Алекс Вурхисс - Désenchantée: [Dés] obéissance

– Вам известна моя история – я тоже женился на своей унтергебен. Знаете, сколько раз я за это время ударил фрау Магду?

– Н-нет, – на Лютцева было жалко смотреть – плечи его поникли, руки безвольно повисли.

– Ни разу, – сказал Вольф. – И это притом, что фрау Магда никогда не была безответной овечкой вроде Вашей жены. Орднунг не требует физического насилия, физическое насилие – удел слабых духом, вроде Вас. Но орднунг-менш не может быть слаб. Мы хотим вырастить общество сильных и ответственных мужчин и женщин. Поднимите голову!

Лютцева словно разряд тока поразил. Он едва не вскочил со стула. Вольф продемонстрировал то, что достал из ящика стола – это была архаичная опасная бритва:

– Вы совершили преступление более тяжкое, чем Вы думаете. Вы плюнули в лицо орднунга своим образом жизни. Плюнули тем, что имели наглость считаться орднунг-менш, не понимая Орднунга и не будучи мужчиной. Мы это исправим.

Произнося это, Вольф встал с кресла, обогнул стол…. Затем легонько улыбнулся и сказал:

– Что мне с Вами делать?

– Отр-резать яйца! – заявил дотоле молчавший Джордж. Вольф заглянул в перекошенное от ужаса лицо Лютцева.

– Может быть, может быть… – затем схватил того за волосы и, резко нагнув вперед, одним движением сбрил ему волосы на затылке. Одновременно с этим Грета, бесшумно преодолев расстояние от двери до кресла, всадила ниже основания черепа Лютцева шприц с длинной, довольно толстой иглой.

– Яйца! – заявил Джордж. – Отр-режьте яйца ур-роду!

– Посмотрим, птичка, – Грета вытащила шприц и бросила взгляд на коммуникатор на запястье. Потом довольно хмыкнула:

– Есть контакт! Работают мои крохотули.

– Отведите его, куда следует, – заметил Вольф. – И возвращайтесь, только захватите с собой Коюн и нашу узницу. Надо оформить документы. Хочу, чтобы Ваша подопечная поучаствовала в тройке. Не все ж ей издевательских куколок мастерить….

* * *

Когда Грета увела своего нового подопечного, Вольф достал из стола кулек сухофруктов, и подошел к клетке с Джорджем. Он открыл дверцу прикосновением перстня, в который был вмонтирован микрокомпьютер, после чего протянул попугаю курагу:

– Молодец, попугай, все правильно сказал! – похвалил Вольф птицу.

– Ур-роды кр-ругом, – заметил попугай, забирая лакомство лапой. – Кур-рага хор-роша!

Вольф удивился тому, как быстро Джордж научился говорить. Птицу сосватала им с Магдой Марта из Виршафтабтайлунга. Кроме всего прочего, она занималась распределением контрабандных товаров, и, среди других, ей попался контейнер, в котором находилось три попугая в состоянии нарколептической комы. Кому птицы понадобились в Нойерайхе, пока было загадкой – возможно, контейнер просто направили в Гамбург по ошибке. Во всяком случае, самый бойкий из попугайской DF3 7 7 Игра слов; DF3 (die fliegenden drei) – летучая тройка, орган правосудия Нойерайхе; приглянулся Магде в качестве подарка Вольфу.

– Ну, и зачем мне попугай? – недоумевал Вольф. – Мне амадинов с головой хватило, как ты их только выносишь в оранжерее?

– Ничего ты не понимаешь, – отвечала Магда. – Домашние животные снимают стресс. Они нас любят. К тому же этот попугай – умный. Вот увидишь сам.

Пока Вольф скептически-снисходительно смотрел на возню Магды с Джорджем (птицу назвали в честь новоявленного Президента США, Джорджа Бреннана, приходившегося унтергебену Райхсфюрера, фройляйн Обергешенк дядей, или что-то вроде того), та научила его говорить, притом привычную ей похабщину. Однако, Вольф заметил, что попугай разговаривает не просто так, как придется – он разумно употреблял фразы в нужное время. Тогда Вольф согласился на переезд птицы в Моабит, что попугай воспринял со стоическим спокойствием. Вероятно, Магда его как-то этому обучила, но на новом месте Джордж заявил:

– Ур-роды, в тюр-рягу закр-рыли, – и отправился на боковую.

В Моабите Вольф принялся воспитывать попугая самостоятельно, и добился весьма значительных успехов – теперь птица участвовала в психологическом прессинге подозреваемых, предлагая Райхсминистру безопасности кастрировать незадачливого узника. На подозреваемых подобное производило хороший эффект. Вольф, в благодарность, оставлял попугаю клетку открытой почти всегда, кроме тех случаев, когда у него были посетители. Впрочем, если речь шла о визитерах вроде Греты, Вольф вполне допускал, чтобы попугай в это время прогуливался по его столу или даже по-пиратски сидел на плече, благо, птица была чистоплотной, и костюм не пачкала.

Впервые увидев Райхсминистра, сосредоточенно работающего, не обращая внимания на сидящего у него на плече важного попугая, Грета предложила подарить кого-то из братьев Джорджа, все еще находившихся на попечении Марты, Райхсфюреру. Дескать, он – Гроссадмирал, глаза нет, только попугая ему и не хватает. Вольф заметил, что, если кто-нибудь из них – он, Магда или сама Грета, в ближайшее время что-то такое подарит Эриху, то подарок рискует очутиться у дарителя там, где ему быть совсем не полагается с анатомической, ни с эстетической точки зрения. Грета со вздохом согласилась… а потом забрала у фрау Марты одного из собратьев Джорджа, получившего странное имя Юджин.

«Надо будет спросить у Греты, заговорил ли Юджин», – подумал Вольф, глядя, как Джордж выбирается из клетки. Перепорхнув на вершину вольера, попугай, склонив голову, заявил:

– Райхсминистр-р? Кр-руто!

В дверь постучали. Вольф недоуменно повел плечами. Двадцать первый век! Видеовызов для чего существует?!

– Войдите! – крикнул он, не оборачиваясь.

– Выр-родки! – добавил попугай. В принципе, этого было достаточно для того, чтобы понять, что пришел кто-то из своих. При чужих попугай молчал, до тех пор, пока Райхсфюрер не «давал ему слово», произнеся кодовую фразу – тогда попугай сразу предлагал Райхсминистру оскопить визитера к чертовой матери.

Первой в кабинет вошла Грета – правая рука Вольфа, полицай-президент Райхсштрафатайлунга и единственный в Нойерайхе человек, знающий, как выращивать имплантаты, контролирующие поведение человека. За ней следовала хрупкая фигурка в слишком большой для нее райхсуниформе без знаков различия и бежевом свитере под курткой. Завершала процессию статная девушка с немного восточными чертами лица и черными, как вороново крыло, вьющимися волосами. Девушка держалась довольно уверенно, а новенькая, с иголочки, райхсуниформа ей удивительно шла.

– Располагайтесь, – предложил Вольф, указывая на мягкий уголок в апсиде справа от стола – в этой части кабинета он принимал тех, кому не грозило после визита к нему лишиться имени собственного.

– Пар-разиты, – добавил попугай.

– Что-то ты, Джордж, разошелся, – заметил Вольф, протягивая, тем не менее, еще одну курагу для попугая. – Это наши друзья. Ты разве не узнал Грету?