Ричард Брук - Волк на холме

Лука быстро подсчитал, что с учетом сегодняшнего пива, колбасы и хлеба, купленных на ужин и на завтрак, и после того, как он расплатится за квартиру, у него останется на все-про все от силы полмиллиона (1) … и это неизвестно, на какой срок. Если «Рома» продует «Парме» в первом апрельском матче (2), то дело обернется совсем скверно. Придется идти на поклон к сестре и в сотый раз выслушивать нотации и завуалированное хамство ее муженька, дрочившего не на порно, а на возможность рассказывать зятю, какой он никчемный человек, обреченный сдохнуть в канаве.

При мысли об этом Принца едва не замутило, и он глубоко затянулся, чтобы табачный дым, впитавшись в язык и нёбо, перебил кислое послевкусие «семейных ценностей».

«Ладно, как-нибудь выкручусь… не в первый раз…» – Лука выдохнул, выпуская дымную струю, повернулся лицом к реке, облокотился на ограждение и принялся думать о более приятных вещах.

Густое весеннее тепло, разбавленное легким ветерком, бирюзовое небо в жемчужном кружеве перистых облаков и ласковое, еще не палящее, солнце, играющее на воде сотнями «зайчиков», настраивали на философский лад. Будний день был в разгаре, по набережной и по мосту Реджина в обе стороны то и дело шли люди, спешащие по делам и просто гуляющие… студенты, конторские служащие, курьеры, рабочие, туристы, туристы, туристы, беззаботные бездельники всех возрастов, и такие же парни, как он – солдаты удачи, без работы и без денег, но не особенно переживающие по этому поводу, влюбленные парочки и снова туристы – вечная пестрая толпа на улицах вечного города. Гудели моторы машин и мотоциклов, и Принц тренированным ухом вслушивался в это хриплое пение, звучавшее для него не хуже симфонического оркестра: он гордился своим умением определить состояние машины по ее голосу, и понять, на что она жалуется.

«Эх, надо бы и моей старушке-Ямахе профилактику сделать, давно пора… Движок перебрать, крыло подрихтовать…»

В кружке еще оставалось пиво. Принц затушил сигарету, зажег новую и зацепился взглядом за женскую фигуру на мосту. Девушка в длинном черном плаще подошла вплотную к каменному борту и, перегнувшись через него, стала смотреть вниз, как будто что-то искала в воде или хотела рассмотреть дно.

«Вот чудачка… Что она там высматривает? Вода же мутная…» – девушка, должно быть, убедилась в том же самом, потому что выпрямилась и отошла на несколько шагов, повернулась спиной и вроде собралась идти дальше… Передумала и снова подошла к ограждению, и перегнулась через него, свесилась на манер ныряльщицы – теперь уже довольно опасно.

– Идиотка, навернешься сейчас!

Девица с такого расстояния не могла его услышать и вряд ли видела, так что орать ей и махать руками было без толку, но Принц невольно привстал и, сам не зная почему, с тяжело бьющимся сердцем продолжал следить за происходящим. Кто знает, что у нее на уме? Самоубийцы в Тибр сигали регулярно, об этом нередко сообщали по радио или по телевизору, сразу после блока экономических новостей… а однажды Луке «повезло» своими глазами увидеть, как с асфальта соскребают останки какого-то бедолаги, прыгнувшего с автомобильного моста на проезжую часть.

Она снова передумала и собралась уходить. Шаг, еще шаг, еще… девушка влилась в толпу, через полминуты Лука почти потерял ее из виду и вздохнул с облегчением.

– Давай, давай, вали отсюда… и я тоже пойду. – проворчал он и потянулся к куртке, висящей на спинке стула, чтобы достать бумажник…

– Счет, синьор, – расторопный официант заметил маневр посетителя и тут же подсунул ему тонкую кожаную папку. Принц вложил в нее две бумажки по десять тысяч (3) и в ожидании сдачи решил еще покурить… и вдруг услышал громкий крик – словно разом закричало множество людей. А в следующую секунду увидел, как девушка в черном плаще летит с моста в мутную воду Тибра.

– Бл**ь!!! – он не раздумывал, тело все сделало само: Принц сбросил сапоги, легко перескочил через ограждение дебаркадера и нырнул в реку… он с детства был хорошим пловцом, но никогда еще не плавал так быстро. Резкий холод обжег все тело, достал до самого сердца, и только интенсивные движения помогали хоть как-то согреть кровь. Лука был закаленным парнем с железным здоровьем, однако шутки с мартовским Тибром были плохи, и он понимал, что времени у него в обрез…

На берегу вскипела страшная суета, крики стали еще громче, рядом с ним в воду что-то плюхнулось, едва не ударив по голове – кажется, спасательный круг, сброшенный с моста, от причала на той стороне отвалила моторная лодка… но Лука доплыл до девицы первым.

Она уже пускала пузыри, то уходя полностью под воду, то снова показываясь над поверхностью, и он схватил ее сперва за волосы, а потом, поднырнув, взял подмышки и начал грести. Дурища, к счастью, не сопротивлялась и не дрыгалась, не делала попыток утопить непрошенного спасителя вместе с собой… скорее всего, наглоталась воды и вырубилась, но это существенно облегчало задачу держаться на поверхности. Тут подоспела лодка и еще один отважный пловец, должно быть, прыгнувший за самоубийцей с противоположного берега.

Когда их поднимали на борт, Принц краем глаза заметил, что по лестнице, ведущей с моста на набережную, стремглав мчится какой-то пижон в светлом пальто, обмотанный голубым шарфом, и орет как ненормальный… Нетрудно было догадаться, что это муж или парень психованной синьоры, такой же психованный, как она.

«Скорая» подъехала раньше, чем лодка успела пристать к берегу, за ней подоспели полицейские и журналисты. Лука решил по-тихому улизнуть: по многим причинам ему не хотелось светить физиономией перед камерами писак, отвечать на вопросы легавых и подвергаться медицинскому осмотру.

Выбравшись из воды, он на ветру сразу же продрог до костей и подумал, что лучше всего будет вернуться в кафешку на дебаркадере, забрать сапоги и куртку, и заодно пропустить стаканчик чего-нибудь согревающего. Но не тут-то было…

Принц не успел и шага сделать по суше, как вокруг защелкали фотоаппараты, зеваки облепили его со всех сторон, а полицейский, как будто нарочно стороживший здесь, крепко взял под локоть и сказал тоном, не терпящим возражений:

– Синьор, прошу за мной! – и повлек к машине «Скорой», где сдал членам медицинской бригады. Луку усадили, растерли чем-то вонючим, быстро измерили давление, накинули на плечи одеяло, вручили стакан с теплым кофе и оставили в покое… хорошо еще, штаны снять не заставили.

А вокруг выловленной из воды девицы тем временем разворачивалось настоящее кино! Как и положено по протоколам помощи утопленникам, «русалке» вдували воздух через посиневшие губы, сгибали пополам, чтобы заставить вытошнить воду, делали массаж сердца, а, откачав, стали укладывать на носилки, чтобы грузить в машину и вести в больницу…