Алекс Вурхисс - Désenchantée: [Dés] obéissance

© Алекс Вурхисс, 2020

© Эмма Вурхисс, 2020

ISBN 978-5-4498-3726-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В этом году мы отмечаем с вами великую дату. Семьдесят пять лет тому назад в Берлине была подписана полная и безоговорочная капитуляция фашистской Германии.

Девятого мая в Москве состоится грандиозный парад. И это правильно. Это более, чем справедливо – то, что главный парад в честь этого дня проходит именно в России. В ее столице.

Я не собираюсь умалять заслуг других стран – участниц антигитлеровской коалиции. Мы помним их подвиги. Мы помним ленд-лиз, полярные конвои, помним сражающуюся Мальту, помним сражения при Мидуэе, в Коралловом море, помним Тобрук, Эль-Аламейн, Анцио и высадку в Нормандии.

Нам незачем об этом молчать. Это они пытаются забыть Одессу и Севастополь, Смоленск и Киев, Курск и Сталинград, Прохоровку и Ржев, Невский пятачок и разъезд Дубосеково. Это они пытаются молчать о нашем великом подвиге. Почему?

Именно по той же причине, по которой главный Парад Победы пройдет в Москве.

Потому, что, не будь России (тогда она называлась СССР), не будь многонационального русского народа, никто никогда не победил бы Гитлера. Они просто не стали бы побеждать его. Гитлер вполне их устраивал и как политический, и как торговый партнер.

И плевать им было на концлагеря и холокост. Доказательств тому масса – эти доказательства пылили по нашим дорогам грузовиками фирмы «Форд», принадлежащими Вермахту, они сгорали в карбюраторных двигателях немецких танков нефтью от «Стандарт Ойл», они вливались в глотки фашистов «Фантой», которую компания «Кока-Кола» разработала специальнодля немецкого, фашистского потребителя.

Почему важно об этом помнить? Почему важно помнить о том, что именно американские банки Рокфеллера и Шиффа щедро снабжали деньгами Гитлера и его Богом проклятую шайку? Потому, что сегодня кому-то хочется, чтобы об этом забыли. Хочется поставить знак равенства между преступником ит тем, кто его покарал.

И делается это не просто так. Из России опять пытаются сделать врага. Расчеловечить нас, превратить в монстров в глазах западного обывателя, чтобы новые Фрицы и Гансы, или, скорее, Урмасы, Гжегожи и Бориславы, даже не воспринимали нас, как людей.

Чтобы ничего не дрогнуло у них в душе, когда нужно будет повторить Хатынь или Бабий Яр. И эта стратегия, увы, работает. Пепел одесского Дома Профсоюзов тому свидетельство.

Что может сделать сейчас Писатель? Конечно, можно прямо говорить об этом, как я сейчас говорю. А можно попытаться изменить Будущее. Писателям Бог дал великую власть – их произведения способны изменить мир. Это не метафизика, ведь все мы, в том числе, те, кто принимает решения, являемся Читателями.

Наша книга вскоре будет переведена на иностранные языки – английский и немецкий. Она уже нашла отклик в сердцах многих. И я уверен – однажды ее прочитает тот, кому суждено стать Эрихом Штальманном. Такой человек есть.

Каждая война начиналась не с выстрелов, не с налетов бомбардировщиков – любая война начинается на страницах книг. Война, которая стоит сейчас на пороге, уже началась для нас, писателей. Для тех, чье оружие – слово. Но мы не желаем зла Европе; наоборот – нам бы очень хотелось, чтобы эта война закончилась без единого выстрела. Без единой смерти.

Поэтому мы не можем молчать и не станем молчать. Один человек может изменить многое, если будет на то воля Божья. «Раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше».

Пусть же эта книга будет кому-то предупреждением, кому-то – руководством к действию…

А кому-то – источником надежды. Храни вас Бог!

Алекс и Эмма Вурхисс, Москва, 07.03.2020 года.

За окном огромными, мягкими хлопьями падал снег.

На подоконнике по ту сторону окна уже выросла целая шапка. Раньше такая же шапка осела бы и на решетках, и в кабинете пришлось бы включать свет, но теперь решетки сняли – внутреннее графеновое стекло 1 1 Графеновое стекло получается путем осаждения жидкого стекла на пленку из графена. В 01ЕА в Нойерайхе (Ибенбюрен) был построен крупнейший в мире завод по производству графеновых пленок, и графен нашел применение во всех сферах жизни – от аэрокосмической отрасли до создания одежды и обуви, а также стал одной из основных статей германского экспорта. При производстве графена использовалось сырье, добываемое в местных шахтах и на Дезашанте; не только защищало от холода – обладая прекрасной теплопроводностью, графен пропускал тепло во внутреннюю камеру стеклопакета, образуя в ней своеобразную «тепловую штору»; но и предохраняло от любого механического воздействия, включая обстрел из 30-мм авиапушек. Конечно, когда оконное стекло невозможно разбить, решетки становятся ненужными.

Многочисленные кактусы на подоконнике по эту сторону стекла странно смотрелись на фоне этого снега. Более логично выглядело то, из-за чего кактусам пришлось несколько потесниться – небольшая елочка в кадке. На ветках ёлочки вместо игрушек были развешаны крохотные фигурки – в оранжевых комбинезонах или в одежде в черную и белую полосочку. Если присмотреться, можно было увидеть, что одежда фигурок имеет индивидуальные различия, и представляет собой тюремную униформу разных эпох. Венчал верхушку ёлки крохотный серебряный райхсадлер – не орден, а символ Нойерайха, конечно.

Справа и слева от ёлочки стояло две фигурки побольше. Одна, вероятно, была эрзац-Санта Клаус – пузатый мужичок, у которого седая борода выбивалась из-под красного колпака с прорезями для глаз. В одной руке рождественский палач держал гротескно-большой щербатый замызганный топор, во второй – ромашку с оборванными с одного края лепестками. Ногой этот странный персонаж наступал на голову, чем-то похожую на президента Франции, не то месье, не то мадам Мезьера (относительно пола лидер французов еще не определился, но избрать его президентом это не помешало).

Другая фигурка была легко узнаваема – по эльфийскому профилю и нереально светлым волосам, словно сделанным из паутины. Грета сидела в фривольной позе на окровавленной плахе, на ней была райхсполицайуниформа, а в руке – хлыст-девятихвостка.

Хозяин кабинета сидел спиной к окну и потешным фигуркам, и читал сообщение на голографическом мониторе. Читал он медленно – сообщение было зашифрованным столь мощным шифром, что даже суперкомпьютеру райхсполицайкоммисариата требовалось время для дешифровки.