Грета Горбъ - Школа счастья. Роман

По городу танц-курсов, как грибов после дождя, от аргентинского танго до бальных спортивных, но светские исторические архивные танцы Саларьева были единственными в радиусе пятидесяти километров. А у Харианны и так запарка, время дороже денег. Что так и есть всегда и в любом возрасте. Но не всегда мы это замечаем.

Харианна впервые не пошла на занятия «Маски радости». Нашла видео в вездесущем, стала сама разучивать танец. Полупотерянное время. Но и стоять в сторонке под стенкой и хлопать ресницами, глазея, как танцуют другие, – время потерянное. Танец осваивают не глазами да ушами, а ногами и руками. Усмехнулась, вспомнив Саларьева: ну, еще рогами… этими антеннами. Он открыл группу общения в айфоне, туда-то она и послала сообщение, можно ли на будущей неделе прийти на два урока, ибо на этой не смогла по причине экзаменов. Что было чистой правдой: грызть гранит науки – это вам не песни петь.

Саларьев ответил молниеносно: «Приходи».

Харианна воспрянула: наверстает упущенное и разучит что-либо поинтереснее, чем два притопа, три прихлопа.

Мэтр встретил ее бурным приветствиями:

– О, какая пунктуальность!

– Точность – вежливость королей, – парировала Харианна на комплимент.

– Отлично! Мне нравится эта поговорка!

– Английская, – уточнила она.

– Однако, подождем остальных, – мэтр указал Харианне на стул, а стал тараторить по мобильнику.

Хрианна посмотрела на часики. Стрелки страшнее танка: даже если их растоптать, время будет бежать. И тикать, тикать, оглушительно тикать, бить набат громче колокола. Первою появилась брюнетка Маруся, почти бальный профессионал, на ходу переодеваясь, вытащила из сумки чешки:

– А ты что тут делаешь? – заметила она Харианну.

У той дыханье сперло в горле:

– А ты?

– Ну, я понятно.

– А я не понятно?

Группа была в сборе. Харианна тоже переобулась. После разминки Лукиан Саларьев хлопнул в ладоши – в ушах зазвенело:

– Начинаем разучивать контрданс «Дыра в стене». Hole in the Wall. Так в GB 3 3 Великобритания в английском сокращении. назывались подворотни незаконной торговли виски или что они там пили при Елизавете I… Hole in the Wall

– Hole? Ноль, – произнесла Харианна.

Все повернули голову в ее сторону. Она смутилась:

– Дыра нолеобразна, имеет форму Ноля, потому и Hole…

Роза потерла пальцем висок:

– Ты английский с деревней не путай!

– Танцуем в две колонны, – командовал парадом мэтр, – джентльмены и джентельдамы друг напротив друга. Хари, ты пока понаблюдай. Тебе еще рано браться за, кхи-кхи, «ноль» без палочки, – и метнул ей свой взгляд Ильича.

У Харианны сбилось дыхание: то есть, как понаблюдай?! Она что, бросила грызть гранит науки накануне экзаменов, чтоб тут у стенки хлопать своими бабочкообразными 4 4 Дмитрий Чернусь «Когда-нибудь». ресницами?

Не клином же сошёлся cвет на Лукиане Саларьеве и его оскаленной «Маске радости»! Но легко это казать это в столицах, где повсюду реклама танц-школ и обществ исторического танца вроде «Бал в старинной усадьбе» или «Трианон», а здесь, в провинции «Маска радости» – одна окрест на сто верст.

Харианна повесила объявление на своем факультете «Ищу визави для бальных танцев минувших столетий». Поклонники на эту роль не подходили: у них на уме были потенциальные «танцы» в горизонтали, а это из другой оперы. Но как без партнёра освоить танцы? «Партнер», как и «парень» – происходит от слова «пара», а из пар складывается общий механизм танца, точный, как швейцарские часы, где каждый винтик, шестерёночка, колёсико пребывают в движении. Впрочем, part – это ещё «часть», половинка пары, да и за партой сидят вдвоем. От этих безымянных соучастников она ожидала шквал звонков или хотя бы посланий на электронную почту. Ан, полная тишина. Телефон молчал, как сломанный и отключенный за неуплату задолженности.

«Чушь какая-то! – недоумевала Харианна.– Неужели словесникам не до танцев?»

На очередное занятие она отправилась в сопровождении разве что тени отца Гамлета. Жизнь коротка, люди в ней – тени, а искусство вечно. Танец – искусство. Искусство ли? Она танцует, как дышит. Но это дыхание прана йоги. После бурных приветствий, началась разминка и повторение пройденного. Повторение – мать учения, утешенье дураков. Так неутешительно звучит целиком известная до половины пословица.

Новым танцем была мазурка из киноленты Лукино Висконти по роману герцога, князя, гранда и писателя в одном лице по имени Д.Т. ди Лампедуза, по знаменитому роману «Леопард». Танец на экране начинался со второго такта мелодии. Лукиан в этот день ввёл методику видеоурока. Практически то, что Харианна уже применяла дома, запуская видеозапись и останавливая нужный стоп-кадр, чтобы пофазово разучить тот или иной шаг или пассаж. Только дома разве что со стулом потанцуешь, а тут толпа; да и светские танцы, вышедшие из народа, невозможно разучивать в одиночку. Один в поле уж точно не танцор.

– Контрданс – кавалеры напротив дам. Начинаем с левой! – выкрикивал мэтр. – Хлопок, ладушки по диагонали, дама правой, кавалер левой! Повторили! Два раза, я сказал! Проходка, дамы вправо, кавалеры влево.

– И дамы, и кавалеры, каждый в своей шеренге вправо, – проскрипела Диана, его супруга.

– Стоп! – хлопнул себя по лбу мэтр.– А я что сказал? Совсем очумел.

Диана авторитетно проворчала:

– Кавалер вправо… – она протанцевала проходку: шаг, шаг накрест, шаг, в своем стиле БТРа, который везде пройдёт и не забуксует.

– Ах, да! – снова хлопнул себя по лбу мэтр. – Кретин! Совсем крыша едет! Спасибо! Любовь моя! Звезда жизни! —и для перепроверки запустил видео.

Диана была права.

Танец на экране был действительно красив. Диана танцевала в колонне кавалеров: их по вечной статистике была нехватка; впрочем, она не танцевала, она двигалась под музыку именно, как часть заводного механизма; она давно оттанцевала свой потенциал и легкое дыхание, – не зря балерины уходят на пенсию лет в тридцать.

После мазурки из «Леопарда» перешли на галоп, который можно плясать с разбегу в карьер, особо не разучивая, разве что установив, в какой последовательности должны выходить, точнее, выбегать пары из спиралевидно заверченного круга. Танец – есть точная геометрия.

Харианна летала на крыльях упоительного счастья, она не чувствовала тела, да и никто его не чувствовал, ни кубическая Роза, гонявшая галоп, как шкаф на колесах, ни бой-бабы Флора и Лаура, ни их жираф Жора, ни Арлекинов, и без того всегда парившй, как шар на нитке, – никто из мелькавших вокруг лиц на этом празднике по будням. Лица разрумянивались, глаза горели, здоровье било ключом. Харианна любила всех и знала, что все любят её и друг друга. А что ещё нужно для счастья?