Вспомнился значок, который был у моего брата: «Улыбайся, шеф любит идиотов». Если я опоздаю больше чем на пятнадцать минут, любовь от шефа мне обеспечена.

Отвечаю: «Все взаимно».

Круглов выбил меня из маленького мирка в хаос.

Последние две недели были самыми увлекательными за несколько лет. Мы болтаем по телефону, гуляем, я пишу ему письма и боюсь принять, что он мне очень-очень нравится. Только не как парень.

Начинаю замечать, что у меня его интонация, словечки, да у меня его зажигалка с рваными от крышек краями! Я иногда даже пахну им. И что я так отбрыкиваюсь? Но секс автоматически сделает нас больше чем приятелями-собеседниками. Мы станем любовниками, даже если только попробуем. Неужели он не понимает?

Сегодня он в красных трусах Calvin Klein. Нет, он пока еще в джинсах, но я вижу лейбл резинки, выглядывающей из-под пояса. Он думает, кого-то возбудят разные имена на трусах, как будто кто-то будет их читать, когда он разденется. Или кому-то более интересен его Chanel, чем запах пота, особенно если причиной потоотделения станет секс. Я выжидаю, начнет ли он складывать трусики после того, как их снимет.

Мне не нравится, как целуется Круглов, но я знаю, что это ненадолго. Скоро мы притремся друг к другу.

Он раздевается сам. Раздевает меня. Входит. Замирает. Выходит. Ложится рядом, прикрывает глаза ладонью и произносит: «Я не могу».

– У него физиологические проблемы, патология НПО 11 11 Наружные половые органы. ? – Такое ощущение, что я не видела Ленку вечность.

Мы сидим в кафе «Ассорти». Я только закончила свое повествование о трех неделях без нее. Лежу на бежевом дерматиновом диване и курю, рассматривая венецианские маски и оленьи рога. Ленка пьет шампанское и ест клубничное мороженое. Она хочет, чтобы я разделила с ней запретный десерт. Я ковыряю клубнику ложечкой и отпиваю кофе.

– В пределах нормы, без эректильной дисфункции, – заканчиваю осмотр.

– Ну, я просто не знаю, что предположить. Остается… ты у него первая, – Ленка явно довольна своей догадкой.

Кофе пошел по носовому проходу вверх.

– Ты упала? Ему двадцать пять!

– Только ты, такая дура, ему дала. Ян, он облажался.

– Ты жестока.

– Еще скажи, что я не права.

– Я буду считать это досадным недоразумением и попробую еще раз.

– И охота тебе возиться?..

И снова теплая июльская ночь, которую я провожу в компании Круглова. Нет, мы не лежим в объятьях друг друга, мы сидим в аллейке и говорим. Неважно о чем, главное, вместе.

Район спит. Это видно по черным окнам, это слышно по несмолкающему гулу шоссе, это чувствуется по прохладе, предвещающей скорое утро.

Мы празднуем месяц наших непонятных отношений. Мы чокаемся за стечение обстоятельств и, конечно же, за Славку, который, наверное, икает во сне от наших благодарностей.

Круглов, как всегда, стоит напротив. Время от времени он садится на корточки и обнимает меня за коленки. Наше уединение нарушают подростки, идущие в ночную палатку.