Игорь Королёв - Провинциально-столичная поэма. История любви поклонника к известной киноактрисе

и дорог его горестный след

Ты представишь, надев его маску

и неся в себе дух его гордый,

освежишь потускневшие краски

на прошедших сквозь время аккордах.

Через сердце любимой дочурки,

по ступенькам своих светлых нот

он в печальной судьбы закоулки

новых слушателей поведет. 27 27 Спектакль «Мираж» («Дорога русского Пьеро») героиня повествования поставила к 100-летию Александра Вертинского, сыграв в нём своего отца.

……

А тогда, на коленях у мамы,

озорным Твоим детским глазам

экзотическая панорама

непривычных созвучий и гамм

вышивалась в ажурной канве

его песен серебряной нитью.

Зазвучавший в Твоей голове

этот мир стал счастливым открытием.

Но советской эпохи трезвон

заглушал этот голос порою.

Ваша жизнь шла своим чередом.

И когда вы сбирались гурьбою

погорланить эпохе созвучное

пионерскими вечерами,

то вопрос Тебя искренне мучал:

что бы папочке «Взвейтесь кострами…» 28 28 В ранний советский период была популярная пионерская песня: «Взвейтесь кострами синие ночи!/ Мы – пионеры, дети рабочих. /Близится эра светлых годов. /Клич пионера: «Всегда будь готов!» (Муз. С. Дешкин, сл. А. Жаров)

на концерте однажды не спеть?

…Но слишком усталым

и слишком был старым

он для этого марша

и для этой фанфары. 29 29 Парафраз слов песни А. Вертинского «Вальс над розовым морем». В оригинале: «Вы слишком устали /И слишком вы стары /И для этого вальса /И для этой гитары»

А Тебе не казалось напрасным

к светлым зорям в шеренге шагать.

Ты, повязана галстуком красным,

с ним готова была даже спать.

Перед сном был другой ритуал.

Не Тобой он придуман, и тщательно

встарь весь род ваш его соблюдал.

Добротой Тебя нежной, внимательной

согревал Божьей Матери взгляд.

И послушные давним традициям,

вы с сестрой с просветленными лицами,

в ожиданьи небесных наград,

слово строгой молитвы твердя,

перед ней на коленях стояли

и знамением крестным себя

при свечах восковых осеняли.

Но эпоха вносила сумбур,

в голове Твоей шло завихрение,

в эпицентре идейных бурь

меж Христом Ты металась и Лениным.

Сникли свечи в бесформенный ком,

под иконою тщетно тлея.

Красный галстук взял верх над крестом

на арене борьбы – Твоей шее.

Рацион ильичевой духовности

в лагерях истощеньем грозил.

Там с сестрой Ты была в «будь-готовности»

по ночам чрез окно проскользить

внутрь столовой за парой буханок.

Дух марксизма там веял над вами,

и настойчиво он спозаранок

в вашу голову полз… вместе с вшами.

Как отец мог не быть удручен,

что дворянства традиции губятся?

Но спасал от влияния улицы

атмосферы семейной озон.

Что был дом для вас? – счастья оазис,

заповедник всех добрых начал.

И малейшие признаки грязи

за порог он всегда отторгал.

Много было прекрасного в том,

что отца от сибирских морозов

каждый раз согревал этот дом,

и от вас троекратную дозу

поцелуев, объятий и слов

получал он накопленной чашей.

В чем могла проявиться любовь?

В том, какие порою Ты даже

сумасшедшие трюки творила:

чтоб от школьных занятий отлынуть,

Ты мороженым горло студила,

так хитро заработав ангину.

Достигала одной только цели:

позабыв уйму прочих забот,

был сиделкой Твоей всю неделю

сам отец. Целый день напролет

услаждал он Твой слух новой сказкой,

как проказливый кот Клафердон

был любовью Фаншетты обласкан,

тайно к ней пробираясь в ваш дом.

А Фаншетта, рассказом польщенная,

языком нанося маникюр

на свои коготочки точеные

подтверждала все важно: «Мур-р-р – мур-р-р». 30 30 Клафердон, Фаншетта – кот и кошка – персонажи коллективного сказочного (неопубликованного) творчества семьи Александра Вертинского.

Как никто, мог отец ободрить

и утешить в Твоих неудачах.

Был с улыбкой готов объяснить:

«Нет нисколько причины для плача,

Что не приняли в школу балетную —

обретёшь в новом деле отраду,

станешь Ты пианисткой известною —

мне сыграешь Шопена «Балладу».

Нет, в присутствии папы болезнь —

не беда, а одна только радость:

он Тебе предоставлен был весь!

Хоть вливали микстурную гадость

в рот капризный, да попку кололи —

все терпела. Ты знала: он скоро,

чуть побыв, вновь умчит на гастроли.

Папа дома – какая тут школа!

Школа – это пята Ахиллеса,

Настроенья дурного источник.

Все предметы – сплошная тьма леса.

От науки, водою проточной,

протекающей в шлюзы ушей,

крох, потребных душе, было мало,

и для роста полезных дрожжей

среди них Тебе не попадало.

В пресном запахе школьного варева

не улавливалось благовония,

не поверить дотошною алгеброй

романтичной натуры гармонию. 31 31 Реминисценция слов А. С. Пушкина из маленькой трагедии «Моцарт и Сальери»: «Муз ы ку я разъял, как труп, /Поверил я алгеброй гармонию»

Но романов священную пыль

Ты вдыхала всегда с упоением.

Полки книг, что отец накопил,

основным Твоим стали чтением.

Райский остров Тебе огорожен

переплётов высоким забором.

Влезши в Пятницы тёмную кожу,

Ты делила судьбу с Робинзоном. 32 32 Пятница, Робинзон – герои романа Д. Дефо «Приключения Робинзона Крузо».

Под свистящую музыку шторма,

натянув свои нервы, как ванты,

с Мэри, Робертом шла Ты упорно

на опасные поиски Гранта. 33 33 Мэри, Роберт – герои романа Ж. Верна «Дети капитана Гранта».

Небеса в мире странствий синее,

и с улыбкою превосходства

Ты взирала на суетность дней

с высоты гулливерова 34 34 Гулливер – герой романа Д. Свифта «Путешествия Гулливера» роста.

По тропинкам пленяющих строк

Ты шагала с компанией книжной.

Знала ль Ты? – приближается срок

перемены в судьбе Твоей личной!

Из романов, прочтенных Тобою,

есть один, что к экрану стремится.