Михаил Загайнов - Живой лес

Мы бы так и просидели на этой скамейке до рассвета, если не свет фонарика пешего патруля в самом начале аллеи. Они часто обходили такие места в поисках несовершеннолетних гуляк, дабы поймать их и отвести в местное отделение полиции. Свет их фонарика был знаком многим, даже мне приходилось пару раз удирать от них. Что ни говори, но гулять хотелось всегда, а вот сидеть в дежурке до утра я не хотел совсем.

– Ань, видишь свет фонарика вдалеке?

– Да, а что?

– Это менты, пойдём скорее отсюда.

– Испугался?!

Она посмотрела мне прямо в глаза, её искренняя обескураживающая улыбка дразнила меня и как будто брала на слабо, всем своим видом показывая, что ей абсолютно наплевать.

– Нет, но мне бы хотелось встретить рассвет с тобой где-нибудь на берегу реки, а не в отделении за решёткой.

– Хах, ну раз так, тогда побежали скорее.

На этот раз нам повезло, патруль не заметил нас, и мы без особых проблем вышли из парка. Гуляя до самого утра по пустым улицам мы вспоминали, как бегали тут в детстве.

Как и говорил, я потащил Аню встречать рассвет на берег реки, протекающей на самой окраине посёлка, совсем недалеко от моего дома.

Сидя на деревянной скамейке, под козырьком у самого берега, мы молча встречали рассвет. У нас было огромное количество тем для разговора, я чувствовал – о чём бы я ни заговорил, Аня бы тут же подхватила и обязательно поддержала меня. Но я никак не мог подобрать слов.

На воду опустился лёгкий туман, красиво, но очень холодно, Аня сидела в тонкой кофточке и джинсах. От холода по её мягкой, бархатной коже пошли мурашки.

– Ты замёрзла?

– Нет, а что?

Она посмотрела на меня и мило улыбнулась.

– Ань, не ври мне, я вижу, ты вся дрожишь, возьми мою кофту и пошли скорее, я провожу тебя до дома.

В ответ она отвела взгляд и, робко промолчав, кивнула головой. Я отдал ей свою кофту, а сам остался в любимой футболке цвета хаки, и мы пошли в сторону её дома.

– Саш, ты так и не спросил, почему я плакала там в парке. Я думала ты захочешь узнать.

– Нет, я хотел, чтобы ты перестала плакать, и поэтому не стал спрашивать. Так же лучше, зачем давить на то, что вызывает у тебя слёзы?

– Спасибо, мне действительно стало легче, но ты разве не хотел узнать почему?

– Нет, я не стал спрашивать в самом начале, а потом и вовсе не думал об этом.

– Саш, я…

Аня начала что-то говорить, но как-то резко остановилась и внимательно посмотрела на меня…

Темнота не хотела отпускать из своих цепких объятий. Жив ли я? Я не знаю. Может, я уже в раю и мне всего лишь стоит открыть глаза, но как бы я ни пытался этого сделать, у меня ничего не получалось.

Все мои потуги отзывались медленной болью, сползающей по всему телу. Меня окружала кромешная темнота, а может, я в аду, и сейчас из темноты ко мне выйдет сам дьявол и отправит на увлекательнейший марафон, состоящий из девяти кругов ада, но вопреки моим доводам ничего не происходило.

Я успел подумать обо всём на свете, а что если я не вернусь, и моя любимая останется без меня, какой же я дурак, раз полез сюда!

В голову ударил резкий запах дыма, всё тело ломило, как после жёсткой тренировки, коих за мою жизнь было тысячи. Я попытался подвигать всеми частями тела.

– Ай! -вскрикнул я, процедив сквозь зубы:

– Чёрт, как же больно, я не чувствую ног…

Не знаю, на что я рассчитывал, когда говорил это вслух, но результат оказался весьма неожиданным.

– У тебя их нет! -осипшим мужским голосом сказал кто-то в полуметре от меня.

От неожиданности я открыл глаза и буквально подскочил на месте:

– Хе-хе, поверил.

Я быстро осмотрел себя, к счастью, все части тела были на месте, но теперь уже другая проблема начала будоражить мой разум. Кто этот старик и как я здесь оказался?

Я лежал на старой советской раскладушке, судя по всему в каком-то доме или землянке. В грубо отёсанном срубе совсем не было окон, а в самом центре помещения стояла огромная печь, как в сказке про Ивана дурочка.

Повсюду висели разноцветные травы, на печи сушились причудливые корешки, а на специально сколоченных из досок полках стояли различные соленья. Мебели в доме практически не было: стол да пара стульев, ну и раскладушка, на которой я собственно и лежал.

За столом сидел невысокого роста, но очень крепкого телосложения старичок. Одет он в маскхалат, какие я обычно видел в фильмах про войну или на полках исторических музеев. А на плече висел затасканный АК-74. Лицо у него доброе, покрытое густой бородой, во всяком случае, оно внушало доверие. В руке он держал небольшую жестяную баночку, из пробитой крышки тянулась полоска густого дыма.

– Очухался? – спросил дед и, выдержав паузу, добавил:

– Меня Василичем звать.

Я попытался что-то проговорить, но вышла какая-то бессвязная билиберда.

– Ясно, – сказал Василич, вышел из-за стола и подошёл ко мне. Баночку с дымом он поднёс практически к самому носу:

– На вот, понюхай.

Я поморщился, дым был противным, но прекрасно приводил в чувство, потихоньку возвращалась ясность сознания, от былой растерянности не осталось и следа.

– Лучше? Зря ты сюда полез, парень.

– Да, мне лучше, меня Саша зовут, что это за место и что тут происходит?

– Эх, пионер, садись за стол, за чашкой чая разговор получше клеится…

Я никогда не любил серьёзных разговоров, и сейчас именно тот момент, когда я ну никак не смогу уйти от него. И если бы я мог хоть как-то догадаться о сути предстоящей мне беседы то, наверное, не стал бы так волноваться.

Аня могла рассказать мне что угодно, а я в свою очередь мог не ответить или сказать какую угодно глупость, после чего продолжать разговор не имело бы никакого смысла.

– Саш, ты, наверное, не знаешь, но я приехала сюда не просто так. Моя бабушка умерла позавчера вечером. Остановилось сердце, прямо во сне, поначалу никто не понял, что случилось. Все думали, что бабушка Надя просто спит, но…

– Ань, я…

– Саш, пожалуйста, ничего не говори, ты и так очень сильно мне помог сегодня. Именно поэтому мы приехали сюда, скорее всего до самой осени. Надо помочь дедушке, ему уже семьдесят четыре года. У него очень большое хозяйство, и сам он не справится.

– Вот оно что, соболезную. Ань, если я могу чем-то помочь, ты только попроси. Не стоит расстраиваться, если это произошло, значит так нужно, вот увидишь, всё будет хорошо, и ты будешь счастлива. Кстати, где ты сейчас живёшь?

– У тёти, на Гагарина-46.

– Пойдём, я тебя провожу.

– Нет, Саш, не надо, я сама дойду, тут недалеко. Ты не обижайся, просто мне нужно немного побыть одной.

– Хорошо, нет, я не обижаюсь, точно сама дойдёшь?

– Точно.

На прощанье мы обнялись, как же она повзрослела за время, пока мы не виделись. Сейчас напротив меня стояла не маленькая восьмилетняя девочка с забавными косичками, а очень милая и красивая девушка с распущенными волосами. Она немного ниже ростом, чем я, и мне это дико нравится.