Ару Василиск - Цветок, что умирает после рассвета, не человек ли это?

Уже подходя к залу, где должна была проводиться конференция, Джеха услышал непривычно громкий гул. Он нервно отряхнул пиджак и облизнул пересохшие губы. Ему и редактору Кану пришлось подождать задерживающихся айдолов, наверное, им поправляли макияж, или что-то не менее важное. Джеха покрутил головой и заметил в конце коридора трёх молодых парней, которых сопровождали менеджер и пара ребят из охраны издательства. По задумке организаторов все участники должны были зайти друг за другом и рассесться в строго указанном порядке: сначала главный редактор Пак, затем редактор Кан, возле него Джеха, который сидел в середине, затем приглашённые гости и их вертлявый менеджер. Джеха даже имён прибывших знаменитостей не узнал. Он быстро пролистал информацию про эту группу и выяснил, что на сцене они всего лишь первый год, но успели выпустить два мини-альбома. Последний вышел как раз месяц назад. Из всего вороха информации Джеха успел запомнить, что старшие участники почти его ровесники, с разницей в год-два, максимум три. И что группа называется «UnGalaxy», расшифровывалось как Unknown Galaxy. Он подавил смешок, но пробежавшись по новостным заголовкам на том же самом сайте, где он искал информацию про сегодняшних гостей, неожиданно понял, что это ещё более или менее приемлемое название для айдол-группы. Были и похуже.

Поравнявшись с ними, парни вежливо поклонились и поприветствовали всех, кто их ожидал. Вблизи они казались ещё красивее, чем на экране.

«И действительно цветочные мальчики», – с изумлением подумал Джеха, переглядываясь с редактором Каном. Но время уже поджимало, и менеджер парней попросил поскорее начинать, ссылаясь на плотный график молодых звёзд.

Джеха занял место по центру, улыбнулся журналистам и предоставил конференции идти своим чередом. После вступительных речей обоих редакторов он выступил с кратким докладом о сюжете новой книги и планируемом перерыве в творчестве. Но вряд ли его кто-то внимательно слушал, всё основное внимание публики было сосредоточено на гостях. Их фотографировали и записывали на видеокамеры, отслеживали каждый их взгляд и изучали чуть не с лупой каждое движение.

Когда наконец-то пришло время айдолов выступать, толпа заволновалась, расшумелась и восторженно запищала на разные голоса. Как понял Джеха, презентацию в честь его книги посетили только три участника из всей группы. Кажется, в группе их было девять, а может, и больше. Он толком не разобрался, на официальной странице были ещё упомянуты юниты и дуэты.

Первым выступал лидер – кудрявый юноша с чуть бледной кожей и настолько острой челюстью, что об неё, казалось, можно смело резать бумагу. У него был хрипловатый низкий голос, прекрасно поставленный, судя по манере речи. Он выговаривал слова мягко, не позволяя интонациям сильно колебаться, но держась уверенно. Остальные два участника были на удивление похожи. Пока лидер группы заканчивал речь под нарастающий гул фанатов и отвечал на вопросы о ближайших планах на будущее, Джеха заскучал. Его сосед, которого он рассматривал от нечего делать, вдруг наклонился к нему и негромко сказал:

– Автор Ким? Я очень рад, что мне удалось с вами встретиться. Знаете, ваша дебютная книга помогла мне пережить нелёгкое время. Просто хотел, чтобы вы знали, ваши истории – это лекарство от жизненных невзгод.

Джеха с удивлением на него взглянул:

– Спасибо за такие тёплые слова. Это приятно, что я могу кому-то помочь.

Они замолчали и позволили себя сфотографировать девушке из первых рядов, та всё порывалась встать в полный рост и только угрожающее шиканье других фанаток её останавливало.

– Давайте я вам книгу подпишу? – предложил Джеха. – Это меньшее, что я могу сейчас сделать.

– Да, пожалуйста. Напишите «Для Минчже», господин Ким, – тут же просиял парень, устремляя на Джеху тёмно-карие глаза, в которых плавали светлые блики. – Для Ли Минчже.

И улыбнулся. Эта улыбка что-то сдвинула внутри Джехи, будто накрыла его лавиной, и слегка ею оглушенный, он уже не вспомнил, что возле микрофона у него стоит открытая бутылка с водой. Потянувшись за ручкой, он опрокинул воду, а затем микрофон, который тут же заскрежетал на весь зал зубодробительным скрипом, и под занавес Джеха оступился и крайне комично перелетел через стол, за которыми все они сидели. Вот поэтому он и не любил спонтанные конференции.

Их переписка с Минчже была странной, практически хаотичной, где один вкидывал в чат нелепую шутку, второй тут же её подхватывал или, наоборот, высмеивал – незлобно, но чувствительно. Никто из них двоих не обижался, у них было разное чувство юмора, в этом и был смысл. Наверное, что-то совпало в них самих, будто на миг они идеально состыковались душой, всего лишь секунда и это всё решило. Минчже закидывал его видео с утятами и пчёлами, нарезками с людьми, поскальзывающимися на ровном месте, и писал, смотри-смотри, мне кажется, что это точно ты. И Джеха был очарован новым знакомым.

Со стороны смотрелось это нелепо. Джеха сотню раз повторял себе, что он приехал в Европу не с телефоном в обнимку сидеть, но всё равно хватал его, как только мессенджер звонкой квакал. В ответ обычно посылались фотографии, кривоватые, сделанные на ходу во время прогулки по городу. Две недели общения тянули на два полноценных месяца и несколько личных встреч.

Джеха сразу признался, что никогда не слушал песни группы Минчже, тот рассмеялся и сказал, мол, это заметно. Как будто на человеке написаны все его предпочтения! По внешнему виду Джехи иногда даже нельзя было сказать, чем он занимается, не говоря уже о более сложных вещах.

– Разве тебе не кажется, что мы проигрываем клиповому мышлению? – спросил он в середине вечера. За окном были потемневшие улицы Праги, ноги гудели от долгой прогулки и почему-то ныл висок. – Говоря о нас, я имею в виду всех, кто создаёт что-то своё.

Минчже долго молчал в трубку. В Корее была середина ночи и он говорил тихо, одними губами. В комнате общежития он жил далеко не один, хоть и был одним из старших.

– Ты думаешь, что мы – артисты, – Минчже усмехнулся. – Джеха, мы всего лишь продукт на прилавке.

Джеха было вскинулся поспорить, но усталость уже осела где-то внизу, мешаясь с двумя кружками светлого пива и супом. Может, он просто не захотел спорить с тем, кто знал конфетный мир шоу-бизнеса изнутри. Они переговаривались ещё полчаса, пока Минчже не стал зевать, с каждым разом всё дольше и громче.